— Жопа. — Тоже посерьёзнев вздохнул я. — Дальше нам предстоит большая и волосатая жопа, а-ля игра: «наперегонки со смертью». Ты, кстати, как? Ты, при необходимости, насколько быстро передвигаться можешь? Просто, не сочти за оскорбление, моя дорогая, но это твое ползание, доверия мне не внушает.

— И правильно делает. Потому что данное… Ползание, является для меня всего лишь аналогом неторопливой ходьбы. Аналог бега у меня выглядит совершенно иначе, и скорость там довольно приличная.

— Очень на это надеюсь. А теперь давай немного подробнее? Как именно выглядит твой аналог бега?

— Как… Прыжки. Я принимаю упор лёжа, и сворачиваю хвост в некий аналог пружины. А дальше отталкиваюсь хвостом, приземляюсь на руки, снова скручиваю хвост в пружину, и все с начала. В итоге получаются такие вот своего рода… волнообразные прыжки. Короче, сам увидишь.

— Сойдет. — Откровенно одобрительно кивнул я. — Теперь давай ещё раз повторим маршрут до той самой вены, и… Как говорили в моей родной изоторной локали: «Приступим по молясь».

— Можно и не молясь. — Вздохнула Нагайна. — А то у меня, в моей родной изоторной локали, с отцом нашим небесным как-то… Не заладилось.

— А, чего так?

— А меня Великий синод святых отцов, ведьмой объявил, и к публичному сожжению приговорил. Хотя… — Она едко усмехнулась. — Знаешь, быть заживо сожжённой на красной площади, да ещё при личном присутствии их светлости самой матриарха всея руси, это-таки да. Это-таки даже своего рода честь, и… Ой… — Она опомнившись поспешно втянула голову в плечи. — То есть, я…

— Чего? — Сделав вид, что реально пропустил все это мимо ушей, а также почему-то с совершенно искренним сожалением отметив, что так как в моей родной изоторной локали на красной площади никаких ведьм, тем более при личном присутствии некого МАТРИАРХА, публично не жгли, то выходит, что родные параллельные миры у нас с Нагайной все-таки разные, поинтересовался я. — Извини, я задумался и прослушал. Ну так, чего у тебя там в твоей родной локали с отцом небесным не заладилось то?

— Да так… — Откровенно облегчённо, и как ей казалось незаметно выдохнула Нагайна. — Были поводы. Не важно, в общем. К черту бога. Давай о маршруте. Это важнее. Значит, так… Смотри. После того, как мы выскакиваем из моего гнезда, мы поворачиваем вправо, и таким образом сразу оказываемся в аорте. Затем мы еще раз поворачиваем вправо, и мчимся строго вперёд до первой развилки. Там снова поворачиваем вправо, и опять мчимся вперёд до ещё одной развилки. Там поворачиваем уже влево и…

— Минуя крайне тесный проход, наконец, оказываемся в одной из вен. — Закончил я за собеседницу буквально впечатывая себе в память этот маршрут. — Отлично. А теперь смотри, что сейчас дальше будет. Ты… — Я непроизвольно взвесил рукой, основательно увеличившийся в объёме «редикюль» с легмой. — Ты можешь открыть створки своего гнезда не полностью, а чуть-чуть?

— Ну, разумеется. — Кивнула змее-баба. — На любую ширину могу открыть.

— Волшебно. Значит, так. Сейчас ты чуть-чуть приоткрываешь створки своего гнезда, и я максимально осторожно оттуда выглядываю. Если этих грёбаные мезоморфов в зоне видимости не будет, то я дам сигнал, и мы со всей дури мчимся до вены. Однако если они там есть, то я даю сигнал, первым выскакиваю наружу, швыряю в них наш снаряд, и мы опять-таки во весь опор мчимся до вены, а потом…

— Видно будет. — Закончила за меня тяжело дышащая откровенно настраивающаяся на предстоящий марш-бросок Нагайна. — Я знаю. И… Мне страшно. Очень. А если у нас ничего не получится? Может лучше все отменить и остаться тут? Может те твари уже наелись другими, более неудачливыми метаморфами, и теперь просто спят?

— А знаешь, что? — Внезапно согласился я. — Ты права. Ну, действительно? Ну, зачем нам сейчас куда-то бежать? Давай в самом деле останемся тут, и… Подождём, либо пока те, кто на данный момент уже наелись, если они наелись, снова проголодаются. Либо подождем, пока на смену данным сытым тварям не придут новые, заведомо голодные твари.

