— Ой, как хорошо! Ты сама встала и пришла, звать не надо. Садись завтракать, я на троих брал.

Виола оглядела стол и убедилась, что для Ульриха принесли специально приготовленную кашу, сдобренную мёдом и изюмом. На всякий случай понюхала: в привычный запах мёда и молока вплетался тонкий, горьковатый оттенок миндаля. Тео было хотел передать миску с кашей своему подопечному, благо тот уже вполне мог есть самостоятельно, но Виола его остановила.

— Дядя Тео, сначала понюхай. Мне кажется, или от каши пахнет горьким миндалём?

Наёмник втянул носом воздух и насупился.

— Думаешь, отрава? Эх, похоже на то. Ну что за идиоты!? Травить человека в помещении гильдии наёмников это додуматься надо.

Прямо на глазах у Виолы он вытащил из своего амулета небольшой, туго скрученный свиток и стило, нацарапал что-то на пергаменте и снова спрятал в свою гильдейскую бляху. Потом высунулся в коридор и крикнул пробегающей служанке:

— Эй, милая, зови сюда хозяина. Срочно!

Та звонко ответила:

— Хозяина нет, ушёл на похороны господина Касберта.

Тут поползли га лоб глаза Ульриха.

— Касберта? Касберт умер? Мой брат?

Юноша побледнел и сполз по подушке без чувств. Пусть Ули не питал к брату родственных чувств, но зато знал его с раннего детства. Осознание потрясало. Если до сих пор несмотря на то, что с ним произошло, он воспринимал происходящее как какую-то странную игру, тем более что ни разу не видел трупов своих потенциальных убийц, то тут вдруг до него дошло, что всё всерьёз. Разум этого не вынес и отключился.

Уже привычная к его обморокам Виола даже внимания особо не обратила. Очухается. А вот еду надо проверить. Всю. Мало ли, вдруг хозяин решил отравить не только виконта, но и их с Тео. Зачем? Да чтобы замести следы. Но от оладьев, масла, сыра и паштета ничем посторонним не пахло и она решила что есть можно. Но на всякий случай отказалась от чая, заменив его молоком, которое внушало доверие тем, что в него невозможно ничего подмешать незаметно, и не стала мазать оладьи вареньем. Теодор последовал её примеру, сказав:

— Эх, девочка, ты прямо воплощённая удача. Видно боги тебя любят.

Виола думала иначе. Удача? Как бы не так! Вот вчера действительно была удача. И нож она метнула наобум, и лопатка под руку попалась случайно. А то, что произошло сегодня, с удачей не имело ничего общего. Внимание, ответственность, старание ничего не упустить и всё проверить это да. Нормальные качества, необходимые купцам. Без них обсчитаешься или отпустишь покупателю вместо кардамона кориандр.

Тут завозился пришедший в себя Эгон. Вилька мгновенно приняла решение: накормить его тем же, что ела сама. Ничего, что это будут оладушки, а не жиденькая каша. Зато уж точно не помрёт.

Ту в их дверь постучали. Виола подумала, что вернулся хозяин или служанка что-то принесла, но Тео впустил в комнату мальчишку лет двенадцати, который браво доложил:

— Всё выполнил. Отдал в собственные руки. Госпожа велела сказать чтобы ждали. Как сможет, так сама сюда явится.

Тео сунул ему целую серебрушку и выставил вон. Затем повернулся к виконту, или теперь его следовало именовать графом?

— Я сообщил госпоже графине, что мы прибыли и ждём её распоряжений. Она обещала прибыть так скоро, как сможет.

— Она не пригласила к себе в замок? — удивился Ульрих.

— Думаю, она сделала разумный выбор, — вздохнул Теодор, — Не зная, как я смогу безопасно провести тебя по городу в такой день, решила ознакомиться с ситуацией на месте. Так что будем ждать.

Графиня явно не торопилась. Близилось время обеда, а её всё не было. Зато вернулся Томас, хозяин трактира и по совместительству представитель гильдии в Эгоне. Служанка передала ему приглашение Тео и он поторопился явиться на зов. Вот только совершенно не ожидал там увидеть то, что увидел.

Вместо людей, суетящихся у трупа, он застал прямо-таки идиллическую сценку: Теодор и Виола сидели у постели довольно бодрого больного, и о чём-то тихонько разговаривали. А на столике у кровати стояла та самая каша, уже остывшая, но не потерявшая своих смертоносных свойств. Больше никаких остатков завтрака не наблюдалось. Заметили, понял Томас.

