Есть версия, о том, что писатель Николай Гоголь умер страшной смертью. Все подумали, что он умер и похоронили его, а он был не мёртв, а спал летаргическим сном. Он очнулся в могиле и задохнулся.

Не знаю насчёт Гоголя врут или нет, а вот то что я живой и меня походу дела закопали, уже по всей видимости становится очевидным.

Где вообще то я нахожусь? Что это? Я что в гробу? Что за х***я такая! Почему я пошевелится то даже не могу?

Ладно спокойно. Дыши глубже. Дыши…

«О-о… я дышу… Воздух есть, а это уже кое-что. Это вам не «хухры-мухры». Кислород попадает в кровь, кровь гоняет мотор. Сердце бьётся. Бьётся?» — я прислушался… «Вроде да. Значит я жив. Во всяком случае пока жив. Главное, чтоб как говорится — «кислород «не перекрыли»…»

Тут я осекся. На ум пришёл к/ф «От заката до рассвета». Тот момент, когда из стен и склепов вылезают обезображенные, полуразложившиеся трупаки и скелеты… брр… Я так не хочу!..

«Что же делать?.. Не понятно… Двигаться не могу, тела не чувствую, вокруг тишина… Наверное, нужно поспать? Отдохнуть. Набраться сил… и уж опосля…» — сказал я сам себе и тут же ответил:

«Да ты обалдел что ль?! Сейчас воздух закончится и задохнёшься тут нахрен! Двигайся давай! Пытайся! Пора выкапываться!..»

И тут, на правую щеку упала тепло. Через веки начал пробиваться свет. Появились звуки…

Вот поёт сверчок… Вы, когда-нибудь слышали, как он поёт? Я тоже слышал, но это было так давно. Сверчки и детство, были в одно время, настолько далёкое от нынешнего, что иногда кажется всё это было лишь сон.

Теперь, мы больше слышим совершенно другие звуки: звуки приходящих СМСок и мобильных звонков, звуки работы триммеров и бензопил, звуки от ударов пальцами по клавиатуре и работы компьютера, шумы автострады…

Сейчас же, я слышал «аномальный» звук, но знал — это поёт он — сверчок.

«Какой же ты сверчок молодец! Давай сверчок, давай… Не ленись! Труби на всю округу! Разбуди всех!.. Пусть эти «сони» уже проснутся и меня, ё*** в р**, наконец откапывают!..»

Ёпэрэсэтэйка… Я что, уже окончательно тронулся умом?! Слышу голоса?! Парнишка чего-то говорит, а бабулька отвечает…

Опять тёплый свет. Солнце солнышко. Где же ты было несколько минут или часов назад, когда я был в застенках. Какое же ты прекрасное, солнышко. Как же мне тепло и хорошо…

Опа, кто-то жужжит. Кто? Комар? Комар! Сейчас сядешь комар ко мне на лицо и укусишь — сволочь. Злющий комар. Как же я вас комаров ненавижу. Вас и всё кровососущее ваше племя. Вы твари способны обломать любой отдых. А если ты кусал кого-то до меня? Принесёшь ли ты мне какую-нибудь болезнь?.. Или нет?..

Я попытался на него дунуть и приоткрыл рот. Комар тут же, не теряя ни секунды, залетел внутрь с такой скоростью, как будто именно этот момент он поджидал всю свою комариную жизнь и теперь им было грех не воспользоваться.

— Тьфу-тьфу-тьфу на тебя шизанутый кровопийца, — прокашлял я, дернулся и начал плеваться, махая руками.

— Саша. Что случилось? Ты что, поперхнулся?

— Ба, не волнуйся, «кхе-кхе», всё нормально. Просто что-то в горле… комар залетел… поперхнулся, — проговорил я и принялся опять плеваться и кашлять.

— Вот, держи. Попей водички. Подожди. Давай сынок я тебе по спине постучу.

Мне стали постукивать ладонью меж лопаток.

— Кхе-кхе… Всё хватит… хватит, — прохрипел я.

— Ну? Всё?

— Да. Спасибо ба, — вздыхая улегся на бок я.

«Что за фигня то мне попала в рот. Может это заражённый какой-нибудь комар».

«Господи, ну что за бред ты несёшь. Ты что в Чернобыле что ль. Какие нахрен заражённые комары…» — пытался образумит я себя.

