Таким образом, ферронцы потерпели окончательное поражение. Дерингхаус, побледнев, смотрел на телеэкраны. Тем временем «Добрая надежда» приближалась к Девятой планете Системы.

Обшивка замыкающего канала горела светло-красным цветом.

«Вообще-то, они должны были бы уйти, — разнеслось вдруг из громкоговорителя. Это был капитан Клейн, отозвавшийся из второго истребителя. — Это был всего лишь касательный выстрел. В случае необходимости я попытаюсь закрепить мою машину на верхнем шлюзовом отсеке. Их скорость составляет только тридцать процентов от скорости света».

«Всего лишь касательный выстрел? — рассмеялся Дерингхаус с сомнением в голосе. — Откуда только появился этот космический корабль-монстр? Давай, уменьшаем дистанцию. Они летят прямо к планете».

Им потребовалось восемь часов, чтобы заглушить остаточную скорость «Доброй надежды» с помощью двух еще целых обычных двигателей. Однако, и с ними дело пошло бы куда быстрее, если бы в работу включились сильно поврежденные нейтрализаторы прижимающего усилия.

Поскольку они уже не функционировали, можно было тормозить только с той скоростью, которая абсорбировалась работающими с перебоями проекторами. Погружение в плотную воздушную оболочку Девятой планеты напоминало падение. Родан был вынужден подвергнуть экипаж сильным инерционным нагрузкам, поскольку возникающие силы уже не могли полностью поглощаться. Тем не менее, ему пришлось тормозить с большой тягой, так как после первого соприкосновения с молекулами воздуха вышли из строя еще и проекторы энергетического отражательного и отталкивающего поля.

Поэтому вспомогательная лодка падала сквозь быстро становящиеся все более плотными газовые массы. Если бы вышли из строя антиприборы силы тяжести, то масса «Доброй надежды» раскололась бы с огромной силой.

Таким образом, невесомый корабль можно было задержать, но несмотря на это, посадка прошла с большими трудностями. Устройства нижней половины сферы были разрушены. Отважиться на ремонт во время длительного маневра торможения было нельзя, так как кроме очень высоких температур давало о себе знать и смертельно опасное гамма-излучение. Было ясно, что «Добрая надежда» за десятую долю секунды превратилась в беспомощную кучу обломков. О сверхсветовом полете нечего было и думать. Гиперконвертеры, необходимые для создания защищающего структурного поля, были полностью расстреляны. Проникшая туда в защитных костюмах ремонтная бригада не смогла найти ничего, кроме распадающихся металлических обломков. Другие устройства можно было восстановить, но главные машины — никогда.

Но еще до того, как «Добрая надежда» по указаниям Хактора погрузилась в атмосферу, Родан уже знал, что стал пленником Системы Веги.

После посадки вблизи большой столицы Девятой планеты они были холодно приняты космическими офицерами-ферронцами. Медленно остывающий, трещащий по всем швам корпус корабля лежал теперь в глубоком бункере.

Клейн и Дерингхаус попытались попутно помочь своими истребителями возвращающемуся на Восьмую планету флоту ферронцев.

Люди и оба арконида находились на чужой планете, среди чужих живых существ, воспринимавших тяжелые повреждения «Доброй надежды», по-видимому, со смешанными чувствами. Родан понял, что первоначальная буря восторга от него и от такой боеспособной «Доброй надежды» стихла. Хактор, пойманный в пустом космосе ферронец, печально сидел в помещении центрального поста управления. Булль и техники пытались наладить важнейшие приборы управления.

Крэст казался абсолютно внутренне разбитым. Он апатично и безучастно сидел в углу. Тора, еще более чувствительная, чем ученый-арконид, боролась с начинающимся нервным срывом.

Мутанты собирались разведать обстановку. Ральф Мартен, мужчина с единственными, по-видимому, в своем роде способностями среди небольшой группы мутантов, тестировал окружение. Уже в течение часа он неподвижно сидел в одном из кресел управления. Только время от времени он сообщал, что именно он увидел глазами главных ферронцев и услышал их ушами. Согласно этому, отношение к совершившим посадку людям не было враждебным. Все сожалели только о том, что надежде, возникшей с появлением «Доброй надежды», так быстро пришел конец. Телепаты подтвердили результаты Мартена. Поэтому Родан отдал распоряжение отослать боевых роботов обратно в складские помещения.

