Ещё волновало его то, что старый приятель не поладил с Вилькой. Почему? Он привык считать Уве чуть ли не другом, а девушка сразу его невзлюбила… Да, Уве что-то шельмует с деньгами гильдии, потому и не смог дать им наличные. Тео это понял, но не стал осуждать приятеля. Готов был согласиться на всё, что тот мог предложить взамен. А Виола сразу дала тому понять, что видит, где он нарушает закон собственной гильдии. И откуда знает только? Хорошо, что Уве согласился на все её условия, кстати, гораздо более разумные, чем те, на которые уже готов был пойти сам Тео.

Потихоньку выпитое пиво оказывало своё действие. Теодор вернулся в отведённую им комнату среди ночи и чуть не навернулся об порог. Позор для одного из лучших наёмников Девяти королевств! С трудом добрался до кровати, но всё же успел разглядеть: Виола спала и даже не открыла глаз на шум, а виконт лежал как обычно, только рядом с ним на подушке виднелась чья-то голова в дурацком ночном чепце.

Что ж, Лассер выполнил обещанное и прислал служанку. Ещё ночку им тут переночевать и в Эгон. Хотя это только так говорится, а на самом деле дорога займёт не менее декады. А уж по прибытии придётся выдумывать как дать знать графине о прибытии виконта, но не привлечь внимание тех, кто захочет убить молодого Ульриха.

Все эти мысли крутились в голове Теодора пока он не заснул, а наутро вернулись снова. Пришлось поделиться ими с Виолой, которая встала раньше и теперь крутилась вокруг пациента. Она покачала головой и сказала:

— Всё верно, я и сама об этом думаю. Двигаться придётся скрытно. А как делать это на телеге? Никак. Значит нам нужна легенда. Например, я вдова, что, кстати, правда. Муж умер, никого у меня не осталось и я еду в Эгон, чтобы найти родственников, которые тут, по слухам, поселились. А тебя наняла меня охранять. Пойдёт?

Тео пожал плечами, а затем вынес вердикт:

— Пойдёт-то пойдёт, только в это никто не поверит. Выглядишь ты не как богатая вдова, а как оборванка. Мне всё равно, я к тебе и такой привык, а народу нужна достоверность.

Виола развела руками:

— Значит, господин Лассер оплатит мой новый гардероб. Не бойся, Тео, я постараюсь не слишком много потратить. Но пару платьев купить придётся, да ленты траурные на всё навязать. И обувь. Мои сапожки не вынесли тяжёлой жизни и почти развалились.

Завтракали они в комнате, чтобы не светиться лишний раз перед обывателями. Лассер пришёл их проведать и напомнил о списке, который Вилька ему тут же предоставила. А заодно поведала об их выдумке и добавила к написанному требуемый для роли реквизит.

Трактирщик покрутил в руках бумажку, прочитал и хмыкнул, довольный:

— Ну, всё, что ты тут понаписала, я дам. Да, включая рубашки и панталоны. Дочка Магдина поделится. А вот вдовье платье Сходите-ка вы с ней к одной тут Она сама вдовеет и портниха знатная. К тому же мне должна. В общем, не робей, красавица! Будет тебе гардероб.

Лассер не обманул. Портниха тут же нашла для Вильки два почти готовых платья. Почти потому что на них пришлось нашить чёрные ленты и такое же кружево. А в остальном они сели как влитые и по цвету подходили к роли как нельзя лучше. Одно было серое, а другое лиловое. Подобрали и чепцы, вернее, капоры тех же цветов. Не было времени обшить и их лентами с кружевом, но Вилька махнула рукой: в дороге всё равно нечем заняться. Пришьёт. Две пары удобных уличных башмачков достались ей по дешёвке: у девушки оказалась на удивление маленькая нога, а у сапожника завалялись две пары-маломерки, от которых отказались заказчики. Вилька бы предпочла сапожки, но тут было не до капризов.

Когда она с обновками вернулась на постоялый двор, то увидела, что всё готово к путешествию. Под навесом стояла та самая телега, которой предстояло стать их домом на следующую декаду. Рядом с ней жевали сено две невзрачные, но крепкие кобылы. Теодор с Уве рассматривали всё это богатство и трактирщик вещал, перечисляя:

— Мука, толокно, крупа пяти сортов, фасоль, лук, чеснок, сушёные овощи в мешке

— Мёд не забудьте, — напомнила Виола и пошла к виконту.

