Нездоров. Господи, ведь у ее отца был рак, а ни она, ни ее сестры не знали об этом!

– Мне сказали, что у него был рак, но... – Аманда покачала головой.

– Да, – сказала Нора. – Очевидно, он не хотел, чтобы об этом знали.

У Аманды голова шла кругом от всей этой информации. Мими. Еще одна женщина. Проблемы со здоровьем. Отход отдел... Она рада была, когда их разговор прервала официантка, которая принесла заказ – жареную треску и картофель фри, но есть ей расхотелось. Она подождала, пока Нора щедро полила кислым соусом свою рыбу, потом тоже попробовала соус и, наконец, задала следующий вопрос:

– Нора, а вы не знаете, почему он решил отойти от дел? И почему именно шесть месяцев назад? Стало хуже с сердцем?

– Боже, это просто восхитительно, правда? – произнесла Нора, смакуя рыбу. – Знаю, что от этого ужасно толстеют, но мне наплевать. Я себе не могу отказать в этом хотя бы раз в месяц.

Аманда улыбнулась:

– Ну и хорошо. Спасибо, что нашли время пообедать со мной.

Нора отмахнулась:

– Это вам спасибо.

Аманда чувствовала на себе взгляд Этана, который, казалось, понукал ее: «Продолжай, продолжай!»

– Так вы не знаете, почему он отошел от дел? – повторила она свой вопрос. – Из-за сердца? – Аманда надеялась, что Норе не покажется странным, что она так мало знает о своем отце.

Нора качнула головой и подхватила еще кусочек картофеля.

– Нет, насколько мне известно. Я хочу сказать, что слухи об этом ходили разные. Я слышала, что он очень переживал, когда умерла Салли. Именно после ее гибели у него начались серьезные проблемы с сердцем.

– Салли? Его бывшая секретарша? – Нора кивнула:

– Если верить слухам, их отношения продолжались в течение нескольких лет. Думаю, она просто делала вид, что это ее не касается, ну... когда он встречался с другими женщинами, хотя ей приходилось все это устраивать.

Аманда была шокирована.

– Значит, у нее был такой же дневник деловых встреч, как и у вас, куда записывались все эти романтические обеды и памятки насчет заказа цветов, «безделушек» в пальто и всего прочего? Какой ужас!

Нора пожала плечами:

– Насколько мне известно, между Салли и мистером Седжуиком было полное взаимопонимание. Салли нравилось такое особое положение тайной возлюбленной. Я хочу сказать: вы представляете, что такое служебные привилегии? А у нее, вероятно, была возможность использовать свое положение в своих интересах. И возможно, поскольку она была посвящена во все дела компании, Салли оказывала на него большое влияние.

– Вы говорите, она оказывала на него большое влияние? – спросила Аманда.

– Ну, я не знаю! Честно говоря, сомневаюсь. Я не была знакома с Салли, но слышала, что она была милейшей женщиной. Думаю, она по-настоящему любила его и смирилась с тем, что она не единственная. По край ней мере, что касается компании, она была его «номером один». Хотя мистер Седжуик постоянно заводил интрижки с самыми красивыми женщинами, работавшими под его началом.

Аманда отодвинула в сторону тарелку, практически не прикоснувшись к еде.

– Салли была замужем? У нее были дети?

– Не будете это? – спросила Нора, показывая на тарелку Аманды. – Я бы попробовала.

Аманда улыбнулась:

– На здоровье.

Нора вилкой переложила кусок рыбы к себе на тарелку.

– Салли никогда не была замужем. Правда, вроде бы у нее есть сын, подросток. И возможно, от вашего отца... Ой, извините...

Аманда взглянула на Этана, тот незаметно приподнял бровь, что означало: «В яблочко!»

Посматривая в вестибюль ресторана, где Аманда и Нора надевали пальто, Этан бросил на стол несколько банкнот, расплачиваясь за свой обед. Он услышал, как Аманда, поблагодарив Нору, протянула ей руку, но девушка, прощаясь, обняла Аманду, легонько прижав ее к себе. Перед возвращением в офис Нора собиралась зайти в аптеку, и Аманда, сославшись на забытые на столе перчатки, распрощалась с девушкой у дверей. Нора вышла. Аманда дождалась Этана, и из ресторана они вышли вместе.