— Ты… — В глазах Нагайны проскочил откровенный ужас. — Ты это сейчас серьезно? Ты реально предлагаешь ждать, пока они снова проголодаются, или пока им на смену не придут другие заведомо голодные твари? Но, я так не хочу. Я не хочу этого ждать.

— Тогда, чего же ты хочешь, моя милая? — Усмехнулся я. — Попытаться спастись бегством ты сейчас не желаешь. Сидеть тут в ожидании пока тебя сожрут, тоже желанием не горишь. Так, как говорили в моей родной изоторной локали: «Какого рожна тебе надо, красавица?». Чего, ты вообще хочешь?

— Жить хочу. Очень.

— Не поверишь, но я искренне желаю того же самого. А теперь, давай прикинем, где у нас, по итогу, вероятность этого самого «выжить» больше? Тут, вдвоем? Или в хавне под защитой Неренгхай?

— В хавне. — Вздохнула Нагайна. — Однозначно в хавне. Надо идти.

— Ну, вот и молодец. — С отработанной ещё на той свиноматке, самой тёплой из моей коллекции улыбок, похвалил я змее-бабу, и даже свободной от ее ридикюля рукой, бережно провел той по щеке. — Ну вот, и молодец. Хорошая змейка. Хорошая. Умница. Ты у меня просто умница. А теперь… Дядя Вайл, ещё раз напомнит тебе, что надо делать, да? Сейчас ты, строго по моей команде, всего чуть-чуть откроешь дверь своего домика, чтобы я мог из него выглянуть. Чуть-чуть откроешь дверь, и при этом будешь держать ушки на макушке, да? Держать их, чтобы по первому слову дяди Вайла открыть эти двери уже на всю катушку, и со всего своего очаровательного чешуйчатого хвостика пулей лететь в сторону вожделенной спасительной венки, да?

— Угу. — Как покорная собачонка тотчас закивала змее-баба. — Угу.

— Ну, вот и молодец. Ты у меня снова умница. А теперь давай приоткроем наконец двери. И… — Я незаметно для собеседницы откровенно нервно сглотнул, потому как если первым, что я сейчас увижу в приоткрывшейся щели данного гнезда окажется морда какой-нибудь твари, то это будет конец. — Давай!

Опасения, милостью Биома, не подтвердились, и единственным, что я увидел в той самой щели оказалась расположенная напротив очередная мясная стена.

Отлично.

Я, осторожно высунув голову, посмотрев вправо, в сторону той самой центральной аорты. По-прежнему совершенно пустой аорты.

Волшебно.

Я медленно повернул голову в противоположную сторону и… Увидел его.

Увидел стоящую в гордом одиночестве, с перепачканной кровью пастью тварь, которая… Да хрен его знает, как это сходу можно было описать, но если взять тушу упитанного бегемота, приделать к ней спереди соответствующего размера башку от питбуля, а потом вдобавок обильно покрыть это всё длинным основательно свалявшимся серо-зелёным мехом, то, наверно, примерно как-то так оно и получится.

И это самое «оно» сейчас с явным аппетитом пристально смотрело на меня в ответ.

Пока, хвала вездесущему Биому, всего лишь только пристально смотрело.

Я вел себя аналогично, потому что… Наверное, это можно было назвать генетической памятью, но всё мое нутро сейчас буквально кричало только об одном: Не отводи взгляд! Чтобы не случилось, ни при каких обстоятельствах не отводи взгляд! Потому что, как только это случится, оно нападет!

— Ну? — Буквально прильнув ко мне со спины прошептала Нагайна. — Что там?

— Жопа тут. — Прошептал я. — Причем реально волосатая. Готовься выполнить команду, и…

Дальше, у меня снова всё было, как в тумане. Я просто, то ли вдохновляя себя, то ли всё так же сугубо инстинктивно пытаясь лишний раз огорошить данного «волосатого бегемота» в полный голос крикнул: «Вперёд!», и выскочив из гнезда, а также швырнув прямиком в рожу данного мезоморфа свой снаряд с легмой, изо всех сил рванул прочь. Мы с Нагайной изо всех сил рванули прочь. А мезоморф, на мгновение походу реально оторопевший от встречи с капитошкой мезоморф… Точно также, со всех сил рванул за нами. За такими вкусными, и питательными нами…

Как говорил один из моих бывших армейских инструкторов: Жить захочешь, и собственным членом гвоздь забьешь. Причём с одного удара, в бетонную стену, и по самую шляпу.