Сделав пару глубоких вздохов, он запустил видео с молодым аристократом, ставшим его первой жертвой. Уже тогда дядя использовал Виталия, как посредника между семьёй и главарём банды.

Стремясь расширить «бизнес», Гаврилов решил снабжать богатые группировки, делящие между собой некоторые районы столицы, боевым стимулятором «БС-3». Штука довольно редкая и крайне дорогая, при этом люди, часто принимающие её, были склонны к вспышкам неконтролируемого насилия.

Но какое дело до этого было главарям бандитов, мало ценящим чужую жизнь. Тем более «бэстри» поставлялся разбавленным, а побочные эффекты проявлялись далеко не сразу, позволяя группировке, подсадившей своё «мясо» на стимулятор, получить пусть и неумелый, но чрезвычайно разрушительный отряд.

И именно после начала поставок «бэстри» в голове Виталия родился план мести. Мести всем этим зажравшимся дворянским детишкам. Ему просто нужно было показать их настоящую сущность, скрытую под маской аристократического воспитания. Чтобы все узнали, какие на самом дели люди, возведшие себя на пьедестал мира.

Видео на мониторе сменилось следующим. На нём уже была девушка. «Каролина, вроде так её звали», — вспомнил Виталий. За ней он охотился довольно продолжительное время.

Она была из богатой семьи, входящей в знаменитый род Гладких, что сколотил своё состояние на авиаперевозках. Сама девица, по мнению Андрианова, была ярчайшим представителем «золотых» детишек, не считавших за людей любого, стоящего ниже их на социальной ступени.

Каролине он уделил много времени, с удовольствием подсаживая её на стимулятор и постепенно сводя с ума. К сожалению, довести дело до конца он не успел. Встревоженные родители, наконец-таки обратившие внимание на свою дочь, увезли её в какой-то пансионат, находящийся в далеких лесах сибирской сельвы.

Впрочем, по поводу своего разоблачения Виталий не беспокоился. В головке девушки на тот момент уже не было никаких мыслей, кроме как об удовлетворении естественных надобностей.

Конечно, в его «работе» случались и ошибки. Так, в результате досадного недоразумения, он наткнулся не на того дворянчика. В итоге Виталию пришлось просто убить парня. Полиция тогда не на шутку переполошилась. К счастью, сам род погибшего был мелким и особого влияния на следствие оказать не смог, поэтому на Андрианова так и не вышли.

— Да качайся ты быстрее! — прикрикнул на дурацкий компьютер парень. На душе скребли кошки, а ощущение опасности волнами накатывало на него.

Оксана Авинова — ещё одна его ошибка. До сегодняшнего дня он так не считал, хотя и чувствовал, что она не его цель. Чем больше он с ней общался, тем больше понимал, что она ему неинтересна. Именно как жертва.

Девушка принадлежала молодой семье. Она еще не успела стать высокомерной стервой, а значит, и мстить ей Виталию было не за что. Но, увы, выйти из игры он не мог. Его люди просто не поняли бы этого, и парню пришлось продолжить своё дело. Как говорится, лес рубят — щепки летят.

Но сейчас Виталий был готов бросить всё окончательно. После драки в туалете, столкнувшись лицом к лицу с этим Шиповым, парень ощущал, что если не исчезнет, то его история закончится в ближайшее время. А своим ощущениям нужно верить.

Стук в дверь и слова о том, что что-то случилось с товаром, отвлекли его от тяжких мыслей. Уже готовясь высказать всё посмевшему его отвлечь, Андрианов открыл дверь.

Слово «Что?» и удивление от вида глаз с четырьмя зрачками — последнее, что запомнил Виталий, прежде чем получить сокрушительный удар в голову.

— Очнись, хлопец! — отвесив пару пощечин Виталику, произнес я. Голова ублюдка задергалась из стороны в сторону, как у китайского болванчика. Кажется, переборщил. Ну да ничего, там всё равно одна сплошная кость.

Синеволосый открыл глаза, пытаясь сообразить, что же произошло. Даже встать собрался, правда, ничего не вышло, ведь подобное тяжело сделать, когда скован по рукам и ногам. Пришлось воспользоваться подручными средствами в виде ремней и обрывков непонятной ткани, но всё вроде выглядело надежно.

