Избранный потомок трясётся как припадочный — моя Ки грома пришлась ему не по вкусу.

В этот момент я настолько рад своему успеху, что не замечаю даже раны на левой ноге. Хитрован Акио тоже времени зря не терял, сучонок успел полоснуть меня и по бедру, и по голени. Вот только подобные раны меня больше не пугают. Не зря же всё это время я налегал на Красное Море. Усиленная регенерация делает своё дело и кровь практически сразу сворачивается. Что же касается боли, то пока в моих объятиях такой «очаровательный» молодой человек, то мне на неё насрать!

Дёргаю козла на себя и луплю ему лбом в подбородок. Хотелось бы по носу, но я для этого низковат. Впрочем, вечеринка только начинается, а значит, мне ещё представится такая возможность.

Сразу после удара цепляю голенью заднюю ногу ублюдка и мы с ним летим на мокрый пол. Теперь точно не уйдёт!

Но моё ликование моментально сходит на нет, когда бросок стопорится. Утратив одну из точек опоры, Акио не теряется и вместо подцепленной мной ноги опирается на гребанный тати. Сукин сын упёр остриё в пол и ни в какую не желает падать. А между тем отпущенное мне время утекает сквозь пальцы. Потрясение от объединённой Айки учеников Уэсибы и моей Дэнки уже сходит на нет. Я бы ещё разок шибанул засранца током, но вот беда кольцам нужно время, чтобы вновь зарядиться от моей электромагнитной Ки.

Пытаюсь силой продавить бросок. Мне кровь из носа нужно повалить мечника в партер, где он будет беззащитен перед моим джиу-джитсу. Чтобы переломить ситуация в свою пользу, тараню Акио корпусом и в этот момент вновь раздаётся осточертевший шёпот:

— Нитэн ити рю! Тело осенней обезьяны!

Мечник с небывалым проворством ускользает из моих объятий и разрывает дистанцию. При этом на отходе ублюдок снова успевает полоснуть меня клинком, на этот раз куда глубже, чем до этого. Если так и дальше пойдёт, то от потери крови я, может, и не загнусь, но вот от свежевания заживо вполне возможно. Либо до избранного потомка наконец-то дойдёт, в чём подвох и урод нацелится на мои конечности. Но перед этим он подберёт оброненный кодати. Ведь остановить его у меня всё равно не выйдет, попросту не успею.

Левая ладонь избранного потомка касается рукояти короткого меча и в этот момент из-за ближайшего контейнера вылетает смазанная тень. Она сметает Акио в сторону, подальше от желанной игрушки.

Всё это происходит настолько сумбурно и стремительно, что я и опомнится толком не успеваю. А когда всё-таки прихожу в себя от удивления, то в полумраке мне удаётся разглядеть нежданного помощника. Над треклятым кодати возвышается девушка. Её стройные ноги обрамлены золотистым сиянием в форме кошачьих лап.

Раттана тяжело дышит…

И только в этот момент я понимаю, что её грудь вздымается не из-за сильной усталости. Балахон подруги рассечён по диагонали. Серая ткань стремительно темнеет. Но это уже не важно, ведь мы победили. К месту схватки стягиваются все, кто пришёл за головой братоубийцы и Акио оказывается в окружении. Спереди стоим мы с Раттаной, с боков подтягиваются ученики Морихея и пришедшая в себя Акико, а позади прихрамывает Нодзу Цугимити с одати Норимицу наперевес. В этот момент великан похож на палача, который спешит к месту казни.

Избранный потомок медленно поднимается с мокрого пола, опираясь на лезвие катаны. Вторая рука мечника покалечена настолько сильно будто ей он тормозил несущийся грузовик. Даже в полумраке заметны множественные переломы, а в двух местах кости руки и вовсе прорвали водолазку. Раттана от души приложила ублюдка. Уверен несмотря на рану, она довольна как кошка, объевшаяся сметаны. Тайка всё-таки отомстила убийце друга, всё, как завещали её далёкие предки.

— Ну и кто кого поимел, а? Ты, кусок говна! — Акико взмахивает ладонью и промеж её пальцев выскальзывают металлические иглы. Снаряды слегка светятся в темноте, отчего походят на трасеры. — Это тебе за брата!

Избранный потомок издаёт болезненный стон, когда спицы вонзаются в покалеченную руку. Должно быть, Ки грома, что содержится в снарядах, хорошенько поджарила его нервные окончания.

