– Где вы остановились? – Парень спрашивал дружелюбно, а не просто из вежливости, желая поскорее продать ананасы.

– Место называется «Тип-Топ». Скажите, это всё не разморозится, пока я добираюсь?

– Вы будете там через десять минут, если поедете по кратчайшей дороге вдоль ручья. Вы купили «Тип-Топ»?

– Нет. Только снимаю.

Когда продавец подсчитал общее количество всех сёмг, крабов, омаров, цыплят и креветок, он вежливо спросил:

– Вы с группой?

– Нет, у нас небольшая семейка из трёх персон, но мы все очень любим морепродукты и курицу.

Молодой человек понимающе кивнул:

– В наши дни все беспокоятся из-за холестерина. Не хотите овсяного печенья?

– В следующий раз. Расскажите мне об этом кратчайшем пути.

Парень закрыл кассу и направился к выходу. Показывая на гору, он сказал:

– Вот эта извилистая улица через полмили упрётся в пруд. Это и будет ручей, разлившийся после ливней. Там поверните налево и поезжайте до развилки. О'кей? Затем поверните вправо. Дорога пойдет вниз, поэтому может показаться неверной, но вы даже не старайтесь этого понять. Просто помните: от развилки – направо. О'кей? Когда проедете дренажную трубу – там довольно много воды, – слева увидите несколько мокрых камней и сразу поворачивайте опять направо, к маленькому мостику. О'кей? Проедете четверть мили и увидите ещё одну развилку…

Квиллер строчил как безумный.

– Это самый простой и кратчайший путь, – уверял его молодой человек. – У вас не будет никаких проблем. Да, кстати, меня зовут Билл Трикл. Я – управляющий.

– Джим Квиллер. Спасибо за подсказку.

– Надеюсь, погода будет хорошая.

– Сырости больше, чем я ожидал, – заметил Квиллер.

– Это очень необычно, но в конце недели обещают хорошую погоду. – Трикл, помогая погрузить продукты в багажник, воскликнул от удивления, увидев сиамцев, и попрощался с улыбкой: – Возвращайтесь скорее!

Двумя часами позже Квиллер проклинал дружелюбного Билла Трикла и его «кратчайший путь» вдоль ручья. Или этот молодой человек неправильно указал ему дорогу, или кто-то передвинул все ответвления, развилки, дренажные трубы, мосты и мокрые камни. Не было ничего даже отдаленно напоминающего заасфальтированную Дорогу к Соколиному Гнезду. Не было вообще каких-либо дорожных знаков, а в течение последнего часа не встретилось ни одного живого существа – ни на ногах, ни на колесах. И он больше не видел Спадзборо внизу в долине.

– Не говорите мне, что я нахожусь на внешнем склоне горы! – раздражённо воскликнул он. – Как я мог попасть на другую сторону, не переехав через вершину или по тоннелю? Кто-нибудь это знает?

– Йау! – ответил Коко с возмутительной уверенностью всезнайки.

Грязная дорога, по которой сейчас ехал Квиллер, была просто узким выступом скалы без ограждения даже на опасных поворотах. Разбитая колёсами во время недавних дождей и высушенная после этого горными ветрами, дорога изобиловала коварными выбоинами, ухабами и ямами. В багажнике таяло мороженое, размораживались креветки, но Квиллер уже не думал об этом. Он просто хотел куда-нибудь приехать – куда угодно – до наступления темноты и до того момента, когда у него кончится бензин. Вдруг видимость упала до нуля, так как он въехал в низко плывущее облако. И всё время на заднем сиденье мяукали и выли сиамцы.

– Замолчите, чёрт возьми! – прикрикнул он на них. И в эту минуту седан, который трясло и бросало из стороны в сторону, вынырнул из облака и уткнулся прямо в чей-то двор. Квиллер нажал на тормоза.

Это был необработанный участок земли. Старый армейский велосипед и заржавевший красный пикап с одним голубым крылом стояли перед покосившимся жилищем, которое выглядело больше, чем лачуга, но значительно меньше, чем дом. Две неопределенного вида собаки с угрожающим видом вылезли из-под крыльца, словно парочка наёмных бандитов. Если бы они залаяли, кто-нибудь вышел бы и ответил на вопросы Квиллера, но они молча наблюдали за происходящим с расстояния десять футов. Никаких других признаков жизни не было. Даже на заднем сиденье наступила оглушительная, физически ощутимая тишина. Выждав достаточное время, Квиллер осторожно открыл дверцу машины и медленно вышел. Псы продолжали наблюдать за ним.

