— Майк… — Прошептала она, склонившись надо мной и, кажется, коснувшись своей мягкой грудью моего лица.

— Да? — Вопросительно откликнулся я.

— Ты спишь?

— Уже нет. — Прошептал я и фыркнул от упёршегося в мой нос женского соска. — Что ты делаешь?

— Пыталась разобраться с твоими путами… — Она тяжело вздохнула и опустилась передо мной на колени, сложив руки лодочкой и зажав их между ног. — Прости, у меня ничего не вышло.

— Да ладно, не переживай. А с чего вдруг такое желание, да ещё посреди ночи? — Поинтересовался я.

— Я тут подумала, может ещё одну пакость барону сделаем?

— Какую?

— Ты как, силы немного восстановил? Мужской силы. Меня по большей части это интересует.

— Ты хочешь, чтобы я тебя испортил? — Я хмыкнул. Вот почему у меня всегда всё к этому сводится?

— Не хочу. Но хочу этому извращенцу обосрать праздник. Пусть знает, тварь! Не хочу ему доставаться девушкой, уж лучше с тобой. — Она помолчала и тяжело вздохнула. — Так как? Ты в деле?

Прозвучало немного обидно. «Уж лучше с тобой» — словно я самый дерьмовый вариант. Хотя, учитывая, как я сейчас выгляжу, и в каком я состоянии… Сонька вот каждое утро и вечер марафет возле крана наводит. Чистит пёрышки, умывается, сделала из соломы импровизированную зубную щётку. Девочки они везде девочки. Вначале стеснялась, заставляла меня отворачиваться, но учитывая, как она расхаживает по камере постоянно, стесняться перестала быстро.

— Как, откуда, почему в ваших головках возникают такие мысли, что всё можно решить с помощью перепихона? — Проворчал я. — Уже не раз с этим сталкивался и не перестаю удивляться этому.

— А разве нет? Можно ведь!

— Ну можно. — Я нехотя согласился. — Но не всегда и не всё.

— Мне мамка всегда говорила — всё в этом мире крутится вокруг секса. Хочешь сделать приятное мужу — прыгай голенькая к нему в кровать, хочет сделать мужу больно — прыгай в кровать к его лучшему другу, хочешь сделать приятное себе — прыгай сначала к одному, потом к другому, но сделай так, чтобы они об этом никогда не узнали. Иначе будет большая жопа!

— И как ты с такой логикой дожила до своих лет девушкой?

— Да как-то дожила. Мамку слушала и запоминала на будущее. Ну что скажешь?

— Нет у меня ни сил, ни желания. — Вздохнул я, почти не соврав. Сил действительно было маловато. А желания… Мне бы помыться — это было моё самое заветное желание сейчас.

— Странно…

— Что странного?

— Ты же мужик, а все мужики всегда хотят… Ладно, — девчонка махнула на меня рукой, — что я с тобой разговариваю. Просто воспользуюсь тобой, как вы нами всегда пользуетесь. Ты ведь всё равно прикован и слаб.

— Не нравится мне ход твоих мыслей...

— И ещё одно… Не хотела тебе говорить, ты вроде нормальный мужик, не глазеешь на меня, не сыплешь пошлыми шуточками. Мы вроде как даже подружились немного…

— Да говори уже, без этих прелюдий…

— В общем, после этого, скорее всего, тебя или на кол посадят или яйца отчекрыжат. Но это ничего не меняет. — Она пожала плечами. — Я уже настроилась и решилась. Просто, хотела предупредить, чтобы ты знал. Прости! Зря они засунули тебя в одну камеру со мной.

— Да уж! Так меня ещё никто никогда не использовал.

— Только от тебя воняет как от базарного нищего. — Она тяжело вздохнула и сморщила свой носик. — Ладно, сиди здесь…

Вернулась она через пару минут с небольшим тазиком. Деловито стянула с меня одежду, не обращая внимания на мои вялые попытки сопротивляться (ну да, мне самому было немного интересно, что из этого выйдет), и принялась мылить и обтирать меня мокрыми полотенцами.

— Не брезгуешь?

— Неа. Я и не такое повидала в своей жизни. Жопу подними…

Минут через десять, закончив прихорашивать меня, рыжая принесла два тазика холодной воды и окатила меня с ног до головы. Затем обтёрла колючей соломой, постелила под меня сухую соломку и уселась рядом. Хозяйственная!

