Действительно, искусство XX в., особенно его второй половины и прежде всего артефакты и арт-практики ПОСТ- свидетельствуют о нарастании в них некоего всепоглощающего телесностного миро-ощущения (ср.: Супрематизм). Если для высокого искусства прошлого, для искусства Культуры в целом можно убедительно констатировать преобладание, даже господство в нем духовного начала, основанного на принципах созерцания и символического выражения,то ничего подобного уже нет в наиболее «продвинутых» арт-практиках второй пол. XX в. (хотя процесс этот начался значительно раньше — см.: ПОСТ-, НТПи искусство, Художественная культура XXвека). Мимесис и выражение последовательно вытесняются (или перекодируются) здесь конструированиемобъектов, пространств (энвайронментов), со-бытий (перформансов, акций, хэппенингов и др.); созерцание уступает место гаптическому, тактильному в широком смысле слова, отношению субъекта с арт-объектом. Касание и ощупывание на всех уровнях (от примитивно тактильного, через визуальное до ментального) господствуют теперь в сфере художественно-эстетического опыта.

В произведениях ПОСТ-культуры, осознанно или внесознательно лишившихся совсем или по большей части духовности, какой-либо причастности (сакральной, символической, изобразительно-выразительной) к сфере Духа, возобладала, усилилась некая специфическая внедуховная энергетика,ничего не дающая созерцательному видению и ведению человека, его духовному узрению, но воспринимаемая практически всеми органами чувств человека, его психофизиологической сферой и нередко — его рассудком (см., в частности: Концептуализм). Условно она может быть обозначена как «соматическая» в широком смысле этого слова, и поэтому понятие Т. начинает играть в ПОСТ-эстетике видную роль. Главным способом восприятия арт-объектов ПОСТ- становится ощупывание. При этом ощупываются они в основном не тактильно, хотя и на этот вид восприятия ориентируются некоторые ПОСТ-артисты (однако он ведет к быстрому разрушению современных, как правило, не слишком прочных в физическом плане, арт-объектов и поэтому не очень популярен), но визуально, аудио и на их основе — интеллектуально-рассудочно. При контакте с современным артефактом, арт-проектом реципиент уже не созерцает его, но ощупывает глазом, слухом, активно размышляющим сознанием (иногда и тактильно). Именно на такое гаптическое восприятие рассчитано (чаще внесознательно, ибо таков «дух времени», атмосфера, в которой творит современный художник, энергетическая среда, питающая его креативность) большинство произведений современного искусства от арт-проектов боди-арта, в которых живое человеческое тело является эстетическим объектом, до современных энвайронментов и видеоинсталляций. Поэтому характерными чертами их являются повышенная рельефность,подчеркнуто материальная, аудио-визуальная или интеллектуальная (в вербальных искусствах) пространственность(см.: Пространство артефакта, Хронотоп), часто достаточно усложненная, абстрактность(см.: Абстракция) и отчужденностьпо отношению к так называемой реальной действительности — обыденной жизни человека, его утилитарной деятельности, обиходу и т. п., достаточно напряженная соматическая энергетика.

При этом артефакты и арт-проекты ПОСТ-часто создаются с активным использованием предметов и реалий повседневности, фрагментов обыденного психофизиологического функционирования человека (например, его сексуально-эротического опыта) или экстремально-экзистенциальных жизненных ситуаций (что позволяют современные средства документальной фиксации — фото, кино, видео, звукозапись). Однако в арт-проектах они полностью отчуждаются от породившей их ситуативной основы и при сохранении их соматической энергетики включаются в совершенно новые арт-контексты, которые должны исключить семантику и ассоциативность первичного контекста и переориентировать их энергетику в новое русло. Энергетические рельефы современных ассамбляжей, аккумуляций, инсталляций, энвайронментов, пер-формансов в неутилитарной сфере; а также — предметов современного дизайнерски оформленного ширпотреба, архитектурно-дизайнерских сред обитания, разнообразных современных шоу и аттракционов масскультуры (см.: Массовая культура) требуют гаптически-ощупывающего аудио-визуального восприятия, чувственно-соматической коммуникации на многих уровнях. Отсюда повышенное культивирование Т., неустанная забота в социуме о ее постоянной физической и энергетической (особенно) подпитке. Очевидна и тенденция дальнейшего движения ориентированных на Т. арт-прак-тик. С грубого вещного (см.: Вещь) материального носителя в последние десятилетия они переключаются на более тонкий — электронный — компьютерно-сетевые виртуальные реальности. Здесь к аудио-визуальному и рассудочному ощупыванию подключается еще особая система электонно-тактильного контакта с посредником'виртуальной реальности (специальные шлемы, перчатки, наручники и т. п. гаптические инструменты с электро-сенсорными контактами — прямое электронное воздействие на рецепторы).