Из-за узкой высокой переборки запасных лестниц показался Реджинальд Булль. Антигравитационные лифты были разрушены без остатка. Тихо ругаясь, он выбрался из своего тяжелого защитного костюма. Тем временем у находившихся на центральном посту управления лиц создалось впечатление, что Родан о чем-то замечтался. Он не проронил ни слова. И вот теперь он поднял голову.

«Все, нам конец, — тихо объявил Булли. На его широком лице не было следов волнения. — Лучевого выстрела космического великана было достаточно. Я постепенно начинаю понимать, почему Крэст всегда говорил „вспомогательная лодка“. Мы ничего не можем противопоставить действительно боевому кораблю, хотя всегда считали, что имеем в руках оружие большой ударной силы».

«Было бы достаточно отослать корабли топсидиан на их территорию», — напомнил Родан.

«Что теперь говорить об этом? — сказал Булли. — Мы прочно застряли. Это еще чудо, что мы смогли сесть. Импульсным двигателям нужен ремонт. Сверхсветовой полет больше невозможен. Поскольку ферронцам не известен принцип такого полета, мы будем вынуждены остаться в Системе Веги. Мягко выражаясь, это самый тяжелый удар, когда-либо нанесенный Третьей власти. Электростанцию нужно ремонтировать. После этого мы по крайней мере сможем передать на Землю сообщение. От полковника Фрейта будет зависеть, сможет ли Земля остаться единой или нет. Если нам повезет, нашим людям удастся закончить постройку нового корабля. При этом условии они смогут забрать нас примерно через два года».

«Идея, в сущности, заманчивая, но неприемлемая. — сказал Родан с каменным спокойствием. — Без наших знаний не взлетит ни один земной корабль».

«Повышенная нервозность в соседнем помещении, — прервала их телепатка Бетти Тауфри. Она сидела с закрытыми глазами на одном из боковых кресел. — Очень сильное замешательство среди ферронцев. Сбивчивые обрывки мыслей. Видимо, сбежала очень высокопоставленная персона».

«Мартен, попробуйте, не сможете ли Вы исследовать бдительность сознания одного из ферронцев. Но такого, который находится в соответствующем помещении. Помоги ему, Бетти. Маршалл, подключайтесь».

Воздух между Роданом и Буллем засветился. Появился телепортант Тако Какута. На его детском личике были видны следы изнеможения. Со времени посадки мутант постоянно находился в движении.

«Хаос на всей планете, — доложил он. — Похоже, что топсидиане отказались от прямого нападения. На далеких траекториях стоит всего несколько разведывательных кораблей. Планета молода, но мало заселена. Есть моря, горы и широкие равнины, так же, как и у нас. Этот город называется Чугнор. Это единственное большое поселение на планете Рофус. Здесь же находится и большой космический порт. Кораблей ферронцев почти не осталось. Они почти все взлетели. На территории находится только несколько поврежденных единиц».

«Отдохните, Тако, — пробормотал Родан. — Вы выглядите усталым. Эта планета, по-видимому, такая же, как десятки тысяч других планет этого типа». — Он коротко рассмеялся. Потом повторил со странной интонацией: «Больше никаких излишних усилий, Тако! Я скоро буду вынужден послать Вас на трудное задание».

Поступило гиперрадиосообщение. На телеэкране появился майор Дерингхаус.

«Мы находимся прямо у главной планеты, — передал Дерингхаус. — Последняя оборонительная линия ферронцев разбита. Мы обстреляли семь кораблей топсидиан, но нами начинает интересоваться линейный корабль. Что я должен делать? Как раз появился космический великан. Он у меня в измерительном щупе. Атаковать?»

«Вы, наверное, с ума сошли! — ответил Родан. — Немедленно уходите, но с полной тягой. Вы еще нужны мне. Немедленно возвращайтесь».