— Фух! Ох и умаялась я! Уже и не рада, что всё это затеяла… Ну, зато ты теперь на человека похож. — Она склонилась над моим лицом, качнув аппетитной грудью, втянула воздух своим курносым носиком и довольно улыбнулась. — Чистый и пахнущей свежестью, словно после баньки.

— И что дальше? — Хмыкнул и поинтересовался я, не отрывая взгляд от груди девушки.

— Я не знаю. Так далеко у меня с мужиками ещё не заходило…

Соня с опаской положила руку на мой член и немного сжала его.

— Он у тебя хоть работает? Или я зря старалась?

— Раньше работал…

— Ну, раньше у всех работает. — Не по годам мудро вздохнула девушка. — А потом возраст, проблемы, стрессы, давление… — Не переставая болтать, она периодически сжимала член, то стыдливо отводя глаза в сторону, то снова с опаской и неприкрытым интересом поглядывая на него. — Вот мой дед и в восемьдесят годков был ещё тем ходоком. Половину вдовушек в деревне охаживал. О! Кажись шевельнулся! — Сонька обрадованно захлопала глазками и в панике торопливо затараторила, боясь упустить момент: — Что мне делать с ним дальше?

— Садись сверху и потрись об него своей нетронутой подружкой. — Сжалился я над девушкой.

Поза была не самая удобная, да и длина кандалов не давала мне ни развернуться, ни нормально расположиться. Я сидел, облокотившись о деревянную стену, а девушка запрыгнула на меня сверху.

— Давай их сюда! — Скомандовал я.

— Кого их?

— Сиськи, дура. И двигайся ближе ко мне, ты же почти на коленях сидишь!

— Сам дурак! Мне немного страшновато, вообще то.

Она приподнялась и переместилась ко мне вплотную, уперевшись своими роскошными грудями в моё лицо, и замерев напротив меня в такой позе, выпрямившись на своих коленях. Я почувствовал, как вся свободная в организме кровь рванула по венам вниз, наполняя самый важный для жизни мужчины орган, который тут налился, потяжелел и воспрял.

Я слышал запах её молодого горячего тела, а полная луна освещала в достаточной степени и вздымающуюся грудь, и тонкую шею, и девичий мягкий животик, и блестящие интересом и страхом глаза. Романтика, бля!

Мой член рвался в бой, периодически касаясь её губок, когда её ноги разъезжались в стороны, и она чуточку опускалась вниз. Головка напряжённой, покрытой переплетёнными венами, короткой тридцатисантиметровой дубинки, уже несколько раз дотронулась до лона девушки, и член просто сходил с ума от перенапряжения.

— Бляха! — Соня опустила, наконец, испуганный взгляд вниз и посмотрела, что же так упорно тычется в её промежность. — Какого хера он такой большой, был же совсем маленький?!

— Ну не совсем, не преувеличивай. — С лёгкой обидой прошептал я.

— Бля! Вот что-то я теперь не уверена, что делаю правильно. Может зря я это затеяла? Променяла барона на грязного нищего старика.

— Поздно, деточка. — Я не мог больше сдерживаться. Слегка раздвинул свои ноги, толкнув ноги девушки в стороны и выбив почву из под неё. Она тихонько взвизгнула от неожиданности, и, не сумев удержаться, резко опустилась вниз, надев свою щелочку точно на мой член, проглотив его целиком и ещё раз вскрикнув, в этот раз то ли от боли, то ли от испуга, то ли от удивления.

Забавно. Наверняка она возбудилась не меньше меня ещё только когда мяла мой член, но тщательно скрывала это. Иначе, так легко я бы в неё не попал.

— Ах ты ж грязный извращенец! — В её руке блеснуло лезвие и едва не воткнулось мне в горло. — Ты что наделал?

— То, что ты просила. Вроде. Или ты не этого хотела? И убери ножичек, пока никто не порезался.

— Бля! — Она тяжело вздохнула, словно только теперь опомнилась и поняла, что произошло. — Бля! Бля! Бля! И что теперь делать, я ведь теперь порченная? — Она задумалась, всё так же держа меня внутри себя, слегка нахмурилась, медленно опустила нож и с любопытством и каким-то невинным разочарованием поинтересовалась: — Так из-за чего весь этот сыр-бор вокруг секса? Никакого удовольствия, только побаливает немного… Я думала, будет какое-то неземное блаженство, кайф, экстаз, как только он войдёт в меня. Девки именно так всё описывали. А одна моя подружка хвасталась, что муж заставляет кончать её раз тридцать за ночь, пока она сознание не теряет от удовольствия. Так и знала, что это всё брехня!