Повиснув на том, что держит сзади, Ян собирается с силами и со всей дури бьет ногой в грудь впереди стоящего. Тот отшатнувшись, делает несколько шагов назад. Но удерживается на ногах.

Это дает немного времени. Резко и сильно поддает головой назад, ударяя по лицу буквально на ощупь. Слышится хруст сломанного носа.

Цепкие руки отпускают, бугай с отборным матом ощупывает свой нос.

— Держи его крепче! — на него снова кидается первый. Второй, с носом, помогает.

Снова скручивают вырывающееся тело. За кровью ни черта не видно, перед глазами все красно-черное. Градом сыпятся удары.

Через какое-то время Ян перестает чувствовать вспышки боли, лицо будто занемело, превратившись в сплошное кровавое месиво. Зыбкая опора под ногами плывет, но парень не теряет надежды вырваться.

«Только не в пах, суки, — повторяет про себя. — Я еще должен заделать детей».

Смеется, обнажая кровавые зубы.

— Смешно? — не выдерживает один из них. Злится, начинает бить сильнее. Тяжело дышит от усердия.

Голова Яна повисла на груди, он уже не ощущает ничего, тело ему больше не принадлежит. Весь превратился в набитое соломой чучело. Обессиленно смежил веки.

Только в один момент почувствовал резь в локтях, когда приземлился в осеннюю траву. Сухую и мерзлую. Его измученное тело швырнули за обочину.

Через мгновение раздался визг шин, парни уехали.

В терзающей внутренности пытке глухо простонал, пытаясь подняться, но сил не было. Упал лицом вниз, вдохнул запах затхлой травы и сырой мерзлой земли. Запах безысходности. Но самого холода даже не почувствовал.

Конечности не слушались, сознание уплывало прочь. Колыбельная завывающего ветра накрывала сладким сонным маревом.

Вакуум. Пустой, натянутый вакуум в моей голове. Все эмоции остались на парковке, среди стоптанных моими ботинками лепестков роз. Руки исцарапаны, я слишком сильно сжимала стебли. Но эти царапины ерунда по сравнению с ранами на сердце.

Кровоточащими и болезненно ноющими.

И даже ненависти больше нет. Только вселенская тоска, усталость и апатия ко всему происходящему.

Я знала на что шла, когда предложила купить себя именно этому человеку. Так чего теперь роптать? Я наступила в благополучно разложенный собою капкан.

Ощущение будто душу вынули, как тряпку. Скрутили, отжали, похлестали по грязному полу… А потом обратно швырнули. Мол, пользуйся.

Еще немного и мне понадобится психолог в срочном порядке. Может, еще не поздно позвонить Антону Борисовичу? Что он там говорил про бесплатную психологическую помощь?

— Сашуль, ты сегодня рано, — в дверях, как обычно, встречает бабушка. Натягиваю на лицо улыбку. Хочу соврать про заболевшего препода, а потом качаю головой. Ну сколько можно? Ведь я могу сказать правду? Просто помягче.

— Ох, бабушка… Сегодня день трудный. Если честно — я бессовестно сбежала, — откровенно признаюсь. С облегчением понимаю, что это намного лучше.

Бабушка у меня самая лучшая. Самая понимающая.

— Ну и правильно. Отдыхать тоже нужно, — заговорщицки подмигивает. — Тебе бы на море. Совсем исхудала. Бледная, как поганка…

— А тебя с кем оставлю? — Так говорю, как будто у меня есть деньги рвануть на море. Нет, я не могу себе это позволить. Но такие разговоры мы с бабушкой, бывает, водим.

— Я не могу сериал свой оставить ни на день, ты что, — привычной фразой отшучивается она. — Обед греть?

— Ммм, нет, спасибо. Я не очень хочу. — Мне, и впрямь, кусок в горло не полезет после всех событий.

— Как дела с твоим Яном?

— Не хочу об этом, — хмурюсь я. И тут я ни капли не вру, это правда. — Ба…

Смотрю на нее, затеребив края кофты. Смотрит на меня вопросительно.

— Меня Тим поцеловал сегодня…

Искреннее удивление, отобразившееся на ее лице, вызывает грустную улыбку. Мое лицо было похлеще, когда он это сделал. Уверена на все сто процентов.

— Я думала он просто друг.

