– Я немного пройдусь, – сказал он. – Пара миль мне не повредит.

– Жара еще не спала, – предупредила Элис.

– Не беспокойся, со мной все будет в порядке.

Она не стала возражать. Они договорились о встрече в конторе на следующее утро и пожелали друг другу спокойной ночи. Воздух снаружи был густым, как суп. Дорога до мотеля заняла сорок минут, и рубашка Ричера промокла от пота, когда он переступил порог своего номера.

Он проснулся рано утром, прополоскал одежду и надел ее влажной. К тому времени, когда он добрался до конторы Элис, одежда просохла. Влажность исчезла, и жаркий воздух пустыни быстро высосал воду. На голубом небе не было ни облачка.

Элис уже сидела за своим столом в черном платье-трапеции без рукавов. Напротив нее расположился клиент-мексиканец. Он что-то негромко рассказывал. Элис записывала в желтый блокнот. Студент из офиса Хэка Уокера терпеливо ждал за спиной мексиканца. В руках он держал оранжево-красный пакет «Федерал экспресс». Ричер уселся рядом с ним. Элис почувствовала, что появились новые люди, и подняла голову. Знаком показала, чтобы они немного подождали, и вновь занялась своим клиентом. Наконец она отложила карандаш и негромко заговорила на испанском. Мексиканец ответил ей, не меняя стоического выражения лица, встал и побрел к выходу. Студент пересел поближе к Элис и положил на стол пакет.

– Медицинские отчеты по Кармен Грир. Оригиналы. Мистер Уокер взял копии. Он хочет встретиться с вами в девять тридцать, – сказал студент.

– Я буду у него, – пообещала Элис и медленно подтянула пакет к себе.

Студент вышел вслед за мексиканцем, а Ричер пересел на освободившееся место. Элис посмотрела на него, продолжая держать пакет. На ее лице появилось недоуменное выражение. Ричер пожал плечами. Пакет и ему показался слишком тонким.

Элис перевернула пакет и высыпала содержимое на стол. Внутри оказалось четыре отдельных отчета, каждый в зеленой папке, на которой было написано имя Кармен Грир, номер ее страховки и медицинской карты. На всех имелись даты, которые охватывали последние шесть лет. Чем более ранняя дата, тем светлее папка. Со временем зеленый цвет тускнел. Ричер переставил свой стул так, чтобы сесть рядом с Элис, и они принялись изучать отчеты в хронологическом порядке, начиная с самого раннего. Элис открыла его и положила между ними, чтобы было удобно читать. Потом слегка повернула стул, и ее плечо коснулось плеча Ричера.

– Ладно, давай посмотрим, что здесь есть, – сказала она.

В первой папке находился отчет о рождении Элли. Весь процесс был запротоколирован в часах и минутах. Использовались мониторы, описывающие состояние плода. В тринадцать минут пятого применили эпидуральное обезболивание. В двадцать минут пятого оно начало действовать. В шесть часов утра была сделана запись о смене акушерской бригады. Роды продолжались до времени ланча. Были применены стимуляторы. В час дня пришлось прибегнуть к эпизиотомии.[19] Элли родилась через двадцать минут после этого. Никаких осложнений. Нормальное отделение плаценты. Швы наложены сразу после этого. Ребенка объявили здоровым во всех отношениях.

Никаких упоминаний о синяках на лице, разбитой губе или шатающемся зубе.

Во втором отчете описывались два треснувших ребра. Дело происходило весной, через пятнадцать месяцев после рождения Элли. К отчетам был приложен рентгеновский снимок. Он показывал всю левую сторону тела Кармен. Ребра были ярко-белыми. На двух имелись крошечные серые трещинки. Левая грудь на снимке представляла собой аккуратные темные очертания. Согласно записям врача, пациентка сообщила, что ее сбросила лошадь и она ударилась о верхнюю часть ограды. Как почти всегда бывает с подобными травмами, лечение состояло в плотной повязке и покое.

– Что ты думаешь? – спросила Элис.

– Возможно, тут что-то есть, – ответил Ричер.

