Я ввожу палец глубже. Боже, какая она узкая! Горячая. Влажная.

Снова овладеваю ее сосками. Добавляю еще один палец. Лера сначала напрягается, но я продолжаю ласкать ее грудь, и напряжение ее отпускает.

Мои пальцы в экстазе. Без ума от ее гладкой плоти. Мне так нравится изучать ее изнутри… Но член гораздо больше двух пальцев. Я боюсь причинить ей боль.

— Я хочу тебя, — повторяет Лера.

— Ты готова? — шепчу я.

— Да. Я готова.

Я лезу в тумбочку за презервативом. Натягиваю его за две секунды. Возвращаюсь к поцелуям и прохожу весь путь второй раз — уже быстрее.

Нависаю над Красной Шапочкой. Она хватает меня за плечи.

— Не бойся, — шепчу я.

— Я не боюсь!

Я направляю член туда, где только что были мои пальцы. Осторожно толкаюсь. Смотрю ей в глаза.

Ее зрачки расширяются, едва не выплескиваясь за границы радужки. Она сжимает пальцы на моих плечах.

Я вхожу с трудом, медленно, мне не по себе. Я не хочу делать ей больно!

— Быстрее! — шепчет Шапка.

Сильный толчок — и я в ней. Замираю. Чувствую, как член пульсирует внутри, умирая от счастья.

А я умираю от волнения.

— Тебе больно? — шепчу я Лере на ухо. — Мне перестать?

— Нет! Продолжай.

Она сильнее обхватывает меня ногами.

— Продолжай.

Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не начать двигаться слишком резко и слишком быстро. Я ласкаю ее грудь. Целую в губы.

Чувствую, как напряжение вокруг члена постепенно ослабевает. А количество влаги увеличивается. Я пытаюсь заглянуть в глаза Красной Шапочки — но они закрыты.

Она кусает губы. Начинает постанывать. Обхватывает меня ногами сильнее. Царапает мои плечи.

Неужели она движется к финалу?

Я слышал, что в первый раз это почти невозможно. Но моя девочка такая чувствительная… Такая возбудимая. И невероятно сексуальная!

Мои толчки ускоряются.

— Да, — шепчет Лера. — Еще. Боже. Боже. Боже!

Она вся сжимается, зажмуривает глаза, кусает губы до крови… А потом начинает содрогаться. Я обнимаю ее, целую, она выгибается, откидывает голову назад, сводя меня с ума…

Я тоже содрогаюсь внутри нее. Но это неважно.

Важно то, что она улыбается. Распахивает глаза, смотрит на меня удивленно и растерянно, как будто вынырнула из глубокого сна.

— Ты помнишь, как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Нет! — отвечает Лера.

И начинает смеяться.

Потом сквозь смех вдруг прорываются всхлипы, и я вообще перестаю понимать, что происходит. Крепче прижимаю ее к себе, глажу по голове. Она содрогается, а я в растерянности — это отголоски оргазма или рыдания?

Пытаюсь заглянуть ей в глаза, но она утыкается мокрым носом мне в плечо.

— Тебе больно? — шепчу я.

— Нет, — всхлипывает она.

— Тогда… я не понимаю. В чем дело?

— Ты… Ты…

— Что? — я напрягся, приготовившись услышать что-то неприятное.

— Ты самый лучший! Это было… боже! У меня, кажется, истерика. Но это от счастья…

Лера

— Можно я сегодня не пойду на работу? — шепчу я, любуясь обнаженным торсом Волка.

Я еще валяюсь в кровати, а он уже поднялся. Ходит по комнате, соблазняя меня своим великолепным телом.

— Можно, — говорит он.

— Ты серьезно? — от неожиданности я сажусь. Забыв, что на мне ничего нет.

— Конечно, — говорит Волк.

И облизывается на мою грудь.

Я снова падаю на подушки. Улыбаюсь. Одновременно хочу спрятаться от Волка — потому что немного смущаюсь. И смотреть в его глаза — потому что мне нравится в них смотреть.

Они серые. Глубокие. Холодные снаружи и обжигающе горячие внутри. Когда он смотрит на меня, этот жар прорывается наружу.

— Но у нас аврал, — говорю я. — Критическая ситуация.

— Ну и что. Отдыхай. Я тебя отмажу.

Я вскакиваю с кровати.