Села рядом с распростёртым на кровати телом и задумалась. Она примерно представляла себе, что будет делать в ближайшую декаду, и это успокаивало. Но вот привезут они красавчика в Эгон, сдадут с рук на руки мачехе, получат награду, а после? Что с ней будет потом?

Такие мысли не радовали и она стала рассматривать своего пациента не как тело, за которым нужен уход, а как юношу. Грязь и тряпки не скрывали сейчас лицо Ульриха Эгона, да и ожившим умертвием он тоже больше не выглядел. Худой, даже тощий, но не скелет. Сразу видно, что из благородных, видна порода: волосы на голове светлые, а брови и ресницы тёмные, почти чёрные. Брови к тому же сходятся на переносице, а нос прямой и составляет со лбом практически одну линию. Губы, хоть и бледные до синевы, зато форме позавидует любая красавица. Глаза пусть закрыты, но заметно, что большие, миндалевидные. Девчонки из деревни небось счастливы были всю ночь обнимать этакого красавчика. Только ей, Виоле, вся эта красота ни к чему. Мужчины хороши, пока с ними близко не познакомишься. Эта мысль заставила её вспомнить Курта и девушка аж передёрнулась от отвращения. После столь милого замужества ей ещё долго не захочется иметь дела с мужчинами. Так что прекрасному виконту Эгону лучше остаться для неё чем-то вроде картины или статуи. Любоваться, смахивать пыль, протирать и всё.

Вторую ночь на постоялом дворе Лассера рядом с Эгоном спала посудомойка из трактира. Глупышка очень стеснялась, настолько, что пришлось поставить ширму, но она не отгородила от звуков, а девица полночи, пока не заснула, пыталась снять с виконта злые чары поцелуями. Безрезультатно.

Утром все вещи были погружены в телегу, виконт устроен в её глубине и прикрыт попонами и сеном, а Виола в сером вдовьем платье заняла своё место рядом с Теодором, который изображал возницу. Рядом с ней стояла большая корзина, наполненная всяческими вкусными вещами. Это им собрала в дорогу госпожа Магда. Кроме пирожков, куриных ножек, огурцов, яблок и прочих овощей и фруктов там были припрятаны фляги с укрепляющим отваром и бульоном для виконта. День обещал быть несложным и полным приятностей.

Так и вышло. Почти. Первая половина дня до обеда, обед и два часа после него были просто чудесные. Погода радовала солнцем, но жары изнуряющей не наблюдалось. Дорога была пустынной, так что Вилька могла расслабиться: снять капор, расстегнуть верхние пуговки у платья и распустить пояс. Время от времени она брала вожжи из рук Теодора и правила сама, давая мужчине отдохнуть. Они не стали заезжать в деревню чтобы пообедать, а остановились на лесной поляне. Магда надавала им с собой столько, что и роте солдат хватило бы, а лишний раз показывать себя людям и Тео, и Виола сочли опасным. Так что обед в лесу был отличным вариантом в сложившейся ситуации. Вилька даже решила, что они вообще не станут питаться в трактирах. Вдруг там их поджидают? Что стоит отравить еду? Тео подумал и согласился. Припасов им с собой дали достаточно, а Вилька готовила не хуже заправской трактирщицы.

Яства, приготовленные ручками госпожи Магды оказали своё действие. Телега ехала себе потихоньку, правивший ею Теодор напевал песенки, ветерок не давал жаре сгуститься настолько, чтобы стало тяжело её переносить Было так хорошо, что не хотелось ни о чём думать. Стоило Вильке удобно вытянуться рядом с виконтом на дне телеги, как она провалилась в глубокий сон.

Проснулась она внезапно от странного чувства. Села, ещё ничего не соображая, огляделась кругом, чтобы понять, что ей так мешало, и ойкнула. На неё в упор глядели два широко раскрытых глаза цвета грозовой тучи. Прекрасные глаза Ульриха Эгона.

В первый момент Вилька не поверила собственным глазам и отшатнулась. Затем зажмурилась, встряхнулась как собака, прогоняя последние клочки дневного сна, и снова поглядела на виконта. Он всё так же на неё таращился. Взгляд был ещё немного расфокусированный, но вполне сознательный.