Третий отчет датировался шестью месяцами позднее, концом лета. Речь шла о серьезной травме правой ноги. Тот же врач написала, что Кармен упала с лошади, когда та в прыжке преодолевала препятствие и при приземлении задела голенью о него. Далее шло длинное профессиональное описание травмы, указывались также размеры. Пострадавшая область имела овальную форму, четыре дюйма в ширину и пять в длину. Был сделан рентген. Кость не пострадала. Кармен прописали обезболивающие препараты, которые ей тут же и выдали.

В четвертом отчете речь шла о несчастном случае, который произошел через два с половиной года, примерно за девять месяцев до того, как Слуп попал в тюрьму. В нем описывался перелом правой ключицы. Все имена врачей были другими. Такое впечатление, что поменялся весь состав бригады «скорой помощи». Новый врач никак не прокомментировал слова Кармен о том, что она упала с лошади на камни. В отчете имелось подробное описание травмы. Они все проделали очень тщательно. Прилагался также рентгеновский снимок. На нем были сняты шея и плечо. Снимок четко показывал перелом ключицы.

Элис аккуратно сложила все четыре отчета на краю стола.

– Ну? – спросила она.

Ричер ничего не ответил и лишь покачал головой.

– Что скажешь? – снова спросила Элис.

– Возможно, она иногда посещала другую больницу, – предположил он.

– Нет, мы все тщательно проверили. Я уже говорила, мы послали запросы повсюду. Это стандартная процедура.

– Возможно, они выезжали в другие штаты.

– Мы проверили и такие варианты. Когда речь идет о домашнем насилии, мы обращаемся во все соседние штаты – так делается всегда.

– Возможно, она пользовалась другим именем.

– В больнице проверяют номер социального страхования.

Он кивнул.

– Этого недостаточно, Элис. Она рассказывала мне и о других случаях. Здесь описаны перелом ключицы и повреждения ребер, но она говорила, что у нее была сломана рука. И челюсть. Она также утверждала, что ей пришлось имплантировать три зуба.

Элис ничего не ответила. Ричер закрыл глаза. И попытался рассуждать так, как делал это в прежние годы, когда работал следователем. Тринадцать лет опыта не должны пропасть даром.

– Есть две возможности, – наконец заговорил он. – Первая: кто-то подменил медицинские карты в больницах.

Элис покачала головой.

– Очень маловероятно.

– Согласен. И второй вариант: она солгала.

Элис долго молчала.

– Или сильно преувеличивала, – сказала она. – Чтобы привязать тебя. Чтобы ты согласился ей помочь.

Ричер задумчиво кивнул. Посмотрел на часы. Двадцать минут десятого. Наклонившись вперед, он засунул отчеты в пакет и предложил:

– Пойдем послушаем, что скажет Хэк.

Две трети команды убийц катили на юг от Пекоса. Они молчали, что было довольно редким явлением. Третий член команды дожидался их в мотеле, пребывая в задумчивости. Теперь они подвергали себя риску. Они двенадцать лет занимались этим бизнесом, но ни разу не проводили столько времени в одном месте. Такое поведение всегда выглядело слишком опасным. Приезд, быстрое выполнение работы и отъезд – оптимальный метод. Теперь они меняли образ действий. Радикально. Вот почему утром они молчали. Никаких шуток и болтовни. Никакого возбуждения перед выполнением миссии. Каждый был погружен в собственные мысли.

Однако они вовремя подготовили машину и собрали все необходимое. Оставив завтрак недоеденным, они сверили часы.

– Девять двадцать, – сказала женщина. – Пора.

В кабинете Уокера сидел посетитель. Человек лет семидесяти, с избыточным весом и нездоровым румянцем, явно тяжело переносящий жару. Кондиционер работал с таким напряжением, что шелест воздуха был слышен даже на фоне гудения двигателя, а со стола время от времени слетали бумаги. Но температура в кабинете оставалась на уровне тридцати двух градусов, и посетитель вытирал лоб большим белым платком. Уокер снял пиджак и застыл в своем кресле, закрыв лицо руками. На столе у него лежали копии медицинских карт, и он смотрел на них так, словно они были написаны на иностранном языке. Наконец он убрал руки от лица и сделал неопределенный жест в сторону незнакомца.