15

«Травма грубой силы», разогревающая команда перед «Ядерными расплавцами», врубает звук около девяти вечера. На первом же тяжелом аккорде коротит целый стеллаж подержанных колонок; от проводов летят в воздух искры, сквозь скопление скейтеров разрядом проскакивает паника. Электроника в грузовике с аппаратурой изолирует и отключает перегоревшую плату; пока никто и ничто не пострадало. «Травма грубой силы» играет спид-реггей, созданный под сильным влиянием антитехнологических идей «Ядерных расплавцев».

Эти ребята поработают, наверное, с час, потом будет двухчасовая программа Виталия Чернобыля и «Ядерных расплавцев». А если появится Суси К и пожелает принять участие в сейшене, милости просим.

На случай, если что-нибудь стрясется, Хиро выбирается из гущи исступленной толпы и курсирует по ее краю взад-вперед. И.В. – где-то там, в толчее, но бессмысленно пытаться ее найти. Она только сконфузится, если ее увидят с таким стариканом, как Хиро.

Раз концерт уже пошел, то он сам о себе позаботится. Хиро делать особо нечего. А кроме того, самое интересное происходит на краю, в пограничной зоне, а вовсе не в середине, где все одинаково. Вот тут, под эстакадой, куда не доходит свет софитов, и можно засечь что-нибудь любопытное.

Пограничная тусовка довольно типична для брошенных эстакад в лос-анджелесской ночи. Под сенью эстакады – солидных размеров временный поселок, где обосновались закаленные бомжи из «третьего мира» плюс горсть шизофреников из «первого», которые давно сожгли мозги на раскаленном жаре собственного бреда. Многие обитатели выбрались из-под перевернутых мусорных баков и холодильников, чтобы, встав на цыпочки, посмотреть световое шоу. Кое-кто кажется сонным или пришибленным, а некоторых, приземистых латиносов, которые передают по кругу сигарету и недоуменно качают головами, происходящее забавляет.

Это территория «Жутиков». Банда и сегодня пожелала обеспечить безопасность концерта, но Хиро рискнул их окоротить и нанял для охраны Стражей Порядка.

Поэтому через каждые несколько метров навытяжку стоит крупный мужик в кислотно-зеленой ветровке с надписью «СТРАЖ ПОРЯДКА» на спине. Очень бросается в глаза – чего эта организация и добивалась. Но цвет нанесен электропигментом, поэтому в случае неприятностей крутые мальчики могут зачернить себя одним нажатием переключателя на лацкане. А для того чтобы сделать ветровку непроницаемой, достаточно только доверху застегнуть молнию. Ночь выдалась теплая, и пока все стоят в униформе нараспашку, подставляя грудь ночному ветерку. Кое-кто просто прохаживается, но большинство внимательно наблюдает за толпой слушателей, а вовсе не за группой на сцене.

Поглядев на этих солдат, Хиро ищет взглядом генерала и вскоре его находит: невысокий приземистый негр, коротышка-тяжеловес. На нем такая же ветровка, как и на остальных, но под ней – дополнительный слой бронежилета, на который подвешена недурная коллекция средств связи и миниатюрных примочек для причинения боли. Генерал снует вдоль края толпы, поводя головой из стороны в сторону, и выплевывает приказы в микрофончик, точно футбольный тренер на скамейке.

Хиро замечает высокого мужчину лет сорока с характерной бородкой клинышком, одетого в дорогой антрацитовый костюм. С расстояния в сотню футов видно, как поблескивает бриллиантовая булавка в галстуке. Хиро знает, что, подойди он поближе, увидит слово «жутик», выложенное синими сапфирами, притаившимися среди бриллиантов. При бородаче – собственная гвардия из полудюжины охранников в костюмах. Пусть безопасность здесь обеспечивают и не они, «Жутики» не могли не послать символический десант, показывая, кто тут кто.

Вот уже десять минут Хиро не дает покоя не относящееся к концерту умозаключение: в одном месте свет софитов обладает особой оптической плотностью, молекулярной чистотой, выдающей его происхождение. Уловив это, ваше сознание каким-то образом понимает, что этот свет неестественный. Он выделяется повсюду, но особенно – под грязной эстакадой среди ночи. Углом глаза Хиро то и дело ловит вспышки такого света, то и дело оборачивается, чтобы отыскать его источник. Ему это очевидно, но лучик никто, кроме него, как будто не замечает.

Кто-то под эстакадой пускает в лицо Хиро лазерные зайчики.

Это действует ему на нервы. Хиро осторожно слегка изменяет курс, переходит с подветренной стороны к костерку, полыхающему в железной бочке. Теперь он стоит в клубах слабого дыма: он чувствует его запах, но не видит.

Но стоит Хиро появиться, лазерный зайчик распадается на миллион крохотных частиц пепельного цвета, которые складываются в геометрическую линию в пространстве, а та, точно стрелка, указывает на свой источник.

В полумраке возле времянки под эстакадой стоит горгулья. И, как будто он и так недостаточно бросается в глаза, одет этот тип в двубортный костюм. Хиро направляется к нему.

Горгульи – это ходячий конфуз Центральной разведывательной корпорации. Отказавшись от настольных пи-си и лэптопов, они носят компьютер на теле, разделив его на отдельные модули, которые подвешивают на пояс и носят за плечами. Горгульи служат живыми устройствами наблюдения, записывая все, что происходит вокруг них. Что может быть глупее? Такие примочки – современный эквивалент футляра для логарифмической линейки или мешочка для калькулятора на поясе – словно клеймо указывают на принадлежность своего владельца к классу, который одновременно выше и намного ниже остального человеческого общества. Для Хиро горгульи – кошмар всей его жизни, поскольку воплощают худший стереотип стрингера ЦРК. А цена этого добровольного остракизма – возможность круглосуточно находиться в Метавселенной, ежеминутно собирая информацию.

Высшие чины ЦРК терпеть этих ребят не могут, потому что те сгружают в базы данных поразительные объемы бесполезной информации на тот маловероятный случай, что хоть что-нибудь окажется полезным. Это как записывать номера всех машин по дороге на работу на всякий случай: а вдруг одна из них, сбив пешехода, скроется с места происшествия? Даже базы данных ЦРК не способны вбирать в себя мусор бесконечно. Поэтому закоренелых горгулий обычно из ЦРК довольно быстро выбрасывают.