– Надо было с утра мобильник посмотреть, – прошептала она. – Гляди, что мне Большой Босс прислал!

Мурка захохотала – свиной пятак и хвостик приросли к Моте, прям как родные!

– Надо «ВКонтакт» фотку скинуть!

– Пусть живет! – приплясывая на месте, отмахнулась Кисонька. – Если б я знала, что Большой Босс приревнует, я бы… я бы… – потом более трезвым тоном закончила: – Нет, целовать Мотю все равно не стала! Сфотографируй меня! – Она сунула Мурке свой мобильник и кинулась к воде.

– Кисонька, куда одна! – закричала Надежда Петровна.

Но та уже ринулась в волны. Мурка принялась раз за разом давить на кнопку камеры.

– Вылезай, кому говорю!

– Вылезаю! – завопила Кисонька, позволяя волне вынести себя на берег. – Ну что, получилось? – заскакала она вокруг Мурки, как щенок. Выхватила из рук сестры телефон, начала перебирать кнопки. – Вот эту, смотри!

На гребне сверкающей, как сапфир и изумруд, волны взмывала окутанная белой пеной тоненькая фигурка, и рыжие волосы взлетали на фоне пронзительной небесной синевы.

– Если эта фотка на Большого Босса не подействует… – нажимая «отправить», фыркнула Кисонька. – Тогда я…

– Отвяжешься от него, как и собиралась? – невинно поинтересовалась Мурка.

– Тогда я действительно поцелую Мотьку и пошлю фотку Боссу! Пусть знает, до чего меня довел!

– Ты уверена, что Босс заслуживает такой жертвы?

Надежда Петровна встретила девчонок неодобрительным взглядом:

– Вытирайтесь, быстро!

Те напряженно переглянулись – хотели купить полотенца на рыночке возле пляжа, но поездка на косу поломала план.

– Мы забыли… в номере… нет, вообще дома…

– Хорошо, что я запасное захватила! – И громадное махровое полотенце, в которое запросто можно было завернуться вдвоем, полетело в девчонок.

Близняшки окончательно уверовали, что с Вадькиной мамой не пропадешь даже при конце света: у нее наверняка найдется запасная земля, запасное солнце и резервная вселенная на всякий случай.

Потом они долго вкапывали в песок зонтик от солнца и обкладывали камешками подстилки, чтобы те не унесло ветром (платить за «грибок» и лежаки Вадькина мама отказалась наотрез: «У нас все свое, нечего позволять всяким паразитам выкачивать из отдыхающих деньги!»). Гонялись по пляжу за улетевшим зонтом и закапывали его снова, всей компанией затащили маму в воду, и оказалось, что скакать на волнах Надежда Петровна умеет лучше них, а еще подныривать под волну и всплывать за много метров впереди, уже практически в открытом море. И вообще у нее первый разряд по плаванию! И по бегу, судя по тому, с какой скоростью она догнала опять ускакавший на соседний пляж зонт. Пили квас в открытой кафешке, куда разрешалось заходить прямо босиком и в купальниках, и даже Надежда Петровна признала, что квас вкуснее, чем у них в городе. А потом Вадькина мама огляделась по сторонам и напряженно поинтересовалась:

– Где здесь туалет?

– На вилле, во дворе такие будочки в ряд! – ответила продавщица. – Только вы всей толпой не ходите, не любят они, когда случайные туристы шастают.

– Я первая с тобой! – немедленно объявила Катька.

– Мы потерпим, – прислушиваясь к организму, решила Мурка. – Только вы недолго.

Сева фыркнул, укладываясь на подстилку:

– Вот почему в мужском туалете всегда пусто, а в женском – всегда очереди?

– Чтоб, если очередь слишком большая, по-быстрому сбегать в мужской, – парировала Катька, и они с мамой прошли через калитку в сложенном из бревен заборе виллы.

– Женщина! Женщина с мелкой, тощей девочкой! Куда это вы идете? – раздался сбоку ленивый голос.

– Это не нам, – возмущенно прошипела Катька. – Я не мелкая и не тощая, а стройная и миниатюрная – так Кисонька говорит! И вообще в туалет хочу!

– Да-да, вы, – мгновенно опровергла ее доводы необъятных размеров тетка, восседающая в шезлонге под пыльным тополем. Шезлонг трещал, а его металлический каркас впивался в теткины телеса, но ее это не смущало. В руках тетка держала такое же громадное, как она сама, яблоко. – Куда идем, спрашиваю?