– Отсюда мы можем вернуться в дом на автобусе, – сказал Этан, указывая на автобусную остановку на углу улицы. – Нам необходимо обсудить все услышанное.

Аманда кивнула и развернула коляску Томми к остановке. Наклонившись, она стала отсоединять ремни коляски, и в этот момент Томми открыл глаза. Его личико сморщилось, он явно собирался захныкать, но Аманда быстро подхватила малыша на руки и успокаивающе прижалась губами к щеке сына. Этан сложил коляску.

– Боже, сколько раз мне приходилось подниматься в автобус, одной рукой втаскивая коляску, а другой держа Томми! Как хорошо, когда тебе помогают!

– Должно быть, сложно одной растить сына, – сказал Этан. – Все приходится делать самой.

Аманда кивнула:

– Да, трудно. Ребенка тяжело растить даже вдвоем, но когда все лежит на твоих плечах – это трудно вдвойне. Но я точно знаю, что могу с этим справиться. Иногда мне кажется, что я могу справиться с чем угодно. – Она помолчала. – Да, правда. Ведь я же смогла пережить вчерашнюю ночь.

Подошел автобус, Аманда и Этан вошли в салон и сели на задние сиденья.

– Ты держалась поразительно хорошо, Аманда, – сказал Этан. – Ты очень сильная женщина.

– Иногда я жалею, что мне приходится быть сильной, – тихо ответила она. – Я знаю, что феминистки на меня бы ополчились за такие мысли, но иногда мне так хочется позволить себе быть слабой.

– Это вполне естественно. Ты ведь обычный человек. – Аманда слегка улыбнулась ему в ответ и стала смотреть в окно. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Этан обернулся и прямо перед собой увидел круглые голубые глазенки Томми Седжуика. Ребенок улыбнулся и схватил Этана за палец.

– Эй, эй, малыш, – сказал Этан и почувствовал, как сжало грудь.

– Неплохая у него хватка, правда? – спросила Аманда. – Иногда так схватит, что и не оторвать.

Внезапно Этан почувствовал, что задыхается. Ребенок смотрел ему прямо в глаза, обхватив пухлым кулачком большой палец.

– Этан, с тобой все в порядке? – спросила Аманда. Она отняла руку ребенка от пальца Этана. – Надеюсь, он не сделал тебе больно? – спросила она шутя.

Этан улыбнулся и покачал головой, но правда заключалась в том, что боль, хоть и не физическая, была непереносима.

Направляясь к особняку Уильяма Седжуика, Аманда катила коляску по Семьдесят четвертой улице. Этан шел рядом, держа в руках свой небольшой блокнот.

– Нам очень многое нужно обсудить, – сказал Этан.

– Я совершенно не уверена, что мне вообще хочется копаться во всем этом, и потом, я даже не знаю, с чего нам следует начать, – задумчиво ответила Аманда. – Не думаю, что нужно исследовать прошлое моего отца. Разбираться в его многочисленных любовных связях. Узнавать, остались ли у него дети, есть ли у меня сводные братья или сестры.

– Понимаю, Аманда, что все это тяжело для тебя, – сказал Этан. – Но мы решились заглянуть в его личную жизнь не из праздного любопытства. Мы лишь пытаемся выяснить, кто хочет причинить тебе вред, чтобы оградить тебя от посягательств.

– Я понимаю. Ты прав. Я просто не должна об этом забывать.

– Значит, ты остаешься?

– О Боже, – сказала Аманда, – я думаю только о том, что рассказала мне Нора, и совершенно забыла о доме и обо всех этих дурацких правилах. Нет, я никак не могу остаться там одна.

– Тебе и не придется, – сказал Этан, глядя ей прямо в глаза. – По-моему, я уже доказал, что ты можешь мне доверять.

Аманда смотрела на него, ей хотелось ему верить, ей необходимо было верить, но может ли она вообще кому-либо доверять?

«Ты можешь доверять только самой себе, – говорил ей внутренний голос, – и больше никому. Но ты чувствуешь, что этот парень ведет себя честно. По каким-то своим причинам – а они, похоже, не имеют к тебе никакого отношения – он действительно хочет, чтобы это дело закончилось благополучно».

– Аманда!