Так что взлетели сразу же, как только бак заправил. Ну и потрясло нас, конечно, не без этого. Хорошо ещё, что поля здесь более или менее чистят от камней, на межи между полями их выкладывают. Попрыгать, конечно, попрыгали, тут же выпасы повсюду и скотина землю копытами повыбила, свои следы оставила, но благополучно разогнались и ушли в небо.
И была бы у нас по плану посадка в Корнуолле, если бы мы в самый последний момент не решили изменить маршрут, а следующим аэродромом посадки вместо окрестностей Плимута не выбрали Борнмут…
И здесь мы почти нарвались…
А всё самонадеянность наша подвела. Расслабились мы с Джеймсом после первой посадки, успокоились. Ну и решили маршрут срезать. Отклонились от первоначального плана. Перед взлётом карту глянули и разработанный маршрут немного подкорректировали… На два пальца правее по карте…
Зря я грешил на нерасторопность английских властей…
Сели-то мы без проблем, как всегда. Местечко для посадки, правда, подобрали с трудом. Очень уж тут леса много. Здесь же палка о двух концах. Вроде бы и лишние круги в небе нарезать нельзя, чтобы глаза англичанам не мозолить, и вот так вот сходу садиться на первую же подходящую вроде бы как поляну, где неизвестно что нас поджидает, тоже нельзя. Нужно искать золотую середину. Нашли, куда же мы денемся. Сели почти что в лесу. Но и побережье рядом, и до города буквально рукой подать. Обнаглели, короче…
Хорошо, хоть успели закупиться горючим и почти доставить его к самолёту. Только вот вместе с бензином Джеймс привёл и погоню. То ли своей ирландской физиономией кому-то там приглянулся совершенно в другом смысле, а не в том, в котором все сейчас подумали. То ли и впрямь оперативно сработала английская система.
Короче, сижу я на колесе и медитирую, расслабляюсь после полёта. Даже разморило на какое-то мгновение. А тут крики из-за деревьев заполошные, лошади выскочили, банки с бензином чуть ли из брички не выпрыгивают. Пока я пулемёт из креплений выдёргивал, погоня-то и нарисовалась. А страху-то я успел натерпеться за это весьма непродолжительное время… Думал, всё! Армия на подходе! Сейчас и закончится мой героический путь… И, главное, где? У чёрта на куличках!
Так что когда из-за леса выскочила точно такая же коляска с двумя констеблями, не считая кучера, конечно, я выпрямился, выругался от души во весь голос, сплюнул и спокойно дождался её приближения. Потом господа полицейские нам любезно помогли заправить самолёт и даже пустую тару загрузили в свою повозку. Ну, не захламлять же лес? И так же любезно отошли в сторонку, проводили нас и чуть ли руками на прощание не помахали. А всё почему? Да потому, что не пляшут дубинки супротив пулемёта. Только и всего. Ну и вежливость превыше всего. А иначе могли бы и упереться господа…
Попутно удалось узнать, чем это таким особенным мы привлекли к себе внимание… И тут всё просто. Моя персона продолжает оставаться в розыске. Особенно после недавних событий в Дублине, которые в Лондоне связали именно со мной. А ведь я никому своё настоящее имя не называл. Идентифицировали каким-то образом…
Взлетели, набрали высоту, помахали на прощание крыльями Борнмуту и в его лице всей Англии, плюнули сверху в задранные к небу головы опоздавших к моменту нашего взлёта каким-то конникам и взяли курс на Лилль. До него самого мы вряд ли дотянем, но нам же в ту сторону? В ту… Значит, спрямляем маршрут!
