— Перенеси наше расписание на завтра.

И двери закрываются.

— Что на тебя нашло? — спрашиваю я. Давно не видел его таким легкомысленным… и даже не могу вспомнить, когда именно, потому что «легкомысленный» — слово, которое я не использовал уже миллион лет, чтобы описать Аарона.

— Наша девочка готова.

— Серьезно? — Я чувствую, как на шее встают дыбом волоски.

— Да, черт побери. Я лизал ее киску прямо здесь, пока мы поднимались в пентхаус, и, как только мы вошли, я понял, что мне нужно спуститься за тобой. Блядь, я такой твердый, что должен войти в нее немедленно. Запах Стеллы на моем лице просто убивает меня.

— Черт, да, брат. Время пришло.

Я чувствую, как мои щеки болят от широкой улыбки. Когда двери лифта открываются, я выхожу, хватаю Стеллу и притягиваю к себе. С радостью прижимаю свои губы к ее, но что-то не так, когда я целую ее. Она открывается мне, но не отвечает на поцелуй. Нет ни толики страсти, что мы разделили раньше.

Отстранившись, я смотрю ей в глаза, пытаясь понять, что сделал не так. Она идеально выглядит после того, как баловала себя весь день.

— Ты потрясающе выглядишь, малышка.

— Спасибо, — ее слова отрывистые и холодные.

— Что-то не так?

Я смотрю на Аарона, а он с таким же недоумением смотрит на Стеллу. Мы в полном замешательстве. Я не вижу того, о чем говорил Аарон. Кажется, она совсем не готова. Теперь она выглядит так, будто мы сделали несколько шагов назад.

— Все в порядке.

Вот черт. Если женщина говорит «все в порядке», точно что-то не так. Когда я начинаю говорить, Стелла высвобождается из моих объятий и опускается передо мной на колени. Она расстегивает мой ремень, и я не могу понять, что происходит.

— Что ты делаешь? — я хватаю ее запястья, пытаясь остановить. Все не так, как должно быть. Что происходит?

— Делаю то, за что ты мне платишь. Мне жаль, если я делаю это неправильно, но, может быть, в следующий раз ты не будешь выбирать для себя девственницу. По крайне мере, тогда у тебя будет кто-то, кто знает, что делать. Подожди… для этого у тебя есть Наташа, верно? Потому что она знает, как отсосать, чтобы тебе понравилось?

— Черт возьми!

Затем я осматриваюсь и вижу на стойке газету. В ней напечатана фотография меня с Наташей, мы стоим очень близко друг к другу. Я не утруждаю себя чтением заголовка, потому что знаю, все написанное — чушь собачья.

Я поднимаю Стеллу и словно пожарный перекидываю ее через плечо. Она начинает пинаться и кричать, но я просто продолжаю идти в спальню, и Аарон следует за мной. Зайдя в комнату, я бросаю Стеллу на кровать, отчего она немного подпрыгивает. Я слышу, как Аарон закрывает за нами дверь, а затем раздается щелчок замка. Прекрасно. Не хочу, чтобы она попыталась сбежать.

— Вот как, значит, все будет. Ты заплатил десять миллионов долларов, чтобы трахнуть меня; все, чтобы получить это. — Стелла широко раздвигает ноги, открывая свою обнаженную киску. Юбка платья скрутилась и задралась от того, что я бросил ее на кровать, и требуется каждая капля выдержки, чтобы не опуститься между ее бедер и не начать лизать.

Вместо этого я снимаю галстук и начинаю раздеваться. Мы исправим все, но сделаем это обнаженными. Я чувствую, как подходит Аарон и тоже начинает раздеваться. Глаза Стеллы округляются, когда она переводит взгляд между нами, и, похоже, понимает, что откусила больше, чем может прожевать.

Я практически вижу, как сильно в ее груди бьется сердце, и когда мы оба предстаем перед ней обнаженными, она с трудом сглатывает.

— Снимай платье, Лепесточек. Пришло время поговорить начистоту, — говорит Аарон, заползая на кровать.

Стелла секунду медлит, а потом я опускаю колено на кровать, давая понять, что мы оба придем за ней. Трясущимися руками она тянется вниз и стягивает платье через голову — ее сочные груди освобождаются от ткани.

От вида затвердевших сосков, умоляющих пососать их, мой рот наполняется слюной. Она может быть девственницей, но ее тело распутно и привлекает внимание.

