Двадцать с лишним минут рулл подвергался гипнозу, точно так же, как в лабораториях пленные руллы. Но те по пробуждении убивали себя, поэтому не было доказательств существования подсознания у руллов. Теперь эти доказательства были.

Джемисон снова лег на койку, улыбаясь. Он был слишком взволнован, чтобы уснуть. Произошло величайшее событие в войне с руллами — его нельзя было не отметить. И Джемисон выпил за удачу.

Каждая раса знала сильные и слабые стороны другой. Но по-разному применяли они эти знания. Руллы — для истребления всех прочих рас, люди — для установления хороших отношений с союзниками. Но друг с другом они были одинаково жестоки и беспощадны, и постороннему наблюдателю трудно было бы отличить их друг от друга. Однако, цели людей и руллов разнились, как черное и белое, как тьма от света.

И цель оправдывала средства.

Джемисон вернулся в постель и обдумал еще некоторые детали. Ничто нельзя было сбрасывать со счетов, нельзя недооценивать рулла. Наконец, он заснул сном человека, принявшего окончательное решение.

Утром он надел костюм с электроподогревом и вышел в зябкий туман. Ледяной ветер дул с востока, но он не замечал его. В это утро решалось многое. Нужно быть осторожным.

Захватив монитор и бластер, он направился к экрану, стоявшему на возвышении, так что его было видно отовсюду. Джемисон еще раз проверил автомат спуска, поставил другой ящик с едой. На старом ящике что-то блеснуло — поверхность казалась отполированной.

«Странно», — подумал Джемисон и присмотрелся внимательнее. Металл был покрыт чем-то вроде лака. Он соскоблил немного субстанции и вернулся в шлюпку.

«Что же это такое? Где я видел это вещество?»

Так он и стоял в замешательстве у люка, пока не увидел рулла. Едва насытившись, рулл вспомнил все. Он вспомнил свою цель.

Рулл скользил по краю пропасти, взглядывая иногда вниз. До низа было далеко, очень далеко. С корабля эффект смазывался, пропасть казалась не столь глубокой. Рулл устремился к своему боту, туда, где он почувствовал накануне антигравитационные волны, пульсирующие в одной из плит. Плита крепко была приварена к каркасу. Отсоединить ее было труднее всего. Но он сделал это и через несколько часов плита со скрежетом отвалилась.

Плита, сама по себе, была безопасной. Ее мощности не хватило бы даже на то, чтобы подняться над землей. Но все-таки энергия не истощалась до конца. Ее хватит на одну попытку. Рулл не сомневался в успехе. Теперь он жаждал лишь смерти двуного. Рулл отнес плиту в заросли и сам притаился там. Он был уверен, что убьет человека — ведь на ящике остался лак. Убить было необходимо — под угрозой была не только его жизнь. Не зря человек кормил его, это входило в какой-то эксперимент. Единственный выход — убить. И рулл ждал.

То, что случилось с Джемисоном, произошло по его вине. Ведь он видел в Службе Безопасности аналогичные вещества. И вол результат — он парализован.

Тут-то и появился рулл. Он вылетел из рощи на плите. Джемисон был поражен — ведь в боте не оставалось источника антигравитации! Там вообще не было никакой энергии! Ошибка. Вот она, ошибка. Вот он, рулл!

Движение плиты было основано на вращении планеты — она летела со скоростью около 800 миль в час — то есть с той же, с какой Лаэрт 3 вращался вокруг оси. Этого было достаточно. Рулл несся к нему. Джемисон поднял бластер — и тут-то вступил в действие лак. «Не стреляй!» — приказал ему внутренний голос. И он не мог выстрелить — он был парализован. Медленно, очень медленно, он поднял бластер. Рулл был на расстоянии десяти футов. Джемисона спасло лишь то, что рулл не учел давления воздуха под плитой. Как падающий лист, накренившись, она пронеслась над Джемисоном, и он выстрелил, наконец, в нее, расплавив днище. Плита врезалась в кустарник футах в 20 от Джемисон не спешил. Когда он подошел к зарослям, рулл уже скрылся в роще. Джемисон его не преследовал. Он выволок из кустов платформу и осмотрел ее.

