— Сорок. — Продолжая ухмыляться, Вячеслав назвал цену.

Константин хмыкнул. Сорок тысяч. Могла бы выбрать и подороже что-то. Вот только Боров то с чего так давится?

— Тебе наличными или на официальный счет? Декларировать будешь? — Усмехнувшись, уточнил он.

— Не думаю, что налоговиков заинтересует прибыль в сорок гривен, Соболь, они мне простят этот недочет. Гони живыми деньгами. Раз не хочешь подарком взять.

— Сколько?!

Константин решил, что не так понял. Но ухмыляющееся лицо Вячеслава опровергало эту теорию. Резко повернувшись, он подошел к Карине.

Это что же она выбрала?!

Его жена упрямо сжала губы и твердо встретила взгляд Константина, кажется, не собираясь демонстрировать покупку, пока он не расплатиться за нее.

Приглушенно выругавшись, Костя вытянул из бумажника пятисотенную купюру и бросил на стеклянный прилавок.

— Сейчас я сдачу дам. — Тут же забеспокоилась молоденькая девушка.

Боров тихо угорал, наблюдая за ними. И это, честно говоря, раздражало Соболева. Захотелось курить, но он лишь хрустнул пальцами.

— Оставьте.

Раздраженно отмахнувшись от продавщицы, Костя требовательно посмотрел на жену и протянул руку. Вздохнув, Карина опустила свои пальцы в его протянутую ладонь.

На ее руке кольцо выделялось. Простое. Мать твою, даже, не серебряное, какой-то сплав, «выдающий себя» за серебро. Обычный, широкий, плоский ободок, с тремя словами, отштампованными по периметру.

Константин рассматривал то, наверное, минуты две.

И не сказал ни слова. Не смог. Только крепче сжал ее ладонь и молча увел из этого магазина, под веселым взглядом Боруцкого. Ему хотелось ее обнять, но и это Костя оставил до того момента, когда окажется с Кариной наедине.

И еще, он теперь точно знал, что другого кольца Карина никогда не выберет, как он ее не уговаривай. А он и не будет этого делать.

Потому как Костя знал, что в Бога и Провидение Карина не верит. И слова «спаси и сохрани», выдавленные на дешевом металле, обращены к нему. Сам ведь настоял, что кольцо — его символ.

Он продолжал следить за событиями в области Соболева, однако, за прошедшие недели, ситуация изменилась мало. Бдительность охранников пока не снижалась. И ему оставалось лишь ждать. Но он не собирался терять время. Нет.

Он продолжал вести наблюдения, да. Но и взялся за новый контракт, прекрасно понимая, что сейчас путь в область заказан. Жизнь научила его терпеть и ждать наиболее благоприятного момента. И тот настал. Правда, вовсе не тогда, когда он мог бы думать, и не такой, как мечталось, но кто ж придирается к подаркам Судьбы?

— Я слышал, вы не особо любите Соболева?

Телефонный звонок на номер, предназначенный лишь для заказчиков, разбудил его. Три часа ночи.

Но тема разговора оказалась слишком интересной, чтобы возмущаться.

— А вы любите?

— Очень, — это прозвучало ехидно. — И хотел бы сделать ему подарок.

Он промолчал, будучи не совсем уверенным, чего именно хочет добиться ночной клиент такими разговорами.

— Мне было непросто найти вас, похоже, Соболев всем больше выгоден живым, чем мертвым. Никто и слышать о нем не хочет. О вас же ходят иные слухи.

Судя по голосу, говоривший усмехнулся.

— А вы? — Уточнил он у непонятного абонента.

— Я, к несчастью для вас, так же отношусь к большинству. — «Покаялся» звонивший. — Однако спешу вас заверить, что, несмотря на это, у меня есть интересное предложение.

Он вновь ответил молчанием.

— Вижу, вы выжидаете, что ж, разумная позиция. Мне, так же, пока… пока, Соболевым более выгоден живым. Однако у меня есть для вас работа. Заказ, которым вы сможете достаточно сильно ему допечь.

— И что же это за заказ?

— Я хочу, чтобы вы убили его жену, Карину.

Он не сдержался — расхохотался.

— Он женился на этой шлюхе?! Блеск, Соболев всегда был романтиком!

