— Вот и славненько. Для начала я вырежу на твоем теле пару рун. Не бойся, это вовсе не больно, — он улыбнулся, демонстрируя заточенные клыки. — Просто они немного подправят у тебя восприятие мира. Сделают его более пра…

Его голова взорвалась и заляпала барьер прямо на уровне моего лица. По-прежнему без возможности пошевелиться, я мог только наблюдать, как медленно сползают куски мяса, некогда бывшие демоном, а на площадке передо мной появляются бойцы в экзоскелетах закрытого типа.

— Спокойно, парень, теперь всё будет в порядке, — произнёс остановившийся передо мной солдат с капитанскими нашивками.

Его голос, транслировавшийся через внешние динамики, был совершенно безэмоциональный, но я почему-то хорошо ощущал его удивление.

— Капитан, третья и четвёртая группа на бронемашинах приступили к зачистке парковки, территория скоро будет под контролем, — раздался голос невидимого для меня бойца.

— Вот видишь, всё закончилось, сними барьер, — снова обратился ко мне капитан. — Нам необходимо проверить остальных выживших.

Напоминание о том, что позади меня до сих пор находятся дети и что им требуется помощь, словно выдернули из меня стержень. В одно мгновение барьер пал, а следом погасло и моё сознание.

– Здравствуйте, меня зовут Максим, и я идиот, – голос, прозвучавший откуда‑то сбоку, был издевательски‑укоряющим.

– Тут я полностью согласен, – прозвенел баритон давно мёртвого юноши. – И это ты еще мягко выразился.

– Вообще‑то, Максим – это я, – пробурчал, открыв глаза. – И мне обидно такое слышать, тем более от глюков, живущих в моей голове.

– Вообще‑то, чисто технически эта голова всё ещё моя, – Андрей, бывший владелец тела, заёрзал на одном из стульев и зазвенел цепью.

– Чисто технически ты помер в туалете у Дибичей еще до моего заселения. Как говорится, ягодицы поднял – место потерял, – я попытался поудобнее устроиться на трёхногом табурете и огляделся.

Пустая серая комната с обшарпанными стенами и тусклой лампочкой над головой. Посередине три стула. На первых двух сидели мы с Шиповым, между нами по‑прежнему висела цепь, вот только на этот раз она стала куда более гибкой.

Я даже смог согнуть отдельные звенья, но разрывать не стал, видя, как меняется в лице парень, наблюдая за моими манипуляциями.

– В прошлый раз ты был куда агрессивнее, – обратился я к Андрею, припоминая его недвусмысленный жест.

– Вероятность того, что он полностью растворится в моей личности, становится все больше, – вместо парня мне ответил третий участник нашей компании.

– Так в твоей или в нашей? – спросил я у самого себя, сидящего напротив.

– Нашей, нашей, – закивал головой двойник. – Правда, ещё парочка таких выходок, и я решу, что тебя подменили. Вот на кой ты полез рисковать собой ради горстки обычных людей?!

– Ты мне ещё нотации почитай, умник! – не сдержавшись, плюнул на пол. – Я сделал, что хотел и в следующий раз поступлю точно так же.

– Даже поставив под угрозу миссию? – второй Я поднялся на ноги и стал мерить шагами комнату. – Пойми ты, всех не спасёшь при всем желании. Когда начнётся комплементация, умрут очень многие. И чем дольше ты будешь распылять собственные силы, тем больше будет жертв.

– А если он будет проходить мимо всех, кто попал в беду, то превратится в бездушную скотину! – неожиданно выпалил Шипов, до этого молча слушавший нашу перепалку. – И какой же тогда из него выйдет Куратор?

– Как минимум живой. И, при хорошем стечении обстоятельств, еще и спасший энное количество представителей человечества, – резко ответил мой двойник.

– Дожились, блин. Два глюка в моей голове спорят о том, как мне жить. Вот тебе точно рогов не хватает, – ткнул пальцем во второе Я, а после указал на Андрея, – а тебе – нимба!

– Ты бы его особо не слушал. Видишь симбионта? Нет? А он есть! – ухмыльнулся двойник. – Эта тварь полностью слилась с парнем, и сейчас уже точно не скажешь, где его слова, а где – её.

Действительно, медузы‑змеи за спиной Андрея больше не было. Чудны дела твои, шиза!

