Я почувствовала, как его слова упали тяжелым камнем мне на сердце. Он хотел чего-то особенного, кого-то особенного. А вместо этого он получил меня.

– Поэтому я бросил пить, – сказал он. – Когда ты ушла, я осознал, во что я превратился, и мне это не понравилось. Поэтому я решил изменить свою жизнь. Начать с чистого листа.

– Блядь. Нейтан, мне так жаль. Я не знала.

– Да ничего, – он пожал плечами. В этот раз он не стал тянуться через весь стол, чтобы взять меня за руку. – Если бы не ты, я бы также продолжал напиваться вдрызг каждый выходной. Также продолжал бы сводить мать с ума. Думаю, мне просто нужен был кто-то или что-то, чтобы устроить мне встряску. Ты преподала мне урок, Уит. И иногда я ненавижу тебя за это, но… но пытаюсь перестать ненавидеть.

– Ты можешь ненавидеть меня, если хочешь. Я бы ненавидела меня.

– Но я не хочу, – сказал он. – Ты часть моей семьи, или будешь скоро, и я хочу, чтобы все было хорошо. Я заставил маму и Бейли через многое пройти, и сейчас я хочу, чтобы они были счастливы. Поэтому я очень стараюсь держать в себе чувства, которые появляются, когда я тебя вижу, но иногда я просто… Прости меня. За то, что я иногда говорил.

– Хотя, ты был прав. Ну, что я шлюха. Если бы я не вела себя как настоящая… Если бы я вела себя по-другому, Тео не стал бы…

– Перестань, – сказал он. – Мне все равно, как ты вела себя. Все, что случилось сегодня, было не по твоей вине.

– Тебя там не было.

– Это не важно. Это была не твоя вина, Уитли. И ты не шлюха.

Я ничего не сказала. Я просто долго смотрела на руку Нейтана, которая лежала на моей. Я сделала с ним то же самое, что и тот выпускник сделал со мной, когда мне было пятнадцать. Я использовала его, бросила и забрала у него частичку чего-то хорошего. И вместо того, чтобы катиться по наклонной как я, завести вредные привычки и забить на людей, счастье и все хорошее, Нейтан полностью изменился, изменил все, и не важно, что думали люди.

Если бы он был наркоманом, то я бы была для него самым дном, и падать ниже некуда.

– Спасибо, – сказала я.

– За что?

– За то, что стараешься не ненавидеть меня.

Следующим утром Сильвия постучалась в дверь гостевой комнаты. На этот раз она меня не разбудила. После кофе и ужасающих воспоминаний о Тео, я не смогла спать долго. Ночь, проведенная на ногах, только усилила похмелье. Оно могло сравниться с похмельем, которое у меня было с утра после выпускного.

– Нам нужно поговорить, – сказала Сильвия, как только я открыла дверь.

– Ладно, – сказала я, впуская ее внутрь.

На этот раз на мне не было откровенной пижамы. После того, что случилось прошлой ночью, я чувствовала необходимость быть полностью одетой. На мне были мешковатые спортивки и древняя футболка, и мне все еще казалось, что этого мало.

– Я слышала, как Нейтан уходил этой ночью, – сказала она, сложив руки на груди. – Чтобы забрать тебя в три часа ночи. Я думала, ты останешься на ночь у Харрисона.

– Я собиралась.

Я вернулась в кровать. Боль пронзила голову, и я сморщилась.

– Планы поменялись?

– Можно сказать и так.

– Уитли, – простонала Сильвия, приглаживая волосы обеими руками. – Я не хочу быть злой мачехой. Я знаю, каково это, иметь мачеху, которую ненавидишь – моя мачеха обращалась со мной и моей сестрой, как будто мы были малолетними преступницами. Я не хочу быть такой, но сейчас у тебя определенно похмелье, и Нейтан выходил из дома под утро из-за тебя.

– Прости, – сказала я.

– Просто я не смогу снова пройти через это, – продолжила она. Сначала я не поняла, что она имеет в виду, но потом я вспомнила признание Нейтана. Он говорил, что изводил ее несколько лет. – Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня, но я так не могу. Я не могу позволить своей дочери находиться рядом с людьми, которые так ведут себя.

– Я знаю. Я уже сказала, прости. Это больше не повториться, хорошо?

