– Я тоже этого хотела, – призналась Аурика. Сейчас ее вдруг потянуло вперед – захотелось подняться с кресла и сесть рядом с Дереком. – Но для меня это тоже невозможно.

– Я и говорю, все должно быть не так, – устало откликнулся Дерек. – Ты не должна спать с пьяным уродом, не должна бояться… – он сделал небольшую паузу и очень искренне попросил: – Больше так не рискуй, Аурика. Пожалуйста. Я очень тебя прошу.

– Хорошо, – кивнула Аурика. Она вдруг обнаружила, что страх разжимает пальцы и уходит, оставляя в душе лишь пустоту и тишину.

– Ты не хуже Веры Эшвуд, – произнес Дерек.

Кажется, Аурика на миг перестала дышать.

– Ты лучше нее, – добавил он. – Намного лучше. Я это говорю не для того, чтоб как-то тебе польстить. Это в самом деле так.

Некоторое время они молчали. Снаружи донесся шум проезжающего экипажа, где-то взбрехнула собака. Эверфорт погрузился в тревожный сон.

– Это похоже на признание в любви, – промолвила Аурика и тотчас же осадила себя. Леди не должна говорить таких вещей – но впрочем, похоже, она уже перестала быть той леди, которой ее воспитывали.

– Почему бы нет? Пусть так, – ответил Дерек. – Давай поженимся по-настоящему. Хочешь?

Аурика вздохнула и все-таки пересела из кресла на край кровати и погладила Дерека по руке.

– Я хочу, чтоб ты повторил это, когда будешь трезв, – ответила она. – А пока давай оставим все, как есть. Я тот человек, с которым ты спишь.

На мгновение ей стало непередаваемо грустно – настолько, что Аурика испугалась, что сердце не выдержит. Но тоска почти сразу же отступила, и Аурика подумала, что все правильно. Что так и должно быть.

Нападение произошло в тот момент, когда Аурика меньше всего этого ожидала.

Сон Дерека был относительно спокойным, и она, выбрав минутку, отлучилась в уборную. Потом, вспоминая о том, что произошло, Аурика невольно радовалась, что успела закончить со своими делами до того, как из стены выступила тень.

На мгновение Аурика подумала, что ей померещилось – и в тот же миг поняла: нет. Тень становилась гуще, наливалась темнотой, обретала черты, и Аурика, словно завороженная, следила за ней, не в силах пошевелиться и позвать на помощь. Язык одеревенел, стал каким-то тяжелым и непослушным, а знакомые слова молитв путались в голове.

Кажется, ноги отнялись. Аурика попробовала двинуться к двери, но не смогла пошевелиться.

Именно так все и происходило. Вампир просачивался в жилище, вводил своих жертв в состояние транса и убивал. Аурика смотрела, как из сгустков мрака проступает лицо: бледное, с крупными тяжелыми чертами, и в голове крутилась лишь одна мысль: «У нас не получилось… мы не смогли его обмануть…»

Потом она обнаружила, что за спиной стена уборной, а упырь стоит вплотную, держит ее за плечи, и Аурика почему-то не чувствует этого прикосновения, а просто видит чужие руки – сильные, смуглые, жилистые, и по правому запястью бежит толстый белый шрам.

– Прок…л, – услышала Аурика. Тонкие бледные губы мертвеца не шевелились, едва слышный хриплый голос шел откуда-то справа. – Меня зовут… Прокл.

Большой Прокл, поняла Аурика, тот самый редактор газеты. Так вот кто оказался упырем…

– Тот самый, – Аурика готова была поклясться, что рот мертвеца дернулся в нервной улыбке. – Но я не первый и, боюсь, не последний.

Из комнаты донесся негромкий голос Дерека, но Аурика не разобрала слов. Зато у нее появилась надежда на то, что, увидев кошмар, он проснется и придет на помощь. Лицо Прокла дрогнуло – он тоже услышал голос хозяина дома. Аурика думала, что упырь испугается, но нет – к своему ужасу, она ощутила его радость. Ту светлую радость, которая приходит в тот момент, когда у зла уже нет власти.

– Это мндигва, – сказал упырь. – Яд, с помощью которого мертвеца поднимают из могилы. Я надеялся, что умру, и все закончится. Но не получилось.

– Кто он? – спросила Аурика. Острая жалость, пронзившая сердце, дала возможность шевельнуться и обрести дар речи. – Кто это сделал?

Послышался негромкий хрип – упырь рассмеялся.

– Милое зимнее дитя, – произнес Прокл, отсмеявшись. – Упырь не может назвать имя хозяина. Но он рядом, и он не остановится, пока не добьется своей цели.

– Что за цель? – прошептала Аурика и тотчас же добавила: – Как его остановить?

Мертвые не отвечают дважды – но мертвый и вернувшийся к жизни мог это делать.

– Слушай и запоминай, – мертвец содрогнулся всем телом, и Аурика услышала, как в груди Прокла что-то с бульканьем лопнуло. – Для начала он хочет стравить оборотней и людей. Резня – идеальное прикрытие для его дел. Никто не должен узнать об оборотнях. Ты поняла?

– Да, – с готовностью ответила Аурика. Дерек предположил резню сразу же, как только мертвая Лиззи сказала о медведях. – Никто не узнает.

– Хорошо, – упырь прикрыл глаза. – А самое главное – ему нужно то, что находится под землей. Для этого нужна и кровь девственниц, и прорывы некротического поля. То, что находится под землей.

– Да, – послушно кивнула Аурика. В комнате заскрипела кровать и послышался встревоженный голос Дерека:

– Аурика, ты где?

Значит, кошмар все-таки его разбудил. Прокл довольно улыбнулся, словно ждал именно этого.

– Я не знаю, что там, – торопливо произнес он. – Выяснить это – уже ваша задача.

Дверь в уборную резко распахнулась от удара, и выражение лица Дерека, увидевшего, как упырь держит в руках Аурику, стало просто неописуемым. «Он ведь не спит с саблями», – отстраненно подумала Аурика, и Прокл улыбнулся так, словно наконец-то встретил лучшего друга.

Это было похоже на освобождение.

– Я был порядочным человеком, – сказал он, – и никого не хотел убивать. Помогите мне.

– Помогите мне, – повторила Аурика.

Все произошло очень быстро. Молния сабли сверкнула нестерпимо белым, и Аурика удивилась тому, насколько легко голова Прокла отделилась от тела. Темный шар покатился по полу и исчез, а обезглавленное тело несколько мгновений держалось на ногах, а потом рухнуло, рассыпавшись грудой серого пепла.

Прокла не стало.

Потом, когда Дерек отбросил уже ненужную саблю и, подхватив Аурику на руки, вынес в комнату, девушку начал бить такой озноб, словно она подхватила легочную жабу. При мысли о том, что несколько мгновений назад она была в полной власти чудовища, Аурику охватывал невероятный ужас и столь же невероятная брезгливость и отвращение – в сочетании с искренней жалостью к Проклу, который предпочел умереть, но не служить Манипулятору, это был поистине ужасающий коктейль. Дерек обнял ее, прижал к себе и долго говорил на ухо что-то неразборчивое, но успокаивающее – и это было словно в детстве, когда Аурика боялась темноты или Буку, а родители, тогда еще любившие ее всем сердцем, успокаивали ее, и тьма отступала.