— Долг?

— Вы обещали помочь найти моих родителей.

Смит нахмурился.

— Смерть аннулирует этот долг.

— Тогда не умирайте.

— Римо прав, император. У вас есть долг перед моим приемным сыном, который необходимо выполнить прежде, чем вы удалитесь в страну забвения.

— Безопасность КЮРЕ превыше всего, — огрызнулся Смит.

Римо покачал головой.

— Только не для меня. Я посвятил организации двадцать лет своей жизни. Она отняла у меня прошлое и будущее, и теперь должна ответить мне на некоторые вопросы.

Устало прикрыв глаза, Смит вновь откинулся на подушку.

— Прошу прощения, Римо, но я не в силах помочь вам в ваших поисках.

— Но почему?

— В тот момент, когда сюда ворвались ФНУ и УБН, я уничтожил все базы данных. Без них я бессилен.

— Мы купим вам новый компьютер, — сказал Римо.

— Конечно, за счет его золота, — поспешно добавил Чиун.

— Интересно, откуда взялось УБН? — спросил Римо.

— Очевидно, Друг, незадолго до своей «смерти», успел на нас донести. Помните, чтобы уничтожить нашу организацию, он нанес тройной удар. Я еще пребывал в полном недоумении в связи с потерей подлодки с золотом, одновременно с отказом фолкрофтских компьютеров и страданиями Римо, уничтожившего не ту цель, и мне даже в голову не пришло, что внезапный интерес ФНУ к Фолкрофту далеко не случаен. Несомненно, и УБН уже вело расследование, не вызывая подозрений с моей стороны. Коварный искусственный интеллект не оставил нам никаких шансов, обложив нас со всех сторон.

— Надо бы сходить в то здание в Гарлеме и перебрать все микросхемы, чтобы найти этого маленького мерзавца. Я сотру его в порошок! — воскликнул Римо, демонстрируя на спинке кровати, как он это проделает. Сталь словно плавилась под его руками. Раздался металлический скрежет, и, когда парен убрал руки, два участка спинки, каждый размером с кулак, оказались сплющенными, как проволока.

— Друг нам больше не страшен, — сказал Смит. — Главная проблема сейчас — ФНУ. Они уже нашли золото?

— Еще нет.

— Это только вопрос времени, — мрачно заключил шеф.

— Смит, что нужно сделать, чтобы ФНУ отвязалось и все встало на свои места?

— Вы не понимаете, Римо. ФНУ не знает пощады. Очевидно, Друг перевел операционный фонд КЮРЕ с Каймановых островов на банковский счет Фолкрофта. Я и не подозревал об этом. Когда под угрозой уничтожения Друг восстановил банковскую систему Америки, он специально оставил эти фонды там, где, по его расчетам, на них обязательно наткнется аудитор ФНУ. Это был очень умный ход — все равно что подготовить Судный день. Он знал, что мне никогда не удастся объяснить появление такой большой суммы на счету, тем более что она пришла из оффшорного банка с весьма сомнительной репутацией.

— Я не понимаю эту тарабарщину, — язвительно заметил Чиун.

— Тебе и не надо, — тотчас среагировал Римо. — Веселее, Смит, — добавил он, обращаясь к Смиту. — Бывали переделки и похуже.

— Никогда! ФНУ — эффективная, неумолимая, безжалостная служба, и сама себе закон. Даже если ты ни в чем не виноват, они способны разрушить твое дело. В отличие от юридической системы, здесь не обвинитель должен доказывать вину обвиняемого, а обвиняемый — свою невиновность. С точки зрения ФНУ двенадцать миллионов долларов на счету и золото в подвале представляют собой непродекларированный доход, происхождение которого объяснить невозможно. Фолкрофт скомпрометирован, с кюре покончено, как и со всей моей жизнью и карьерой. Я отнюдь не рвусь провести остаток своих дней в федеральной тюрьме.

Шеф еле шевелил губами, и его голос наводил на мысли о последнем вздохе мертвеца. В облике Смита уже не осталось ничего живого.

— Можно устроиться где-нибудь еще, — предложил Римо.

— Где? У нас нет средств.

— А как же наши кредитные карточки? Мы пока в состоянии держаться на плаву.

— Как вы не понимаете, Римо! Белый дом, должно быть, сбросил нас со счетов. Насколько я понимаю, даже если Президент узнает о наших проблемах, он просто умоет руки.

