Лицо Томаса Лоу вспыхнуло.

— Да, Трейхерн. Дело весьма быстро дошло до этого. И вообще, — произнес он, понижая голос, — это может показаться вам несколько внезапным, но, признаюсь, я совершенно увлечен мисс де Северз.

— Неужели? — язвительно спросил Кэм. — И что же, мисс де Северз отвечает вам взаимностью?

— Да, милорд, — серьезно ответил настоятель. — Мне кажется, это так. И я хотел бы испросить вашего позволения ухаживать за ней.

Кэм почувствовал, как внутри у него все сжалось.

— Моего позволения? — выдавил он с неким подобием учтивости. — Я думаю, оно вам не нужно, Томас. Ведь она взрослая женщина.

Во взгляде настоятеля промелькнуло нечто сродни горечи, но тут же исчезло.

— Я далеко не глуп, милорд. Храм Святого Михаила существует только благодаря вашей щедрости, а Хелен — мисс де Северз — ваша служанка.

— Она не моя служанка, — возразил Кэм, едва сдерживая гнев. — Она учительница Арианы. И я считаю ее… своим другом.

— Конечно, — с сомнением произнес Лоу.

Кэм пригладил растрепавшиеся волосы.

— Послушайте, Томас. Вы представляете, во что ввязываетесь? Вы же настоятель, а Хелен… Хелен…

—…очень достойная женщина, Трейхерн, — закончил за него Лоу голосом, в котором слышался чуть заметный намек на угрозу. — Я, кажется, знаю, о чем вы думаете. И хотя происхождение мисс де Северз не сравнимо с моим, она во всех отношениях хорошая женщина. Меня не слишком беспокоит отсутствие у нее… связей.

Кэм почувствовал себя так, словно кто-то выпустил из его легких воздух. Лоу, видимо, говорил искренне. Кэм не мог ничего с этим поделать.

— Тогда я желаю вам удачи, Томас, — сумел выговорить он, хватая шляпу и перчатки. — Возможно, дама ответит на ваше ухаживание. А сейчас прошу извинить, у меня есть дела, требующие моего внимания. Желало вам счастливого пути до Фэрфорда.

Лоу отвесил ему полупоклон.

— Значит, до вечера.

— До вечера? — Уже поднявшись на третью ступеньку, Кэм снова повернулся к настоятелю.

— До вечера, — повторил Лоу, и его губы сложились в саркастическую улыбку. — Вы пригласили меня на обед в честь дня рождения леди Кэтрин. Могу ли я надеяться, милорд, что не совершил ничего такого, что сделало бы меня персоной нон грата?

Этот чертов день рождения Кэт! Проклятие! Он совершенно вылетел у него из головы.

Лоу по-прежнему смотрел на него с легкой тревогой.

— Не говорите вздор, Томас, — наконец ответил Кэм. — Я просто забыл о нем. Вы не менее желанный гость в доме, чем и все другие приглашенные.

Томас опять сел в кресло, а граф, страшно разочарованный, пошел наверх. Его безумное стремление вернуться домой оказалось напрасным. В награду он не получит даже минуты наедине с Хелен.

Хуже того, он не сможет выяснить, что на самом деле происходит между нею и Лоу. Правда, Кэм не представлял, как джентльмен может спросить подобное. А между ними явно что-то есть. Лоу выглядел слишком уверенным в себе. Господи, как это могло так быстро произойти? И произошло ли вообще? Он напомнил себе, что Хелен всегда была почти до неприличия дружелюбна и открыта со всеми, будь то слуги, жители деревни или люди, равные ей по положению. Лоу, возможно, просто неверно истолковал ее доброту.

Кэм преодолел лестницу, подавляя желание оторвать голыми руками одну из тумб и швырнуть вниз. Черт побери! Он должен себя контролировать. Всего две минуты под одной крышей с Хелен, а у него уже бурлит кровь. Она едет на прогулку с настоятелем, забирая с собой его дочь и не давая Кэму убедиться в том, что они… возможно, обе хоть немного скучали о нем.

Войдя в спальню, он подошел к окнам. Боадицея спрыгнула с кровати, радостно мяукнула в качестве приветствия, видимо, единственная, кто ждал его. На подъездной аллее место его кареты заняла коляска священника. Кэм не преминул отметить символическую иронию этого обстоятельства, что отнюдь не улучшило его настроения.

