— Что за секта? — нетерпеливо спросил Денис.

— Секта, которая под видом продвинутых духовных аскетов готовила высокопрофессиональных, изощренных наемных убийц.

— Ну, ни хрена себе! — вырвалось у Дениса, — так это что же… Это же — прямое доказательство…

— Доказательство того, — перебил Дениса Тарас, — что наш грабитель и убийца был ой как не прост. И не случайно он посещал психологов, и экстремальным вождением занимался. Комплексы у него были, и скрытая мания величия. Возомнил себя средневековым наемником. Вот что все это значит, дружище!

— Ну, и умен же ты Тараска! — Петрович хлопнул его по плечу. — А сам веником прикидываешься!

Оба расхохотались. Только Денис оставался мрачным.

— А где такие штуки сейчас делают, узнал?

— Ну, это, Дэня, задачка посложнее… Тут архивы не помогут. А мотаться по всем подпольным мастерским — сам понимаешь…

В комнату вошла Антонина, проходя мимо стола, бегло бросила взгляд на фотографии. Остановилась.

— Что-то знакомое… Где-то я это видела.

— Где? — набросился на нее Денис.

Антонина наморщила лоб.

— Ага. Вспомнила. В торговом центре. На месте взрыва нашли такой амулет.

— Где он?

— Да где — фсбешники забрали, вместе с делом.

Денис схватил со стола фотографии и пулей вылетел из комнаты.

— Ну, что же ты наделал, Петрович, — укорил его Тарас. — Он же теперь не успокоится.

— Не сообразил, дурак старый. Наоборот, отвлечь его хотел… Да, хотел как лучше…

— А получилось, как всегда.

А Денис уже стол перед Протаповым и с жаром убеждал его, что хотя версию заказа он доказать не смог — времени не хватило, но он уверен, что смерть Фомичевой — не случайность. И скоро у нас может появиться новый труп! А мы должны предотвратить очередное убийство! Поэтому дело закрывать нельзя! А главное — Денис вывалил перед начальником фотографии кинжалов с символикой, — возможно убийца Глазунова Шитов и взрыв в торговом центе — звенья некой цепи. Шитов пользовался кинжалом средневековой секты наемных убийц — раз. Амулет с изображением такого же кинжала видели на месте взрыва в торговом центре — два. И если размотать всю эту цепочку, то мы…

— Лавров, твою мать! — заорал Протапов. — У тебя паранойя! Еще раз явишься с подобным бредом — отправлю в психушку!

— Но, Василий Матвеевич…

— Иди в отпуск, лечись! Чтобы завтра тебя здесь не видел!

Тарас тоже считал, что Денису просто необходимо отдохнуть. Все, что случилось — это не звенья одной цепи, как считает Денис, а цепь случайных совпадений. Надо все это выкинуть из головы, постараться забыть. И хватит себя изводить!

— Пойдем, пивка возьмем, — уговаривал Тарас друга. — Отметим твой отпуск.

— Да пошел ты к черту! Не веришь мне — и хрен с тобой.

Денис кинул свое тело за руль и рванул с места так, что шины взвизгнули.

— И тебе хорошего вечера, дружище. — проговорил Тарас ему вслед и побрел на автобусную остановку.

… Нелли собирала посуду со стола, стараясь не шуметь. Было так тихо, что от этой тишины хотелось кричать. Все уже ушли. Осталась только мама. И конечно Боря. Боренька, Борюсик, её любимый Боб. Нелли всхлипнула. Она так много плакала за эти три дня, что уже и слез не осталось. Могла только шмыгать носом. Это были её вторые поминки в жизни. Совсем недавно поминали отца, и вот теперь тетя Катя и Павел. Бред какой-то. Почему так все ужасно. Какие-то странные чужие люди были сегодня — половину из них Нелли не знала. Бывшие коллеги Паши, подружки тети Кати. А Нелли думала, что у нее только одна подруга — мама. А вот ведь нет… еще целая стая набежала. Хорошо, что свалили быстро: блином закусили, рюмку махнули и разбежались по работам. Слава Богу, а то Боб совсем никакой. Не ест, ни спит. Бледный, а глаза красные-красные. Но в адеквате — и то хорошо.

Алина неслышно зашла в комнату и стала помогать дочери.

— Вот говорила ему, надо было официантов позвать. — Алина брезгливо смахивала остатки еды в пакет. — Так нет — уперся. Теперь самим придется посудомойку загружать.