Стены комнаты внезапно раздвинулись и побелели. Похоже, мы очутились в больничной палате, и я получил возможность лицезреть себя любимого, лежащего на койке.

Кажись, лежу я тут уже прилично. Бледное осунувшееся лицо, закрытые глаза. Глубокие царапины, пересекавшие лоб и щеки. Руки, забинтованные от самых кончиков пальцев до предплечий. Красавчик! Что тут ещё скажешь?

– Оба‑на! – удивился я, заметив, как в воздухе проявляется силуэт мужчины. Сидел он в кресле, приставленном к кровати, и чем‑то туманным водил по моей руке с татуировкой.

– Отец! – вскрикнул Андрей, стоило образу нежданного посетителя стать чётче.

Я ощутил, как моя рука тяжелеет, словно сверху её придавило бетонной плитой, а парень, неожиданно обхватив голову руками, упал со стула на пол, скорчившись в позе эмбриона.

– Горит…Горит все внутри, – скулил Шипов, скрючившись на полу, а я смотрел, как Шипов‑старший продолжает непонятные манипуляции над моим телом. Над моим !

Ярость, вспыхнувшая при виде человека, бросившего собственного сына, принадлежала не мне, но я позволил ей взять верх. Тело, лежащее на кровати, дернулось и перехватило руки Ивана Сергеевича, застав того врасплох.

– Иван, что происходит? – раздался женский голос, и в палате проступил очередной образ. Тетя?!

– Не знаю! Что‑то идет не так! – Шипов‑старший, навалившись на меня всем телом, пытался продолжить непонятные манипуляции, но с каждой секундой я начинал сопротивляться все сильнее. – Не стой столбом, помоги мне!

Дарья Авинова подошла к кровати и, вцепившись мне в ноги, прижала к кровати.

– Ты говорил, что это ему поможет! – несмотря на её стальную хватку, я ощущал неуверенность в голосе тети.

– Все должно было пойти по‑другому, – цедил Иван, прикладывая булыжник странной формы к моей голове.

– Держи парня! – заорал теперь уже мой двойник и бросился к затихшему на полу Андрею. Он не успел каких‑то пару шагов.

Парень, ловко подскочив с пола, дернул за связывающую нас цепь, заставляя меня шагнуть в его сторону.

Лицо Шипова‑младшего стало меняться. Почти сразу же исчезли рот с носом, а глаза стали больше. Зрачки, сменившие цвет с голубого на янтарный, заняли большую их часть. Впрочем, смотреть на дальнейшие метаморфозы мне было уже некогда.

Андрей, воспользовавшись тем, что цепь ослабла, хлестнул ею по двойнику. Второй Я пошатнулся, его туловище теперь пересекали два огромных пореза, открывших мышцы.

Тем не менее моя копия, приняв удар, контратаковала, нанеся два ответных сначала в челюсть, а после – в живот.

Но Шипов‑младший, проявив небывалую вёрткость, заблокировал второй выпад, а после и вовсе пробил моему двойнику с головы. Второй Я, на мгновение замешкавшись, получил очередной сокрушительный удар по куполу, едва не ставший для него последним.

Но тут в бой уже вступил я. Скрутив цепь в петлю, накинул её на руку Андрею и резко потянул, используя своё плечо в качестве упора.

Рука парнишки характерно хрустнула, но он даже не заорал, хотя ощущения в моем разуме сейчас были необычайно обострены. А, ну да, у него же рта нет…

Двойник, закончив мотать головой из стороны в сторону, подскочил к Шипову, но тут же напоролся на ногу, угодившую ему в живот. Удар был такой силы, что его окинуло на пару метров, и он почти укатился под кровать, где в это время, в реальном мире, Иван с Дарьей пытались обуздать моё беснующееся тело.

Я же у себя в голове почувствовал, как Андрей, не обращая внимания на вывернутую руку, оттолкнувшись от пола, оказался прямо напротив меня.

– Хреново выглядишь, приятель… – пробормотал я Шипову в лицо, ставшее совершенно неузнаваемым, но лишь шипение, исходившее непонятно откуда, стало мне ответом.

Тварь с янтарными глазами размахнулась уцелевшей рукой, но я уже был наготове. Отбив, протаранил коленом в туловище, а после пинком отбросил в сторону.