– У меня вопрос, почему Нейтану пришлось забирать тебя домой? – спросила она. – Тебя было слышно в коридоре утром. Если ты собиралась напиться, то почему не осталась у Харрисона? Ты знала, что я расстроюсь, если замечу это.

Я вся напряглась, почувствовав пальцы призрачного Тео на своей коже, когда она спросила. Я громко выдохнула, обхватив себя руками.

 – Я не хочу об этом говорить, – сказала я ей. – Ты меня накажешь?

Она нахмурилась.

– Уитли, что-то случилось ночью у Харрисона?

– Я не хочу говорить об этом. Понятно? – я знала, что немного повысила голос, и от этого мои слова звучали чересчур скрипуче. Но я не могла сказать ей. Не могла признаться в том, что случилось с Тео. Я слишком сильно злилась на себя, абсолютно уверенная, что это была моя вина. За то, что выпила слишком много, за то, что пошла за ним, за то, что позволила всем думать, что я шлюха, даже если я и не делала всего того, во что хотели верить люди. Я сама загнала себя в ту ситуацию, в которой оказалась прошлой ночью.

– Хорошо, – сказала она. – Если передумаешь… Ну, ладно, я хочу поговорить с тобой еще кое о чем. Нейтан показал мне страницу на Фейсбуке вчера вечером, пока тебя не было.

– Боже, – простонала я и закрыла лицо руками. – Это не… Фигня, которую они пишут там – большую часть из этого я не делала. В смысле, я не спала со всеми этими…

– Я верю тебе, – сказала она. – Я не собираюсь скандалить с тобой из-за этого. Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

– Да. Конечно, я в порядке.

– Я не знаю, что конкретно с тобой сейчас происходит, – сказала она. – Или что это за веб-страница. Но если это… Ты думаешь, это сетевой троллинг?

Я закатила глаза.

– Боже, нет. Это просто идиотские слухи, – «сетевой троллинг». Какое драматичное слово, подобное можно встретить в шоу «Опры» или в сериале «Дата», или где-нибудь еще. Я не одна из тех хнычущих девчонок, над которыми издеваются одноклассники. Я даже не знала этих людей.

– Ты уверена? – она была абсолютно серьезна. – Уитли, если это тебя достало, тебе нужно просто сказать мне. Мы примем меры. Сетевой троллинг может быть очень опасен.

Опасен. Интересно, посмел бы Тео тронуть меня, если бы не видел этой страницы, этих фотографий. Я еще крепче обхватила себя руками.

– Это ерунда. В смысле, я даже не зарегистрирована на Фейсбуке, поэтому какая мне разница? Просто забудь это, хорошо? Мой папа - местная знаменитость. Люди всегда будут судачить, так ведь?

Она вздохнула.

 – Хорошо. Если ты уверена. Но если ситуация ухудшится, если тебе покажется, что это превращается в троллинг…

– Да. Я сообщу тебе.

– Ладно, – она встала.

– Ммм, Сильвия? – я засомневалась. – Папа сказал что-нибудь об этом? О странице на Фейсбуке?

– Я не уверена, знает ли он, – сказала она. – Может быть, я не права, но я не показала ему. Я не знаю, хочешь ли ты, чтобы он знал.

Когда фотографии впервые появились, я не хотела, чтобы он их видел. Но он должен был их видеть. Я пыталась убедить себя, что он удалил себя из тегов только вчера, что он редко заходит на Фейсбук, что, если Сильвия удосужилась поговорить со мной, наверняка, он тоже будет здесь через несколько часов.

Поэтому я ждала. После того, как Сильвия ушла, постоянно повторяя мне, что я могу обратиться к ней, если мне это будет нужно, я осталась в комнате и стала ждать, когда придет отец. Я увидела из окна, как его машина заехала на подъездную дорожку, услышала, как входная дверь закрылась, когда он зашел. Я думала, он скоро появится в моей комнате.

Трейс позвонил мне после обеда, пока я была наверху и надеялась, что папа зайдет.

– Ты давно с мамой разговаривала?

– Давно.

– Позвони ей, – сказал он.

– Зачем?

– Потому что она твоя мать, – сказал он с раздражением. – Но еще потому, что она звонила мне на днях и сказала, как ей тебя сейчас не хватает.

– Ей не хватает кого-то, чтобы выслушивать ее нытье, – фыркнула я. – И уж никак не меня.