Лит.:

Телесность человека. Междисциплинарное исследование. М., 1991;

Подорога В. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. М., 1995;

Нанси Ж. -Л. Corpus. M., 1999;

Bersani L. The Freudian Body: Psychoanalysis and Art. N. Y., 1986;

Rose J. Sexuality in the Field of Vision. L, 1986;

Tenter B. S. The Body and Society. Oxford, 1986;

Featherstone M. Hepworth M., Turner B. The Body: Social and Cultural Theory. L., 1991.

В. Б.

Выдающийся изобретатель, музыкант, пионер электронного искусства. В 1920 г. изобрел уникальный электромузыкальный инструмент «терменвокс», экспериментировал в области синтеза музыки и света (затем осязания, вкуса и даже гравитационного ощущения). В зги же годы разрабатывал системы «дальновидения», а также электронные устройства охранной сигнализации. После триумфальных концертов с «терменвоксом» в СССР и в Европе в 1928 г. был направлен в творческую командировку в США, где организовал серийный выпуск «терменвоксов», изобрел новый инструмент «терпситон» для преобразования танца в музыку, экспериментировал с передачей осязания на расстояние. После возвращения на родину в 1938 г. подвергся репрессиям, был вынужден работать в разного рода закрытых НИИ. С 1966 г. вернулся к нормальной деятельности, работал в Московской консерватории, затем — до конца жизни — в МГУ, продолжая заниматься исследованиями в области музыкальной акустики, изучал проблему долголетия и бессмертия, проводил концерты и лекции по истории электронной музыки. Судьба Т. подробно отражена в фильме американца С. Мартина «Электронная одиссея Льва Термена» (1993).

Осн. соч.:

Физика и музыкальное искусство. М., 1966.

Лит.:

Галеев Б. М. Советский Фауст (Лев Термен — пионер электронного искусства). Казань, 1995.

Б. Галеев

Одна из значимых и самобытных категорий эстетики русского символизма. В древности Т. обозначалось сакрально-мистериальное общение с миром богов в процессе особых ритуальных действ. Вл. Соловьев осмыслил Т. как древнее «субстанциальное единство творчества, поглощенного мистикой», суть которого состояла в единении земного и небесного начал в сакральном творчестве. Особо он выделил современный этап Т., который обозначил как «свободная теургия» или «цельное творчество». Его сущность он усматривал в сознательном мистическом «общении с высшим миром путем внутренней творческой деятельности», которая основывалась на органическом единстве главных составляющих творчества: мистики, «изящного искусства» и «технического художества». Это понимание теургии нашло активный отклик как в среде символистов, так и у большинства русских религиозных мыслителей начала XX в. (представителей неоправославия, прежде всего). Вяч. Иванов особо акцентировал внимание на мысли Вл. Соловьева о том, что искусство будущего должно вступить в новую свободную связь с религией. «Художники и поэты, — писал Соловьев, — опять должны стать жрецами и пророками, но уже в другом, еще более важном и возвышенном смысле: не только религиозная идея будет владеть ими, но и они сами будут владеть ею и сознательно управлять ее земными воплощениями». Именно таких художников Иванов называет теургами, носителями божественного откровения. Они, утверждал он, — истинные мифотворцы, в высшем смысле символисты. Большое внимание Т., как высшему этапу творчества — созидания самой жизни с помощью божественной энергии Софии и самого перво-Символа, уделял Андрей Белый.