— Послушай меня, Стелла. То, что они напечатали на шестой странице — неправда. С этой женщиной у меня никогда ничего не было. — В глазах Стеллы зарождается надежда, но я хочу, чтобы она знала правду. — Да, я встречался с ней однажды, но это было из вежливости. Я никогда ею не интересовался, и никогда к ней не прикасался. Во время одного свидания, на которое я согласился, она опоила меня и отвела в свой номер. — Стелла начинает садиться, но я протягиваю руку, молчаливо умоляя ее остаться на месте, и продолжаю: — Я ничего с ней не сделал и проснулся прежде, чем она попыталась хоть что-то сделать со мной. Клянусь тебе, эта фотография была сделана прошлой ночью, когда я говорил ей оставить меня в покое. Сегодня мы получили информацию, которую искали, и я планирую выдвинуть обвинения.

— Почему она опоила тебя?

— Очевидно же — из-за моей невероятной привлекательности.

Стелла фыркает, и я смотрю на Аарона, а затем снова на нее.

— Ты только что фыркнула?

Она краснеет с головы до пят, в том числе и соски, и я облизываю губы.

Аарон подползает к ней и касается ее лица.

— Зачем нам нужны другие, когда у нас есть ты?

Я подползаю к ней с другой стороны и убираю волосы с ее лица.

— Ты единственная, кого мы хотим, Стелла. Единственная, кого мы когда-либо хотели. Мы ждали тебя, и теперь, когда ты у нас, мы тебя не отпустим.

Она переводит взгляд между нами, и я вижу это в ее глазах — она умоляет нас не разбивать ей сердце. Я лучше убью себя, чем причиню ей боль, и я, конечно же, не буду смотреть на другую женщину, которая пытается занять ее место в моем сердце.

— Ты всё для нас, Стелла, — говорит Аарон, целуя ее ладонь. — Чтобы ни случилось, ты наша.

Она начинает говорить, но я прикладываю палец к ее губам.

— Позже будет время для разговоров, Лепесточек. Сейчас, думаю, пришло время показать твоему телу, что мы чувствуем.

Я убираю палец и нежно целую ее губы. На этот раз, когда она целует меня, страсть, которая куда-то ушла, вернулась в полную силу. Стелла прижимается языком к моим губам, умоляя меня открыть их для нее, и я с удовольствием открываю рот, пробуя этот сладкий нектар и ощущая ее потребность.

Аарон спускается поцелуями от ее шеи к груди и щелкает языком по одному из сосков. Отпустив ее губы, я двигаюсь вниз и делаю то же самое. Мы оба одновременно посасываем ее соски, пока Стелла сжимает наши волосы и начинает двигать бедрами. Я слышу, как Аарон приподнимается, и смотрю на него.

Он хитро улыбается мне.

— Я первый.

Я перемещаюсь ближе к Стелле и ложусь между ее ног, раздвигая их шире. Джастин целует ее и щипает соски, пока я смотрю на ее девственную киску. Она настолько тугая, что как бы широко я ни раздвинул ее ноги, это не сделает вход в ее глубину хоть на чуточку шире. Я вижу опухшие губки Стеллы и покрывающий все липкий сок, но ее молодое тело не принимало раньше мужчин, и она будет очень тесной.

Расположившись между ног Стеллы, я хватаю ее ноги за лодыжки и развожу их как можно шире.

— Открой ее для меня, Джастин. Мы оба должны это видеть.

Джастин протягивает руку и раскрывает ее половые губки, показывая клитор и крошечную дырочку, в которую мы должны войти.

— Черт возьми, Лепесточек. Ты такая хорошенькая там, внизу.

После этих слов он начинает сосать ее соски, и я вижу, как от ощущений сжимается ее киска. Мой брат прижимается подушечками пальцев к ее клитору, потирая его круговыми движениями, и я вижу, как потребность Стеллы продолжает расти, поскольку все больше соков стекает к попке.

Опустив одну из лодыжек Стеллы себе на плечо, я тянусь рукой вниз, чтобы прижать член к ее входу. Блядь, мне хочется полностью заполнить семенем эту девственную киску. Я лишь прижался кончиком, но уже чувствую, как она сжимается, будто втягивая меня. Ее киска пульсирует от нужды. Стелла никогда не трахалась, и уже настолько возбуждена. Не могу представить, какой она будет после нескольких раз.