— Может, стоит с ним связаться?

— Нет! — отрезал Смит, широко открыв свои серые глаза. — Вовсе и не предполагалось, что КЮРЕ будет функционировать вечно. Жаль только, что мы еще многого не успели.

Римо скрестил на груди свои худые руки.

— Вот что я вам скажу. Сейчас даже ребенка нельзя отправить в школу без риска обнаружить его где-нибудь в морге. Везде оружие, везде наркотики, а полиция отнюдь не всемогуща. Ситуация напоминает Рим времен падения империи.

— Проблемы этого округа столь велики, столь глубоко вплетены в ткань американского общества, что КЮРЕ просто не в состоянии их решить, — сказал Смит.

— Хорошо, пусть так. Но наши-то проблемы так или иначе разрешимы.

— Римо прав, о император! — сказал Чиун. — Мы не сломлены. Очевидно, можно одолеть этих налоговых террористов.

Смит снова закрыл глаза и так долго пребывал в раздумье, что Чиун с Римо уже забеспокоились, не заснул ли он.

— Я не знаю, как, — наконец отозвался шеф. Голос его звучал устало и нерешительно. — Впрочем, наши потери можно свести к минимуму.

— Отлично!

— Во-первых, надо перевезти золото в безопасное место.

— Будет сделано.

— Во-вторых, следует замести следы.

— Какие следы?

— Денег КЮРЕ.

— Скажите только, каким образом, — воскликнул Римо.

— У ФНУ нет никаких документов, подтверждающих поступление денег на банковский счет Фолкрофта. Это значит, что в моем банке, «Липпинкот сэйвингз бэнк», или проявили небрежность, или не знали о переводе. Если президент банка согласится дать показания, что деньги были переведены законно или без моего ведома, то, возможно, нам и удастся избежать санкций со стороны ФНУ.

— Считайте, что он уже согласился, — жестко произнес Римо.

— Но если он даст такие показания, то сам может подвергнуться санкциям ФНУ.

— И тем не менее он это сделает.

— Средства КЮРЕ были переведены по системе электронных платежей из «Гранд Кайман траст». Я встречался с президентом банка, Бэзилом Хьюмом, во время банковского кризиса, который вызвал Друг. Хьюм знает меня в лицо и способен сделать соответствующие выводы, учитывая пропавшие двенадцать миллионов. Ему нельзя позволить этого сделать.

— Буду рад свернуть шею этому паразиту.

— Почему паразиту, Чиун?

— Банки изобрели итальянцы, а это такая нация, которая может преуспевать только тогда, когда обложит других незаконными поборами. Напомни мне, чтобы я как-нибудь рассказал тебе об этом, Римо.

— Я пас, — сказал тот.

— Ты всегда пренебрегаешь мудростью.

— Ладно, Смит, — произнес Римо. — Считайте, что мы снова в деле. Скоро вас навестим.

Свет погас, и Харолд В. Смит на мгновение ощутил свободу. Однако чей-то палец — шеф не знал, чей именно, — слегка прикоснулся к самому центру его лба, и тело его тут же застыло в совершенно нелепой позе.

Спустя несколько часов он, проклиная темноту, все еще лежал без сна. Но теперь к нему по крайней мере вернулась надежда.

Серебристый «бентли» Джереми Липпинкота трижды объехал вокруг банка, прежде чем поступил сигнал, означавший, что все в порядке и президент «Липпинкот сэйвингз бэнк» может без риска для жизни въехать внутрь.

— На стоянку, Уигглсуорт, — отрывисто скомандовал Джереми.

— Да, мистер Липпинкот.

Шофер заглушил двигатель. Джереми по-прежнему сидел на месте, дожидаясь, пока шофер в коричневой ливрее откроет ему дверь.

На куртке Уигглсуорта банкир заметил висящую на нитке пуговицу.

— Неужели у вас нет никакой гордости? — сквозь зубы процедил Джереми, наследник фамильного богатства Липпинкотов. — Вот эта пуговица у вас еле держится.

Уигглсуорт посмотрел вниз. Его худое лицо стало пепельно-бледным.

— Я не знал, мистер Липпинкот, — выдавил он из себя, прижимая пуговицу к своей похожей на бочку груди.

— Надеюсь, вам известно железное правило насчет безукоризненного внешнего вида.