— Ага… Я тоже так думала, — вяло отвечаю, перестав вмиг улыбаться.

Зачем ты это сделал, Тим? Зачем все испортил?

Для меня это не стало прямо шоком, но удивлена была, да.

Мы едва с ним отошли от парковки, как я вырвала руку из его ладони. Пришла в себя.

— Что такое? — Тим посмотрел пристальным взглядом. — Тебе неприятно, что я держу тебя за руку?

— Нет, что ты, — слабо отозвалась я. — Ты же мой друг, откуда может быть неприязнь?

— Просто друг.

Изменившийся тон, отчаяние в голосе и горящие глаза — мне все это решительно не понравилось в нем. Не нужно, Тима…

— Я не хочу быть просто другом, — заявил он, неумолимо руша все барьеры.

Больше не получится притворяться и делать вид, что не понимаешь.

Смотрела на него, не зная, что сказать. Точнее знала что, но не представляла. Чтобы не ранить, не обидеть, не унизить.

Это же Тимка. Мы со Златой, не стесняясь его, обсуждали разные темы. Нет, в белье перед ним мы, конечно, не ходили, но обсуждали парней в инстаграмме, искусство поцелуя (как будто хоть одна из нас умела нормально целоваться) и женские сериалы. Он и сам иногда участвовал в дурацких беседах, смеялся над нами. Мы с ним столько конспектов вместе написали, нос к носу. И я никогда не видела, не чувствовала…

И он меня поцеловал. От неожиданности я даже не сразу оттолкнула. Стояла, разинув рот, хлопала глазами. Его теплый язык и настойчивые губы не вызвали во мне ни единого отклика. Только глубокое сожаление, что он выбрал не ту.

— Не надо, Тим, — я, наконец, уперлась руками в грудь и слегка нажала, отталкивая его. — Зачем ты так со мной?

— Я хочу…

— А я нет! — противилась я.

Если честно, я противилась еще и потому, что нас могли вместе увидеть. Да, моя репутация окончательно растоптана, но я не хочу опускать руки и, тем более, давать этим голодным акулам лишний повод покусать меня.

К тому же, он видел в каком я состоянии. Слабая и потерянная. Воспользоваться шансом сейчас — это так низко. А мне не хотелось думать о нем в таком ключе.

— Саш, ты мне давно нравишься… — продолжил неугомонный друг. Наверное, уже бывший друг. Прежними отношения уже не будут. — Давай попробуем…

Я неистово покачала головой. Так не должно быть. Я не хотела его обманывать и давать ложную надежду. Между мной и Тимом никогда ничего не будет. Нет.

— Перестань, прошу тебя, — перебила его пламенную речь. — Не надо. Ты мне друг, и ничего больше.

— А этот ублюдок? — разозлился внезапно Тим. Ревнует.

— Я с ним сплю! И ты это знаешь! Перестань вынуждать меня говорить об этом вслух!

— Ты говоришь в настоящем времени, — горько заключил парень. — То, как он поступил с тобой, не открыло тебе глаза.

Разговор свернул совсем не в ту сторону. Я тоже начала злиться. Ну, конечно, я больше не собиралась спать с этим подонком. Но это совершенно не Тимкино дело.

— То, как он поступил со мной — вполне логические последствия моих необдуманных и противозаконных действий. Я же знала, кому решила перейти дорогу. Знала изначально. И кричать сейчас, и удивляться — по меньшей мере глупо.

— Ты его, как будто, защищаешь, — обвинительным тоном заявил Тим. — Сама же убить его была готова на парковке.

— Действовала на эмоциях, — с безразличием пожала плечами. — Тим, думаю не стоит продолжать этот бессмысленный разговор. Я домой. Пока.

— Саша…

— Между мной и тобой ничего не будет. Прости, мне очень жаль, — твердо произнесла я. Затем развернулась и быстрым шагом пошла прочь. Отправилась в больницу, как и хотела.

Сейчас лежу в своей кровати, ворошу по памяти события. Унижение и буллинг отходят на второй план, кажутся уже не таким значительным.

В универ идти все равно придется. Я не доставлю им такой радости и даже не возьму академический отпуск. Нет, я вернусь с гордо поднятой головой и сяду на свое привычное место. Пусть катятся к чертям. Слова из их пастей — это просто пустой звук. Я переживу это.