Волк оборачивается и застывает, присвистнув от восхищения. Потому что я голая. А он в боксерах. И сейчас они стремительно увеличиваются в объеме спереди…

— Может, вместе останемся? — шепчу я.

И делаю шаг к нему.

— Я не могу, — он отступает назад. — Я же босс.

— Ну тогда беги. А то догоню и устрою жесткий харассмент!

— Ах ты, дерзкая козявка!

Он изворачивается и шлепает меня по попе. Я смеюсь. Убегаю в ванную.

Нет, сегодня я бы не смогла устроить харассмент. Внизу все болит. Не сильно, но чувствительно. Все же хвост у Волка огромный! Не зря я боялась.

В момент возбуждения я перестаю это ощущать, но сейчас… Сейчас я чувствую, что мне нужно время на восстановление.

Вчерашний день был полным безумием. С самого момента пробуждения и до поздней ночи.

Я проснулась от поцелуя и запаха кофе. Потом Волк отнес меня в ванную. Погрузившись в теплую воду, я поняла, что первый раз все же не прошел бесследно. Не удержалась и сморщилась, да еще и тихонько пискнула.

— Больно? — Волк смотрел на меня так виновато…

— Терпимо.

— Не знаю, как загладить свою вину, — шептал он позже.

Когда перенес меня на кровать.

Кажется, он решил, что вместе с девственностью я лишилась умения ходить. Носил меня весь день на руках. Нет, я не жалуюсь! Скорее, хвастаюсь…

— Я подую, и все пройдет.

Волк вероломно пробрался под одеяло, раздвинул мои ноги… И подул. Потом поцеловал. Потом снова подул…

И мы уже не смогли остановиться.

Потом было еще несколько раз. Я ласкала его ртом. Он ласкал меня языком. Мы делали это одновременно… (Боже, какой разврат!)

Я просила, чтобы он вошел в меня. Он говорил: “Лучше не надо”. Но я умею уговаривать…

Было больно. И фантастически приятно. Я попробовала сверху. Мне понравилось. Особенно то, как Волк шлепал меня по попе и умудрялся дотянуться ртом до сосков.

На боку тоже было неплохо. Нежно, аккуратно… Я ощущала, как он прижимается ко мне всем телом. И трепетала от счастья.

Сзади мы не пробовали. Сергей сказал, что это слишком травматично. Оставим на потом. Вообще у нас немало всего осталось на потом… Боже, какое счастье!

Секса вчера было много. Но и на разговоры время осталось.

Мы не могли наговориться. Рассказали друг другу все, что только можно: о детстве, о родителях, о друзьях. О провалах и успехах, о страхах… Я поделилась причинами своей фобии. Волк скрипел зубами и порывался загрызть всех моих обидчиков. Мне было приятно…

Я парю над землей. Чувствую себя другим человеком.

И мне кажется, что все в офисе понимают, что со мной произошло. Хотя мы с Волком пришли порознь. И я вообще на него не смотрю! Прямо-таки шарахаюсь от него.

Не знаю, как насчет всех остальных, но, мне кажется, Роман о чем-то догадывается. Я сегодня несколько раз ловила на себе его изучающий взгляд.

Да какое тебе вообще дело до нас! Мерзкий и подлый скунс!

После обеда к нам пожаловал Сэм. Когда он вошел, я удалилась от Сергея на максимально возможное расстояние. Даже когда босс попросил меня представить свои идеи — я все равно к нему не подошла. Говорила издалека. Потому что мне казалось, что Сэм видит меня насквозь!

У него слишком внимательный взгляд. И вообще… не знаю, кажется ли мне, но он сегодня как-то не так на меня смотрит.

Наш главный босс поболтал со всеми о том, о сем. Собрался уходить. Дошел до дверей. А потом обернулся и произнес:

— Лера, зайдите ко мне, пожалуйста.

— Э-э… Когда? Вечером? Или… завтра?

— Прямо сейчас.

Я побрела за ним на ватных ногах. Волк успел шепнуть мне:

— Не надо так пугаться! Наверняка он хочет тебя похвалить и повысить.

И правда. Чего я трясусь, как осиновый лист? Дядюшка Сэм никак не может знать, что мы с Волком нарушаем правила. Разве что в пятницу нас кто-то видел…

А ведь это возможно. Но тогда почему он вызвал на ковер меня одну?

— Лера, — произнес Сэм, когда мы оказались у него в кабинете и за нами закрылась дверь. — У меня к тебе деликатный разговор.