Поразительно, как рулл сумел воспользоваться ей без каких-либо приборов. Но раз он все-таки сделал это, почему же он не спустился на ней с горы в лес внизу? Там была пища, и не было людей. Но ответ на этот вопрос он получил тотчас, едва прикинул на руках вес плиты. Энергии в ней хватило едва на сто футов полета, а до леса была, по меньшей мере, миля. Джемисон сбросил плиту в ближайшую пропасть и вернулся к шлюпке. Там он исследовал пробу «лака». Он не был радиоактивен, но превращал свет в электромагнитные волны такой частоты, на которой работал мозг человека. Что же было записано там? Он перевел символы в образы. Они, казалось, вышли из кошмарного сна.

Джемисон снял с полки книгу «Символическая интерпретация подсознательных образов». Там открыл главу «Запрещающие символы». Найдя там полученные образы, он прочел: «Не убивай!»

— Пусть я буду… — громко выругался Джемисон. — Надо же мне было попасться!

Он не верил себе. Ведь он и в самом деле не хотел убивать. Но рулл не мог знать об этом. Символы подавляли сопротивление даже при смертельной угрозе. Страшное дело… Оставалось надеяться, что это последняя ловушка.

Рисковать он не имел права. Эксперимент следовало отложить до прибытия «Ориона». Иначе рулл угробит его же собственными руками.

В ночь перед возвращением «Ориона» Джемисон не поставил у экрана коробки с едой. Утром он попытался связаться с эсминцем. Эфир молчал. Наконец, он прекратил бессмысленные попытки и вышел наружу, чтобы приготовиться к эксперименту. В начале первого он не выдержал и приступил к опыту, нажав кнопку излучателя воли, действию которых рулл подвергался уже четыре ночи. Потом вернулся в шлюпку и снова слушал эфир. Тут он заметил выскользнувшего из зарослей рулла.

Взревела сирена и, одновременно с ней, включился зуммер наручного радиоприемника:

— Тревор Джемисон, говорит «Орион». Мы слышали вас, но не отвечали, так как в окрестностях планеты курсирует целый флот звездолетов руллов. Через 5 минут мы попробуем вытащить вас отсюда. БРОСЬТЕ ВСЕ И ПРИГОТОВЬТЕСЬ.

Краем глаза Джемисон заметил две темные точки в небе. Прямо над ним пронеслись вражеские линкоры. Ураганный ветер повалил его на землю и он ухватился за ветки кустов. Линкоры сделали крутой разворот и понеслись прямо на него. Он приготовился к смерти. Но удар был предназначен не ему. Его шлюпка взлетела в воздух и свалилась в пропасть. Ударная волна прижала Джемисона к Земле, едва не порвав ему барабанные перепонки. Появился третий корабль, но не успел Джемисон определить, чей он, как он снова исчез. Включился наручный приемник:

— Мы бессильны. Держитесь. 4 наших линкора и эскадра дерутся с врагом, пытаясь заманить его к ближайшей звезде Вьянке, где находится наш флот и тогда…

Вспышка, далеко в небе, оборвала передачу. Прошла минута, прежде чем Джемисон услышал взрыв. Звук постепенно замер. Наступила тишина, в которой таилась угроза.

Джемисон поднялся. Нужно было спасаться. Он и не помышял раньше о таком исходе. Шлюпки не было. Он был один на краю пропасти. Мозг работал на полную мощность. Он понял, что руллы преследовали не его. Они просто вели разведку и заодно уничтожили шлюпку. Пока они не вернулись, ему нужно сделать все, чтобы выжить и выполнить задачу. Шатаясь и падая он побрел к кустам. За ними был рулл, ЕГО рулл обучался тому, чему хотел научить его Джемисон. Джемисон мог контролировать изображение, отбрасывая ненужную информацию — времени было много. Темп фильма то замедлялся, то ускорялся, рулл то отскакивал, то подползал к экрану.

Идея эксперимента была проста. Еще в ХХ веке русский ученый Павлов создал теорию рефлексов. В его опытах собака получала пищу по звонку и вскоре пищеварительная система выделяла желудочный сок тоже по звонку, независимо от того, кормили собаку или нет. Тогда эта теория не могла делать того, что сделал сейчас Джемисон — обучать существо чужой расы. Тем более рулла. Раньше они не поддавались обучению. И вот успех, от которого зависела судьба человеческой цивилизации. Но как мало времени было отведено ему! Промедление смерти подобно.