— Поверю на слово. Как я знаю, вам он известен лучше.

Голос звучал немного отстраненно, но его это уже не интересовало. Такая новость напомнила Афган и то, за что его засудили.

— Тем не менее, меня интересует, беретесь ли вы за дело? — Ему не дали много времени на размышления.

— Сейчас неудачное время, — поделился он тем, что знал. — Охрана слишком насторожена и…

— Да, я в курсе ваших затруднений. — Прервали его. — Не волнуйтесь, вам помогут. Если это все, что мешает.

— Да. Я согласен.

— Хорошо. Я свяжусь, когда все будет улажено, и передам конкретные инструкции.

Звонивший отключился.

О Боруцком Карина спросила у него на следующее утро. Константин не знал, отчего именно в момент завтрака она вспомнила об этом человеке, но жене, определенно, было интересно.

— И давно этот Вячеслав твой партнер? — Поинтересовалась она.

Костя, как раз закончив есть, отставил тарелку и взял свою чашку.

— Прилично. Больше семи лет, наверное, правда, так тесно мы с ним сотрудничаем только последний год. — Он с ожиданием посмотрел Карину, испытывая любопытство, сколько же она на самом деле знает.

— А его, иногда, Боровом, не называют? — Невозмутимо уточнила она.

— Бывает.

Константин спокойно пил кофе.

Карина отставила свой творог и последовала его примеру.

— Я думала, он мертв.

— Многие совершили такую ошибку. — Согласился Костя, не признавшись, тем не менее, что и сам когда-то был в числе этих многих.

Однако Карина казалась действительно удивленной и, словно бы, задумалась о чем-то.

— Картов не может не знать, что он жив.

Константин кивнул, не споря с ее выводом.

— Но мне он не говорил об этом.

— Разве у Дмитрия были конфликты с Вячеславом? — Заинтересовался Соболев.

Ему о подобном не было известно. А информация такого рода всегда была полезна.

— Нет, не у Картова. У Шамалко. — Ее голос лишь на секунду умолк перед этой фамилией.

Но Костя заметил. Как и то, что правая рука жены сжалась, и Карина принялась крутить кольцо, которое даже на ночь не сняла с пальца.

Черт, ладно, ему было приятно, что она тем дорожит. Вот только, выбрала бы нормальное, а так, издевательство просто. Хоть он и прекрасно понимал, что Карина его не изводила, и уже не испытывала. Просто так хотела это ему показать, отказавшись от дорогого металла, который, действительно, продолжала ассоциировать с оплатой своего тела.

Но причина, заставившая ее нервничать, пробудила в нем придушенную до поры ярость.

Он не забыл ничего. Ни единого синяка.

— Об этом конфликте я в курсе. — Костя поднялся и, обойдя стол, присел на столешницу у места Карины. Благо, та теперь была из толстого полированного дерева, и могла и не такое выдержать. — После него Вячеслава и причислили к мертвым.

Константин взял ее ладонь и, разжав кулак, переплел их пальцы.

Карина не ответила. Она задумчиво рассматривала свою чашку с кофе, водя пальцем свободной руки по ободку.

— Боруцкий хотел поговорить с тобой, кстати. — Прервал Константин тишину.

— О чем? — Она, похоже, искренне удивилась, и посмотрела на Костю.

— Понятия не имею, о ком-то, кого ты, по его словам, можешь знать.

На лице Карины было отчетливо видно недоумение.

— Если хочешь, я, конечно, могу с ним поговорить, но, честно, даже не представляю о чем.

Константин чуть сильнее сжал ее ладонь.

— Это тебе решать. — Отрезал он. — Никто не заставляет.

— Мне уже самой любопытно стало, — усмехнулась Карина.

Константин ее понимал. Хотя его подстегивало в данном случае не столько любопытство, сколько деловой и расчетливый интерес. И любовь к информации, куда же без нее.

— Значит, встретимся. — Заключил он.

Наклонившись, поцеловал жену, а она ответила так, что Костя едва не решил, что ему не так уж и срочно надо в офис. Но тут, вовсе неожиданно, Карина отстранилась и глянула на него немного задумчиво. Что составило интересный ансамбль с желанием, которое очень ярко горело в ее глазах.