– Хорошие собаки! Хорошие собаки! – говорил он дружелюбно, медленно пробираясь к дому.

Сквозь открытые окна и полуоткрытую дверь слышались приглушённые звуки – ритмичные удары. С некоторым подозрением он поднялся по трём покосившимся ступенькам расшатанного крыльца и постучал в дверь. Удары прекратились, и резкий голос что-то прокричал.

– Эй, кто-нибудь! – ответил Квиллер тем же тоном, которым разговаривал с собаками.

В следующее мгновение дверь распахнулась, и он оказался лицом к лицу с молодой женщиной со впалыми щеками, глубоко посаженными глазами и длинными волосами до плеч. Она враждебно смотрела на него.

– Извините, – его тон мог обезоружить кого угодно. – Я заблудился и ищу Дорогу к Соколиному Гнезду.

Она разглядывала его в нерешительности, будто раздумывая, не сходить ли за ружьем.

– Вы не на той горе, – наконец резко сказала она.

ТРИ

Женщина со впалыми щеками и глубоко посаженными глазами внимательно разглядывала Квиллера. Догадавшись по изумленному лицу незнакомца, что тот не понял её, она сурово повторила:

– Вы не на той горе! – Затем, повернувшись, что-то крикнула в глубь комнаты, после чего оттолкнула его и проворчала: – Идите за мной.

На ней были старые растоптанные туфли и длинная юбка; когда она, игнорируя ступеньки, спрыгнула с крыльца, волосы её разметались во все стороны, а юбка надулась пузырем. Прежде чем Квиллер сообразил вернуться к своей машине, женщина уже завела мотор пикапа.

Тяжёлые испытания последних двух часов притупили его чувства и разум, но он постарался собраться с мыслями и с благодарностью последовал за красной машиной по узкой дороге к развилке, где они свернули на дорогу, ведущую наверх. Машина впереди представляла собой усовершенствованную модель пикапа – высокая посадка и усиленные рессоры придавали ему устойчивость на горных дорогах, седан же Квиллера подпрыгивал на ухабах, вызывая непрекращающиеся жалобы с заднего сиденья.

– Тише! – прикрикнул он на своих пассажиров.

– Йау! – проворчал в ответ Коко, оставив за собой последнее слово.

Дорога извивалась змеей, ныряла в лощины, снова поднималась вверх. Обнадеживало одно: Спадзборо опять стал виден в долине, а это означало, что они вернулись на внутренний склон горы. Когда они наконец выехали на шоссе, женщина остановила свой пикапчик и, выглянув из машины, что-то вновь прокричала.

Выскочив из машины, Квиллер подбежал к ней:

– Как я могу отблагодарить вас, мадам? Не могу ли я…

– Просто освободите дорогу, – буркнула она, заводя мотор и резко разворачиваясь.

– По которой дороге наверх? – крикнул он вслед уезжающей машине.

Что же, по крайней мере у него под колёсами снова был асфальт, и если «вверх» оказалось «вниз», то ему остаётся только развернуться и отправиться в обратном направлении, убедившись, что в баке достаточно бензина. Именно этот путь он не нашёл два часа назад.

Крутых поворотов и здесь было предостаточно, но белая полоса и защитные ограждения отмечали край дороги, а двойная жёлтая линия отделяла полосы встречного движения. Кроме того, здесь существовали знаки ограничения скорости, знаки предупреждения о густом тумане, упавших камнях и оледеневших мостах. Ручей, стремительно несущий свои воды вдоль дороги, то пропадал из виду, то появлялся снова. На одном из поворотов Квиллер встретил машину шерифа, который спускался вниз, и ответил на его приветствие.

А за следующим поворотом показалась чья-то усадьба: красивый дом на тщательно ухоженном участке земли, разные уровни которого были оригинально спланированы на склоне горы. Большая застеклённая веранда смотрела на долину. Обшивка из красно-коричневых досок выглядела как необработанное дерево, однако при более внимательном взгляде становилось понятно, что тут потрудился дизайнер. Замедлив ход, чтобы рассмотреть детали, Квиллер смог прочитать надпись на камне: «Семь уровней… Лесмор».