Заметив трактирщика, Тео приветственно замахал:

— А, это ты? Заходи, заходи. Вопрос к меня к тебе имеется. Ка у гильдейца к гильдейцу,

У Томаса возникло непреодолимое желание развернуться и бежать куда глаза глядят, но было поздно. Поэтому он вошёл в комнату и закрыл за собой дверь в коридор. Закрыл старательно, не торопясь. Она, как и все двери на этом постоялом дворе была зачарована чтобы наружу не просачивались никакие звуки. Так делалось во всех представительствах гильдии: то, что происходит между наёмником и нанимателем всегда тайна, а тайны надо уметь хранить.

Именно на это сейчас и рассчитывал Томас. Если Теодор не послал ешё уведомления, а вздумал разобраться своими силами, что было на него похоже, то у трактирщика есть шанс. Убить всех, вывезти за город и скинуть в какую-нибудь расщелину. Всё-таки он моложе и сильнее Теодора, а если сработает фактор внезапности Девушка и больной мальчишка трудностей представлять не должны. Затем инсценировать отъезд невредимого Тео, используя гильдейский его амулет Да, это шанс. И перед гильдией отмажется, и заказчика удовлетворит.

Не сработал. Вернее, сработал, только наоборот. Как только дверь захлопнулась, замыкая магический контур, Тео одним прыжком оказался за спиной у Томаса и скрутил его так, что тот не мог двигаться. Всё-таки сытая жизнь на постоялом дворе и полный постоянных опасностей путь наёмника очень разные вещи. За без малого пять лет трактирщик сильно сдал, чего не желал замечать. И напрасно, иначе его бы не скрутили так по-глупому.

— Дружочек, — защипел Томасу в ухо Тео, — Нашему больному тут кашку принесли от твоего имени. Сдаётся мне, что она отравленная.

— Да что ты такое говоришь?! — возмутился тарктирщик, поняв, что вырываться бесполезно, — С каких это пор на моём постоялом дворе людей травят?

— Вот и мы хотим это узнать, — милым голосом образцовой ученицы произнесла Виола.

— Глупости какие! Каша отличная! — твердил Томас, в тщетной надежде что ему поверят.

— Отличная, говорите? — обрадовалась девушка, — А ну-ка, дядя Тео, открой этом красавчику ротик, пусть попробует своей кашки.

— А-аааа! — заорал Томас, увидев ложку у самого своего рта, но вовремя спохватился и замолчал.

Он уже всё равно себя выдал, а помогать этой гадюке запихивать ему в рот отравленную кашу идиотизм.

Девушка держала ложку с кашей у его губ, но пытаться засунуть её внутрь не торопилась, смотрела на наёмика, ждала его решения. Тео решил рассуждать вслух, чтобы все были в курсе его замыслов.

— Знаешь, деточка, у нас есть две возможности. Во-первых не стоит забывать: я уже отослал сообщение об его предательстве. С доказательствами трудностей не будет, хватит и кашки. Ты уже отложила немного в отдельную баночку?

Виола утвердительно кивнула, хотя до сих пор о баночке речь не шла.

— Отлично! — обрадовался Теодор, — Но есть и второй вариант, он мне кажется наиболее разумным. Раз уж вина всё равно доказана, а время поджимает, мы можем передать этого негодяя в руки заинтересованного лица. Пусть творит суд и расправу.

— Ты имеешь в виду госпожу графиню, дядя Тео? — раздался звонкий голос Виолы.

— Ну конечно!

Ульрих на кровати захлопал в ладоши.

— Гениально! Даже в лучшем столичном театре Элидианы мне не доводилось видеть столь увлекательной и хорошо сыгранной пьесы! — воскликнул он, — Действительно, отдайте этого типа госпоже Гедвиге. Он пожалеет что на белый свет родился.

Виола тем временем положила ложку обратно в тарелку с кашей и принялась копаться в сумке, приговаривая:

— Ну где же она, где?

— Ты что-то потеряла? — осведомился Ули.

— Верёвку, — призналась девушка, — Где-то тут лежал у меня моток. Думаю, если связать этого гада, то будет удобнее. У Тео освободятся руки. А, вот же она!