– В туалет, – честно созналась мама.

Тетка откусила от яблока примерно половину, принялась жевать, задумчиво двигая щеками, и, наконец, выдала потрясающий вопрос:

– А что вы там будете делать?

– Балет танцевать, – немедленно отозвалась Катька.

– Напрасно насмехаешься, – обиделась тетка. – Я не просто так спрашиваю. Если вы по-маленькому, идите, а если по чему другому, так у нас воды нет!

– А если обманем? – еще серьезней спросила Катька. – Скажем, что по-маленькому, а са-а-ами…

– Я же просила не лезть в разговоры со взрослыми! – неодобрительно глядя на Катьку, вмешалась мама. – Мы не будем обманывать. Мы быстро…

– Ладно уж, идите, – неохотно согласилась тетка, кивая за угол здания. – Но помните, – она воздела обкусанное яблоко. – Я вас предупредила!

– Нашла где и с кем шутить, – сворачивая за угол и скрываясь с глаз тетки, проворчала мама.

– Какие шутки, туалет – дело серьезное! Можно даже сказать – опасное, – буркнула Катька, останавливаясь перед похожими на растянутую гармошку дверями, за которыми скрывались сложенные из красного кирпича кабинки. Мама нырнула в одну, Катька заняла вторую.

«Зато чисто, хоть и воды нет», – подумала она, вспоминая туалет на базе отдыха в прошлом году. Поправила купальник – ну все, можно выходить… Девочка распахнула дверь.

Что ее насторожило, Катька поняла потом: представшей ее взгляду громоздкой темной фигуре вовсе не нужно было ждать под дверью – рядом полно свободных кабинок. Да и плотный, до горла застегнутый спортивный костюм жарким днем выглядел странно. Еще хуже выглядела закрывающая пол-лица плавательная маска – не в унитаз же он нырять собрался? Но соображения пришли потом, а завидев темную фигуру, Катька просто метнулась назад и попыталась захлопнуть дверь туалета. Створку рванули с другой стороны. Девочку поволокло подошвами по плиткам пола, ручка выскальзывала из пальцев – сейчас ее выдернут наружу, как морковку из грядки! Она молча вцепилась одной рукой в какую-то трубу, прогибая спину от усилия, потянула на себя… Толстые сильные пальцы протиснулись в приоткрытую щель и принялись отжимать дверь наружу. Катька впилась в палец зубами.

– А-а-а! – Пальцы исчезли из щели, она дернула дверь на себя и накинула крючок. Обессиленно привалилась к косяку. Что-то стукнуло, затрещало, и лезвие громадного ножа выскочило из тонкой дверной фанеры возле Катькиного уха. Девчонка отпрянула, едва не свалившись на оказавшийся за спиной унитаз. Нож исчез, оставив в дверной фанере здоровенную дыру с вывернутыми краями, и тут же снова ударил! И еще!

– Ты что делаешь, мерзавец! – раздался за дверью мамин крик. Пауза… И мама закричала снова, страшно и отчаянно!

Катька рванула наружу так же яростно, как только что пыталась запереться внутри.

Она увидела распахнутую дверцу соседней кабинки и темную, жуткую фигуру с громадным ножом на изготовку! И услышала мамин крик! Девочка кинулась человеку с ножом на спину. Повисла, как обезьяна, обхватив руками и ногами, и принялась кусать – за что попало! Попадалась в основном ткань спорткостюма, но человек закрутился на месте, беспорядочно размахивая ножом во все стороны. В мельтешении и кружении Катька успела заметить маму, особенно бледную на фоне ярко-красной кирпичной стенки туалета.

– Катя! – пронзительно кричала та.

Человек перехватил нож и ударил назад, целясь в повисшую на спине девчонку.

«Сейчас меня наколют, как бабочку!» – подумала она.

Огромная, яркая, пестрая бабочка взмахнула цветными крылышками и кинулась на нож. Раздался громкий стук и крик боли, и Катька поняла, что никакая это не бабочка – это развеваются пестрые края сложенного пляжного зонта!

Мокрый песок обрушился с зонта на голову нападавшего. Еще удар… и вылетевший из его руки нож заскакал по бетонным плитам дорожки.