– Ну и денек! – мастер Груммботт, наконец, сделал глоток, но настойка, похоже впервые, не принесла успокоения. – Да где это видано?! Мало тебе каменного призрака?

Ситана инстинктивно сжала медальон с листьями камнеломки. От призрака это не спасет – разве только слегка задержит и даст возможность сбежать, как это случилось сегодня ночью. Или позвать на помощь.

«Помощь!» – хмыкнула про себя гнома, вспомнив, кого приставили в качестве охраны к дверям ее спальни.

Ну да, бегает Глим быстро – тут ничего не скажешь. И голос у него громкий, это точно. Случись чего, весь замок на ноги подымет.

– Чему это ты улыбаешься? – старый гоблин с подозрением вгляделся в лицо дочери.

– Но ведь все закончилось хорошо.

– Хорошо, говоришь… – Груммботт покрутил в руке фужер. – Ты вот что, дочка. Во-первых, забудь про орков: справятся как-нибудь без тебя, а во-вторых… – он снова замялся. – Во-вторых, дурь эту тоже из головы выкинь.

– О чем ты?

– Я не слепой. Тоже, знаешь, был когда-то молодым. Не веришь? – старый гоблин рассмеялся резким каркающим смехом. – Не робкого ты у меня десятка. Мне ли не знать? А потому не верю, что так вцепилась в этого ушастого от одного только страха!

– Но…

– Никаких «но»! – мастер Груммботт хватил по столу кулаком. – Он тебе не пара! Любой из них – а этот особенно! Не знаю, что с ним не так, но чувствую. И дело не в драконьем огне. Хотя и в нем тоже. Что-то еще, только пока не разберу никак.

Ситана опустила глаза. Она действительно страшно испугалась: каменный призрак – ужас любого гнома. Поэтому, когда к ней подошел Ильмиэль… то есть король Тиларин. Ситана вдруг вспомнила, в каком виде застала сегодня короля, и почувствовала, что краснеет.

– Значит, не ошибся, – отставив фужер, отец постукивал ногтем по столу. – А я когда-нибудь ошибался? Было такое? А?

– Нет, – продолжая глядеть в пол, Ситана теребила медальон.

– Так вот иди и как следует подумай.

Кивнув, Ситана поднялась и пошла к двери.

– Чего грустная? – спросил поджидавший у выхода Глим. Он и сам-то выглядел неважнецки: на вечно улыбающейся физиономии застыла непривычная печаль. – Знаю-знаю. Меня ведь тоже на войну не отпускают. Говорят, от тебя здесь будет больше проку. – Он со вздохом перекинул на другое плечо топор и поплелся за Ситаной. – Говорят, хочешь повоевать – охраняй дару Ситану. А от кого тебя охранять?

– От кого охранять… – задумчиво повторила Ситана.

Она вдруг остановилась, повернулась к Глиму и оглядела его с головы до ног, будто видела впервые.

– Ты ведь в хирде служил?

– А как же? – вытаращился гном.

– Да знаю, знаю, – нетерпеливо махнула рукой Ситана. – Пошли, я кое-что придумала.

***

– Бежать? Да ты что! – ужаснулся Глим. – Мастер Грумм, если узнает, меня убьёт! Да и потом все сразу поймут, что ты девчонка.

– Это почему же?

– Борода. У тебя же нет бороды! Даже усов нет.

– Нет бороды? – засмеялась Ситана. – Погоди-ка, – бросилась она к походному сундучку. – Отвернись!

Глим послушно отвернулся, а когда Ситана разрешила повернуться, раскрыл от изумления рот: перед ним стоял примерно его ровесник-гном с рыжими усами и такой же рыжей курчавой бородой.

– Что скажешь? – голос, которым был задан вопрос, совсем не походил на голос девушки. – Волосы я подрежу. А кто спросит, скажем, что мы братья Глим и Дили из клана Бирина.

Вместо ответа Глим поднялся и дернул новоиспеченного «брата» за бороду. Он был совершенно уверен, что борода окажется у него в руках, и когда этого не произошло, растерялся уже совсем. Ситана тоненько захихикала:

– Вам бы только бородами меряться. Думаешь, я первая девчонка, которая сбегает на войну? Да этой бороде уже не одна сотня лет. Моя тетка рассказывала…

У Глима пошла кругом голова: накладные бороды, девчонки-воины, тетушки… Он слушал Ситану и твердил про себя, что должен ее отговорить во что бы то ни стало! Но вместо этого спросил, какой у нее план.