А там и до Кёльна рукой подать… Первое время я за ирландца сойду… Особенно с таким пассажиром за спиной… А дальше посмотрим…
Над Ла-Маншем безоблачное небо и ни одного самолёта ни с той стороны, ни с этой. Только небо, только чайки и… Вода! Редкие корабли внизу я не считаю. Да и что нам, крылатым, до копошащихся где-то далеко внизу водоплавающих? Ничего… Это я шучу так. Ну а как иначе-то? Взлетели ранним утром и с тех пор находимся в постоянном напряжении. Да ещё и посадки эти на неподготовленные площадки в ожидании повяжут нас или нет. А возня с пулемётом? То сними его с турели, то назад установи… А у него вес, между прочим, довольно солидный. А про обед мы с Джеймсом оба благополучно забыли… Откуда силы на всё взять? Вот и стараюсь сейчас всеми возможными способами отвлечься от выдающего рулады желудка, переключиться хоть на что-нибудь отвлекающее внимание от еды. Почему-то на память сразу вчерашнее ирландское рагу приходит… Которое мы благополучно сожрали на ужин. Ну или то, что под этим названием подразумевают… И что я бутербродов с собой не захватил? Сейчас бы кусок жареной баранины с хлебом… Свининка тоже хорошо бы пошла…
Идиотская стая птиц решила полюбопытствовать, а кто это тут летает? Свернули в мою сторону. И ведь забрались же на такую высоту, не поленились! И как я успел среагировать, дёрнуть ручку в сторону… Чудом разминулись… Весенняя миграция водоплавающих? Вожака нового нашли? Моментом все мысли о еде из головы улетучились. После такой встряски вообще не до посторонних мыслей стало, сосредоточился на управлении, на осмотрительности…
Сели под Лиллем. До самого города немного не дотянули, бензин закончился. Так что пришлось садиться на неработающем моторе и на первую же попавшуюся площадку. На поле.
Благо до города рукой подать, вот и отправился туда мой спутник добывать нам топливо и масло. Ну и для нас самих обещал тоже добыть что-нибудь питательное.
Вернулся не скоро, зато привёз всё обещанное, пока я развлекал регулярно навещающих меня любопытных местных жителей. Пока заправляли аппарат горюче-смазочными, Джеймс договорился с извозчиком и придержал его. Поужинали и решили никуда больше сегодня не лететь. Нужно дать организму отдых. Я по вполне понятным причинам остался у самолёта, переночую в кабине, а мой пассажир забрал груз и уехал в город, в гостиницу. Дело хозяйское…
Правда, переговорили с ним перед отъездом на волнующую меня тему…
— Джеймс, погоди минутку, не уезжай. Завтра мы уже будем в Германии, а мне там нежелательно появляться…
— Почему?
— А ты не забыл о том, что я русский подданный? И совсем недавно мы воевали с немцами?
— Нет, не забыл. Но не понимаю твоей тревоги. Мало ли кто когда с кем воевал? Неужели ты настолько досадил кайзеру, что теперь тебе нельзя в Германии появляться?
— Именно так, мой дорогой друг, именно так! Досадил, да так досадил, что кайзер меня своим личным врагом объявил…
— Об этом ты мне не рассказывал…
— Да повода не было. И было бы чем хвастаться.
— Вот тут ты не прав. Как раз есть чем гордиться. Не каждого в личные враги кайзера записывают… А за что, кстати, записали? Или это военная тайна?
— Да никакой тайны нет. Газеты об этом в своё время много писали. Я о бомбардировке Рейхстага сейчас…
— О-о! Так ты и в этом поучаствовал? Хотя, понимаю. После всех твоих фокусов в небе Дублина вполне можно поверить и в разгромленное здание парламента! Только я не понимаю, чего ты всё-таки опасаешься? Тебя что, в лицо все знают?
— Вряд ли. Но и исключать подобную возможность нельзя. Мало ли…
— Я тебя понял… Погоди-ка, я сейчас, — и Джеймс потянулся за саквояжем, щёлкнул замочком и вытащил какую-то папку. Развязал тесьму, достал и быстро просмотрел тоненькую пачку документов. — Вот оно! На-ка, сам посмотри!
— Это что? — взял в руку протянутую бумагу.
— Читай, читай, — а вид-то у Джеймса, что у того кота, налопавшегося хозяйской сметаны и благополучно улизнувшего от заслуженного наказания.
— Давай-ка ты сам прочитай, — вернул ему листок. — Ты же знаешь, что я с вашей письменностью совершенно не дружу.
— Это твой документ, подтверждающий личность, — И всё веселье мигом слетело с лица моего товарища. Он выпрямился, строго посмотрел на меня, дождался, пока я не проникнусь важностью момента и торжественно отчеканил. — Из него следует, что ты в данный момент являешься подданным новообразованного государства Ирландия! Поздравляю, гражданин! И выполняешь сейчас вместе со мной важное поручение нашего правительства…
— Что? — я даже растерялся от таких слов. Взял листок, вчитался, то есть, всмотрелся в напечатанный на машинке чёткий текст. А ведь здесь мои имя и фамилия совершенно другие. Симус Грэйди… Так что если никто меня в лицо не узнает, то и опасаться нечего? Так получается?