За четверть часа до назначенного отъезда Хелен вместе с Арианой вышла из классной комнаты и обнаружила, что Томас приехал раньше времени. Радостно улыбаясь, тот устремился им навстречу.

— Одну минуту, Томас, сегодня должен вернуться его светлость, — рассеянно сказала Хелен и вытащила из кармана аккуратно сложенную записку. — Мне надо оставить ему личное послание, чтобы сообщить, куда мы с Арианой отправились.

— Позвольте, — сказал Томас, забирая у нее записку и накидку. — Вы чрезвычайно внимательны, мисс де Северз, но Трейхерн вернулся четверть часа назад, и я взял на себя смелость сообщить ему о наших планах.

Хелен растерялась. Она втайне надеялась, что Кэм, вернувшись, разыщет ее. Или по крайней мере поинтересуется успехами своей дочери. Очевидно, ее растерянность была очень заметна, поскольку Томас осторожно кашлянул.

— Насколько я понял, возникло какое-то дело, требовавшее срочного внимания Трейхерна. Он сказал, что увидит нас сегодня вечером на званом ужине.

— Вечером? Да, конечно.

Настоятель огляделся, словно ища чего-то, потом небрежно сунул записку себе в карман, взял у Хелен накидку и аккуратно набросил ей на плечи.

— Отправимся в Фэрфорд, дамы? — учтиво спросил он и подбадривающе улыбнулся Ариане. — У одной из моих лошадей ослабла подкова, но грум Трейхерна любезно все исправил. Моя карета вернулась и ждет нас.

— Конечно, — сказала Хелен, нервно дергая за ленты шляпки.

— Тогда мне ужасно повезло! — заявил Томас. — Я провожу день с двумя самыми очаровательными дамами во всем Глостершире.

Не сводя глаз с кареты, стоявшей внизу, Кэм рассеянно нагнулся, чтобы поднять Боадицею, которая терлась о его ноги. По крайней мере хоть кто-то ожидал его возвращения. Кошка вскарабкалась по его сюртуку и с довольным мурлыканьем устроилась на плече.

— Господи, — пробормотал он. — Что она могла в нем найти?

— Мур-мур, — ответила кошка, выпуская когти. Они впились ему в плечо, и боль оказалась такой же острой, как и его разочарование.

Он не сможет сказать Хелен все, что хотел. Правда, Кэм и сам не знал, как это сделать. Он чувствовал себя таким неуклюжим. Таким сердитым. Таким расстроенным и чертовски неопытным.

— Наверное, ты права, царапая меня, — сказал он кошке. — Даже у Бентли это получилось бы намного лучше. А сегодня вечером придется расплачиваться.

Да, именно сегодня ему придется сидеть за одним столом с тетушкой и кузиной! Он будет вынужден изображать радушного хозяина перед Лоу, его подобострастной сестрой и этим тихим викарием Бэзилом… или как его там. А теперь еще и наблюдать, как его брат станет лебезить перед Хелен наперегонки со священником.

По пути домой Бентли постоянно заводил о ней разговор, и, хотя этот наглый щенок воздержался от чересчур неучтивых высказываний, было ясно, что он намерен близко подружиться с Хелен. И никаких причин отказать брату в этом праве у Кэма не было.

Он до сих пор не знал, почему Бентли решил сопровождать его в Девон, хотя чертовски благодарен ему за помощь. Однако напряженность между ними не исчезла. И вот сейчас Кэм наконец понял, в чем причина: это очень похоже на старую как мир ревность.

Из-за Хелен? Но в этом не было никакого смысла, ведь Бентли злился на него и задолго до ее приезда. Нет, дело в том, что он сам безумно ревновал Хелен к брату. Он знал это и не мог ничего с собой поделать.

Впервые в жизни Кэму вдруг захотелось, чтобы у него был опыт в понимании женщин. Даже Бентли, наверное, уложил в постель не одну женщину, а уж скольких он пытался соблазнить! Но это почему-то не задевало Кэма. Сам он ни разу в жизни никого не соблазнил. А почему?

Потому что, кроме Хелен, ему никто не был нужен.

Вот так! Еще одно признание. Должно быть, он вздрогнул, поскольку Боадицея раздраженно мяукнула и спрыгнула с плеча, снова поцарапав его. Но Кэм почти не заметил этого.

Он смотрел, как настоятель усаживает в карету Ариану. Хелен стояла рядом, улыбаясь им. Кэм шагнул к столу, налил щедрую порцию бренди и залпом осушил половину.