– Навязался на мою голову, проклятый! Все ему мало! Пойдем хоть в людскую, горе мое луковое, люди же смотрят! – уже тише и другим тон добавила она.

Я понял, что здесь уже дела семейные и протиснулся мимо них бочком, стараясь не касаться разгоряченных тел, поднялся наверх и опять оказался в общем коридоре. Здесь уже людей не было, под ноги попадала только разбросанная одежда. По пути я остановился возле покоев хозяйки и послушал возле дверей, не зовут ли оттуда на помощь.

Там было тихо, похоже, что здесь тоже ничего страшного не произошло. Впрочем, меня волновали не столько Екатерина Романовна с виконтом, сколько больная княжна и раненый Кологривов и я перешел к следующим дверям.

За ними тоже было тихо. Мне сразу начали мерещиться всякие ужасы, но опять врываться к ним без спроса я не рискнул и негромко постучал. Дверь открылась почти сразу, и в коридор выглянул лейтенант. Он увидел меня, что-то пробормотал, отпрянул, и с треском, захлопнул перед носом дверь.

Большего доказательства, что они живы, мне было не нужно, и я пошел к себе. Любаша лежала, до глаз укрывшись одеялом. Я сел на кровать, оттянул одеяло и поцеловал ее в нос. Она хихикнула и укрылась с головой. Девушка мне нравилась вне зависимости от «гипноза» и я обрадовался, что с ней все в порядке.

– Как ты себя, чувствуешь? – спросил я, опять стягивая с нее одеяло.

– Что это с нами было? – вопросом на вопрос, ответила она и, не дождавшись ответа, попеняла. – Ты это куда голым побежал? Я думала, что умру.

Я не понял, от чего она могла умереть, но выяснять не стал, объяснил так, чтобы ей было понятно:

– Злые люди заколдовали, и не только нас, а весь дом. Посмотрела бы ты, что там, – я кивнул на дверь, – творилось!

– А что? – тотчас, не скрывая любопытства, спросила она.

– Ну, примерно то же что и с нами. Все как будто с ума сошли. Где кто кого поймал, там и лежали. Теперь, слава богу, опомнились.

– Неужто правда, ты сам видел? – загорелась она.

– Видел… Ничего интересного, сплошное скотство.

– А кто нас так хорошо заколдовал?

– Брат княжны, – сказал я, не вдаваясь в подробности. – Попытался так ее убить, чтобы никто не догадался. Ну, а мы все уже попали за компанию.

– А у тебя с ней что-нибудь было? – непонятно с чего, спросила Люба.

– Нет, конечно, как ты могла такое подумать!

Она пытливо на меня посмотрела, вытянулась под одеялом, и закинула голые руки за голову.

– Мне она нисколечко не нравится! А тебе?

– Это дело вкуса, – уклонился я от обсуждения Машиных достоинств.

– А вот такое колдовство немножко понравилось, – добавила она. – А тебе?

– Мне больше нравится не колдовство, а любовь.

– Правда? Я тебе так нравлюсь?

– Очень нравишься, – подтвердил я, не рискнув объяснить ошибку в совпадении слова и имени.

– Ты еще полежать не хочешь? Не думай, я не навязываюсь…

– У тебя же все болело, ты сама говорила?!

– Что поделаешь, такова наша женская доля, – скорбно сказала девушка, – ничего, потерплю.

И тут же не удержалась и рассмеялась.

Я тоже засмеялся, поцеловал ее в щеку и полез под одеяло.