«Всё может быть. Хорошо бабуля по спине хоть нормально треснула, а то помер бы от того что комар в горле застрял — позорище!»

Я приоткрыл глаза и через пелену сна увидел дорогого мне человека. А молодец у меня бабуля! Как сейчас помню… Молодая. Сколько ей сейчас? Лет 55–57? Где-то так. 55 лет, разве это возраст для нас теперешних?

«Красивая, добрая, замечательная моя бабушка. Как же я тебя люблю. И как же жаль, что ты умерла».

Глаза намокли и соленые капли по переносице катились на губы. Я плакал. Плакал так, как давно не плакал. Навзрыд. Уткнувшись в подушку.

«Бабушка, бабушка, зачем же ты умерла. Ну зачем?!.. Ведь ты оставила меня совсем одного на этом свете! Как же мне было тяжело. Бабушка… а-а-а!»

Я плакал и плакал… а она гладила меня по волосам, что-то приговаривая…

Это что? Сон? Или это не я? Могу ли я действительно видеть и ощущать прикосновения к голове? Ощущать тепло рук человека, которого нет более 20 лет? Как?! Как может быть такое, что сейчас меня успокаивает бабушка, которая давно умерла? Это же невозможно!..

Да невозможно, но это есть… это есть или было… или будет…

В голове зазвучали слова:

У меня спёрло дыхание. В ушах зазвенело. Я широко открыл рот и пытался вздохнуть. Вздохнуть не получалось.

«Всё! П***ц! Теперь я умираю по-настоящему!» — пронеслось в голове.

Она стоит где-то невдалеке, где-то совсем рядом и ждёт. Я не вижу, но чувствую её. На ней чёрный саван, а в руках она держит косу. Она пришла забрать своё… Где же воздух? Как им надышаться?..

«Окно…» — пытаюсь сказать я, но не могу. Бабушка в ужасе и окно уже распахнуто. Я же напрягаюсь изо всех сил и борюсь за жизнь. Такие вот простые слова и пафосные слова — бороться за жизнь.

«А для чего тебе жить-то? Ты уже прожил жизнь. И чего в ней стоящего было? Что сейчас то тебе от жизни надо? Опять будешь водку пить да баб трахать?» — пронеслось в голове…

«Да! Именно для этого она мне и нужна. Как мне нравится, так я и живу! И пошли все на х** кто с этим не согласен!»

«Ого, какие мы грозные. Бессмысленная, никчёмная жизнь… Что в ней хорошего-то?»

«А плохого то чего? Живу и никого не напрягаю, пока меня не напрягают».

«Н-да… Глубоко… Философ! Мыслитель! А знаешь что?! Ну и хрен с тобой, живи. Но помни я всегда рядом. Накосячишь и я сразу приду. И уж тогда, ты так легко не отделаешься… А вообще — это будет даже интересно…»

«Что тебе будет интересно-то? Как я водку пью или…»

Но мне не ответили…

… и меня начало отпускать. Что-то взяло и ушло из груди. Что-то просто перестало перекрывать кислород, и я наконец вздохнул!..

Конечно до действия типа — «я вздохнул полной грудью», было очень далеко, но какая-то часть кислорода попала в легкие — уже хлеб.

Я лег на бок, бабушка же суетясь присела рядом и положила влажное полотенца мне на лоб.

Бабушка. Вот она сидит рядом и светится. Просто солнце через часть открытой ставни создает некую ауру вокруг её силуэта. Взгляд настороженный, взволнованный и любящий. Как же хотелось бы мне чтоб это был не сон. Я смотрел на неё и не мог вымолвит ни слова. В горле стоял ком.

Так что же со мной? Как такое возможно? Почему я? Божественное вмешательство? Безусловно. Только Боже мой, зачем?! Разве кроме меня других людей на Земле нет? Разве я именно тот, кто достоин… достоин жить заново?.. И с кем я в голове разговаривал? Крыша поехала или это игры воспалённого воображения?

Пока я тут кувыркался и пытался вздохнуть, я заметил, что тело моё изменилось. Вероятно, каким-то образом трансформировалось.

«Только трансформеров нам и не хватало».

«Ну ничего себе ты слова знаешь», — прозвучал детский голос в больной голове.