Я бы с удовольствием и дальше наблюдал за тем, как Акико изгаляется над братом-ублюдком, но пора заканчивать. Слишком многие злодеи погорели на том, что вовремя не устранили своего заклятого врага. Не хочу повторять их судьбу.

— Кончай его! — командую я Нодзу и тот понимает меня с полуслова. Гигант заносит над головой избранного потомка одати Норимицу.

— Это должна сделать я… — нет, не должна. Приближаться к раненому зверю вдвойне опасно, а пара-тройка метров хорошо заточенной стали в руках Цугимити это отличная страховка от непредвиденных обстоятельств. Не стоит рисковать там, где этого не требуется.

Жаль, что эти умные мысли я так и не успел облечь в слова.

— Нитэн ити-рю, — раздаётся шёпот и на этот раз исходит он от самого Миямото Акио. — Удар не-мысли…

Титаническое количество Рейки исторгается из груди избранного потомка и я наконец-то понимаю, почему родовой стиль Миямото носит столь одиозное название. Ки взмывает над нашими головами. В сплошном мареве начинают одна за другой зажигаться звёзды, а прямо над опущенной головой мечника рождается луна. И впрямь «Два неба, как одно»…

Я пытаюсь отвести взгляд от искусственного ночного небосвода, но ничего не выходит. Звёзды не отпускают, они буквально овладевают мной. Стоит оторвать глаза от одной, как вторая моментально приковывает внимание. И так по кругу. Словно заворожённый, я вращаю головой не в силах остановиться. Внутри пустота и лишь где-то на фоне слышится голос, но мне нет до него дела. Я занят другим, считаю звёзды.

— Глупая сучка, думала нескольких детишек хватит, чтобы меня остановить? Дура, какая же ты дура Акико! Всё, как и говорил отец. После того как поимею тебя во все щели и узнаю, кто такой этот сраный Онибаку, то тебе конец! Слышишь, конец…

Онибаку, Онибаку, Онибаку…

Почему он произносит это имя так тихо, оно должно звучать не так. А как? Громче? Да, определённо громче, намного ГРОМЧЕ!

— Онибаку… — на этот раз голос другой, интересно кому он принадлежит?

— Онибаку, — становится громче, но, по-моему, всё ещё недостаточно. Не знаю, кто это говорит, но ему следует больше стараться.

— Онибаку! — уже намного лучше. Осталось поднажать ещё чуть-чуть, самую малость.

— Акио, неужели этот сопляк что-то знает? — ещё один голос. Тоже знакомый, но на этот раз ненавистный. Он принадлежит ВРАГУ! — Я вроде бы уже его видел…постой-ка, а ОН что здесь делает?!

— ОНИБАКУ!!! — боль в голосовых связках заставляет оторваться от созерцания неба и вновь взглянуть на этот бренный мир.

— Давно не виделись, успел отдохнуть? — с трудом узнаю в издаваемом сипении собственный голос.

Тот, кому адресован вопрос не спешит отвечать, вместо этого он оттягивает указательным пальцем нижнее веко и показывает мне язык.

А ещё говорят «горбатого могила исправит». Что за бред? Да этого вредного засранца даже владыка подземного мира не сумел перевоспитать.

— Сам дурак, — с тяжким вздохом наклоняюсь и пальцами обхватываю рукоять, валяющегося у ног, кодати. Спустя мгновение полупрозрачная ладонь касается моей кисти и губы будто по наитию произносят. — Нитэн Ити-рю! Удар багровых листьев! Отправляйся в Ад мудила!!!

«Что ОН здесь делает?»

«Почему состоит из моей Рейки?»

«И откуда я, чёрт побери, знаю, как держать меч?»

Эти и другие вопросы стадом проносятся у меня в голове, пока руки заученно делают своё дело. «Удар багровых листьев» — я уже видел его ранее. Это тот самый приём из арсенала Акихико, который был скопирован «тенью» около трёх месяцев.

В тот день я впервые увидел Акихико в деле. Тогда он сражался с тремя якудзами на храмовой площади и не оставил вооружённым бандитам ни шанса. Но «Удар багровых листьев» был продемонстрирован не в самом бою, а после. Помнится, я сдуру попросил тогдашнего лидера босодзоку использовать на мне свой коронный приём и он, не раздумывая, согласился. Самого удара я тогда не заметил, уж слишком стремительным был выпад. И если бы не чёрная отметка на мостовой и ожог через всю грудь, то я бы и вовсе решил, что никакого удара не было.