— Ничего, мамуль. Меня тетя Катя научила. — очередная тарелка легла в стопку. — Боб из-за мамы от официантов отказался. Она любила все делать сама. Я считаю, что в память о ней он поступил правильно.

— Конечно, детка. Конечно. — Алина оглянулась в поисках салфетки, схватила её и стала тщательно вытирать руки. — Детка, мне надо на работу. Ты бы осталась с Борисом. Ему сейчас важна твоя поддержка.

Алина повернулась к дочери, невольно загляделась. Ее, в отличие от покойных Глазунова и Кати, никак не смущала связь Нелли с Бобом. Ей было глубоко наплевать, что Боб — не просто крестник, а сын Андрея. Какая к черту ревность, если нет любви! Но у Алины была и своя тайна, о которой никто не знал, кроме нее — не знала даже любопытная Марго! Не догадывался въедливый Денис Лавров. Нелли — она не была похожа на отца, но кое-что от него унаследовала, не от Глазунова, а от своего настоящего, биологического отца. Потому что Алина новоиспеченному супругу быстро наставила рога!

… Как только Глазунов их познакомил, красавец Родион покорил Алину… Роман был тайным, бурным, но — коротким. Родион не казался тогда таким успешным, как Глазунов…. А Алина всегда была практична. Да и с таким отчаянным бабником она никогда бы не связала свою жизнь, поэтому на предложение руки и сердца отказывала неоднократно… Но — как прекрасен оказался плод захлестнувшей их страсти! А Глазунов — он так и прожил в неведении, — злорадно подумала Алина.

— Мама, но Боб сказал, что хочет побыть один, — донесся до Алины голос дочери.

— Ну, мало ли что он сказал. — Алина придирчиво нюхала пальцы — не остался ли неприятный запах от тарелок. — Он все равно спит, а ты как раз… уберешь все это, раз уж помощники в этом доме противопоказаны.

— Хорошо, мам.

— Вот и отлично. — Алина поцеловала дочь в лоб. — Какая ты у меня умница выросла. Но у меня просьба. Если вдруг Боб куда-то соберется — ты обязательно мне позвони, хорошо? Я должна быть в курсе.

Нелли не совсем понимала, куда должен собраться Боб, если он в таком состоянии. Но Алина предположила, что парня может мотануть «на подвиги», а она тревожится.

— А завтра приезжайте в Кострово, ладно? — Алина подкрасила губы перед зеркалом. — Григорий с машиной будет ждать столько, сколько нужно.

И взяв обещание с дочери, что завтра с утра она силой привезет Боба в пансионат, Алина вышла из квартиры.

Но уехала она не сразу. Алина подошла к черному Мерседесу, за рулем которого прикорнул огромный водила — Григорий. Это был любимый водила Алины — большой, но проворный, фантастически умевший водить машину и до фанатизма пунктуальный. Но самое главное его достоинство было в том, что он очень мало говорил, и очень хорошо выполнял любые поручения хозяйки.

Вот и на этот раз Алина наклонилась к окошку, тронула ногтем плечо Григория. Он тут же открыл глаза.

— Простите. Алина Маратовна.

— Ничего, Гриша. — Алина вытащила из сумки дорогое красивое портмоне и выдернув несколько крупных купюр, протянула ему — У меня к тебе будет…. ммм… деликатное поручение.

Григорий сморщил лицо, что видимо должно было означать улыбку….

… Третьи сутки Денис валялся на диване, тупо смотря в экран телевизора. Вокруг него уже не осталось живого места — везде валялись коробки из-под пиццы, пустые пластиковые бутылки от лимонада, и пакеты с логотипом конторы, в которой возят жареные острые куриные ножки. Полные пепельницы окурков, и грязные чашки с засохшей кофейной жижей рядком стояли на журнальном столике перед телевизором.

Жить не хотелось. Денис зарос щетиной, три дня не менял футболки, но казалось, его это не тревожило. Он отдыхал. Раз велели, он это делал с отчаянием смертника. По принципу — а… наплевать. Все равно никому не нужен. Лизка не звонит — ну и не надо. Позвонил сам, послушал её голос на автоответчике. «Дорогой брат — жива-здорова, пока не готова с тобой разговаривать». Но когда на третий звонок он услышал эту же фразу — в бешенстве закинул сотовый в бак для грязного белья. Вот дрянь. Хоть бы поинтересовалась, что с братом. Может он погиб при выполнении служебного долга. Может его трамвай переехал, или он вены порезал от несчастной любви.