– Когда тебя сменят, купи двух пони, припасов на дорогу и жди в таверне. Вот, – и Ситана прицепила к его поясу мешочек с монетами.

– Грамбур сообщил, что орки перешли границу в трёх местах – здесь, здесь, и здесь.

Эримиэль стоял возле большого стола с расстеленной на нём картой и втыкал в неё маленькие флажочки. Прям пахнуло чем-то родным и знакомым: будто смотришь старый фильм про войну. Эримиэль в роли Жукова, ну а я – Сталин, понятно. Только вот трубкой пыхнуть не могу: эльфы, увы, не курят; да и ничего умного сказать тоже. Ну не соображаю я ничего в этом, вот и доверил все военные вопросы Профу. И, надо сказать, пока он справлялся блестяще.

На совещании, кроме меня и Эримиэля, присутствовал посол Фундин, заместители командиров полков эльфийских лучников Накилон, Тирон, Халлон и Храванон, заместитель Грамбура – командира гномьего хирда – Рубан и мастер Груммботт.

– Что говорят наши разведчики? Сколько их, какое вооружение?

Ну должен же я хоть что-то спросить?

– Разрешите, я отвечу, ваше величество, – взял слово Накилон и, дождавшись моего кивка, продолжил: – Мои разведчики проникли в глубокий тыл орков и сообщают, что в орде орков около десяти тысяч бойцов. Треть из них – тяжёлые конные латники, остальные – пешие мечники и копейщики. Осадного оборудования нет, но разведчики рассмотрели в обозе инструменты. Видимо, собираются строить осадные башни на месте. Есть десять баллист.

– Ясно. Как у них с магами?

– Маги есть, ваше величество. Вернее, шаманы. Но сил у них хватает, наши маги это почувствовали, – добавил Эримиэль.

– Да, я тоже, – встрял молча сидевший в углу кабинета гоблин. – И у меня для вас плохая новость. С ними идёт повелитель мёртвых. Ваши эльфийские маги не могут его почуять, а я этот запашок узнал сразу.

Все, как по команде, повернулись к наставнику.

– Лич? – невольно вырвалось у меня. – Неужели опять он?

– Похоже на то. Эманации весьма характерны.

– Великое Дерево! – воскликнул Эримиэль. – Это же в корне меняет расстановку сил! Если у них есть лич, то он может поднять павших воинов, и тогда… – Проф сжал зубы. – Да помогут нам боги.

– Я могу помочь. Но я смогу только блокировать его, не убить. Для этого у меня не хватит сил. В открытой схватке я проиграю.

Маленький гоблин печально вздохнул и потёр кончик своего длинного носа.

– Если только… – наставник пристально посмотрел на меня. – Если только король не использует свою силу.

Начался форменный бедлам. О том, что король владеет магией огня, знали уже все. Да и трудно было утаить такое, когда я сначала уничтожил каменного призрака, а потом расплавил половину Зала Разрушений.

Дар Фундин вскочил со своего места и закричал, что не позволит подвергать опасности жизнь короля. Эримиэль его поддерживал. Мастер Груммботт парировал на это, что если не уничтожить лича, то потери будут катастрофическими, а сам он не сможет справиться одновременно с личем и его охранниками-шаманами. И что тогда всё будет бессмысленно. Рубан влез в перепалку и выкрикнул, для убедительности стукнув закованным в латную перчатку кулаком, что его гномы не боятся каких-то там личей и что они всех порубят в мелкую капусту. На что уже Накилон, Тирон, Храванон и Халлон вскочили и гордо заявили, что их эльфы ни в чём не уступят гномам и вообще прекрасно справились бы и сами.

– Молча-а-а-ть!!!

Перебранка мгновенно смолкла, как отрезало. Взоры всех присутствующих сошлись на мне.

– Всем слушать меня и не перебивать, – уже спокойным голосом продолжил я. – Долг короля в том, чтобы заботиться о своих подданных. Даже если это и опасно. Поэтому я отправляюсь на фронт вместе с мастером Груммботтом. Это не обсуждается.

Я осмотрел притихшее собрание, прочистил горло и продолжил:

– Ещё есть что-то такое, что я должен знать?

Посол Фундин, как первоклашка на уроке у строгого учителя, поднял руку.