Пока эта «спящая красавица» валялась без сознания, я не только успел его связать, но и «прошерстил» компьютер на наличие компромата на Оксану. Судя по всему, Виталик, после сегодняшнего случая в ресторане, решил всё стереть с компа, перенеся на флешку. Поэтому и не пускал сюда никого лишнего.

Я как раз успел к тому моменту, когда он заканчивал копировать самые интересные фрагменты своей «подработки». На экране шла запись шантажа какой-то особы с зелёными волосами. Причем ракурс был подобран так удачно, что за спиной девушки виднелся обгоревший труп.

Её, видимо, сразу же взяли в оборот, прекрасно понимая, что она никуда не соскочит. Виталик прямым текстом сообщил, что деньги его не интересуют, а вот информация по поводу какого-то проводимого аукциона и выставленных лотов — очень даже.

А парень-то явно решил расширять бизнес. Похоже, Оксана вообще легко отделалась. Я проверил и от удивления присвистнул. Этот больной ублюдок неплохо так развернулся: на его счету был как минимум десяток жертв.

Ладно, с другой стороны, это хоть как-то отведёт от меня и от Авиновой подозрения, когда люди Гавриловых начнут разбираться по поводу ночного визита.

Плохо было то, что я не мог обнародовать видео, не подставив себя под удар родов, чьих детей шантажировали. Как бы хорошо я не заметал следы, против такого количества «ищеек» пока физически не вывезу. Потом в более спокойной обстановке решу, что делать с полученной информацией. А теперь вернемся к нашему «барану».

— Собрался с мыслями? Решил, как умирать будешь? — наклонившись над дергающимся на полу Виталиком, пнул его в голень.

Парень зашевелился еще сильнее, пытаясь закричать, но кляп из какой-то грязной тряпки великолепно выполнял свои функции.

Повернулся в сторону экрана. Девяносто три процента. Время ещё есть.

— Тебе добавить? — спросил я у затихшего наконец шантажиста. Тот отрицательно замотал головой. — Отлично. Тогда немного поболтаем.

Подняв за шкирку парня и выворачивая ему руки, усадил в офисное кресло, повернув к монитору, на котором уже шло другое видео.

— Нравится смотреть на свои труды? — прошипел ему на ухо, чувствуя, как он инстинктивно сжимается в кресле. На экране мелкая девчонка, от силы лет шестнадцати, растирая слёзы по лицу, умоляла не рассказывать про брата родителям.

С трудом удержавшись, чтобы тут же не свернуть шею ублюдку, повернул его лицом к себе.

— Ты же понимаешь, что если начнешь кричать, то не жилец? А так у тебя еще есть шанс выкарабкаться из всего этого дерьма относительно целым. Доходчиво объясняю? — Виталий кивнул, так что я вытащил кляп, правда, в левой руке продемонстрировал нож.

— Молодец, соображаешь. Первый вопрос…Это единственный экземпляр? — кивнул я в сторону компьютера.

— Да, да. Это все, что есть! Кля… — договорить парень не успел: кляп опять закрыл ему рот.

— Тебя же предупреждали, что врать нехорошо, — спокойно произнес я, прижимая его ладонь к подлокотнику кресла.

Резкий взмах — и два пальца упали на пол. Виталик заорал, и даже сквозь тряпку этот звук прозвучал довольно громко.

— Попробуем еще раз поговорить? — подняв отрубленные пальцы, положил их ему на колени. — Только выть прекращай, а то это меня начинает раздражать.

— Повторяю вопрос, где ещё хранятся копии? — синеволосый замотал головой, пытаясь что-то сказать. — Ах да, кляп же.

Вытащил тряпку и ожидающе уставился на поскуливающего парня.

— Копий нет! Нет, правда! — торопливо произнес парень, видя, как я комкаю в руках кляп. — В шкафу записная книжка… Там все пометки, все записи!

Открыв шкаф, стоящий рядом со столом, пробежался взглядом по полкам.

— Маленький, в чёрном кожаном переплёте, с серебряной застёжкой… — подал голос Виталик, горячо желая, чтобы я не злился из-за долгих поисков.

Ага, вижу. Книжечка действительно оказалась маленькой, но довольно пухлой. Щелкнул застёжкой, которая оказалась выполнена в виде черепа. Какая же безвкусица.