После увольнения Маслова пришел новый тренер — Александр Севидов — и с ходу выиграл первенство СССР 1971 года, причем выиграл легко и непринужденно.
Однако отношения у Севидова с динамовским руководством решительно не заладились. Уже в семьдесят втором шли глухие разговоры о возможности скорых перемен, но в итоге они так разговорами и остались, несмотря на то, что киевляне вновь остались без медалей высшей пробы, а героическую победу в чемпионате СССР одержала провинциальная ворошиловградская «Заря».
Но уже следующая ошибка Севидова, датируемая семьдесят третьим годом, прощена не была.
В финале Кубка СССР «Динамо» неожиданно проиграло «Арарату» в дополнительное время со счетом 2:1. Как это произошло, либо помнят, либо читали все, кто хоть чуть-чуть интересуется историей отечественного футбола. За несколько минут до конца встречи, когда киевляне вели 1:0, причем вели не только в счете, но и игру, Севидов провел две замены — вместо Блохина и Буряка на поле вышли Зуев и Кондратов. После этого «Арарат» не только отыгрался, но и вырвал победу в овертайме.
Логика выхода на замену полевых игроков Зуева и Кондратова была легко объяснима, и находится она немного в стороне от футбола. Участие в победном финале Кубка гарантировало звание мастера спорта СССР, и было бы, конечно, очень неплохо, чтобы его заработали еще два динамовских спортсмена… Далее показания очевидцев расходятся: одни говорят, что и инициатива, и вина — полностью Севидова; другие — что был у скамейки некий чиновник, который весь матч подзуживал тренера провести эти замены; дескать, Севидов крепился до последних минут важного матча, но все же уступил начальственному напору…
В высоких кабинетах исход финала был воспринят однозначно: позор и унижение.
Первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Щербицкий был не на шутку разгневан. На следующее утро он позвонил куратору «Динамо» по партийной линии Якову Погребняку и после короткого обмена приветствиями сообщил: «Подумайте, как укрепить тренерский состав «Динамо». Такого позора, как вчера, больше не должно быть!!!»
Поскольку Лобановский в то время успешно руководил днепропетровцами, то после некоторых раздумий (и совещаний внутри ЦК Компартии Украины) было решено переговорить именно с ним. Погребняк пригласил молодого наставника на индивидуальную беседу. Приехав по вызову в Киев, Лобановский держался напряженно и настороженно.
— Куда же я иду, — говорил он, — ведь киевляне в 1972 году завоевали серебряные медали в первенстве СССР, чуть не взяли Кубок. И теперь с меня потребуются только одни победы…
Погребняк как мог его успокаивал.
— Не волнуйтесь, — убеждал он тренера, — завтра же требовать не станем, хотя и неудачи долго терпеть не будем.
Дни Севидова в «Динамо» подходили к концу. Сначала Александр Александрович слег в больницу с сердечным приступом, а в октябре (причем почему-то во Львове) команде представили нового тренера, который, как потом выяснилось, был рекомендован и единогласно утвержден партийным руководством республики.
Дебют мой в роли тренера в 1969 году был таким, каким и положено быть тренерскому дебюту, и запомнился он навсегда. Это позже и команда почувствовала уверенность в своих силах, и я, как сказал поэт, «смелее стал в желаньях». А сначала…
Началось с того, что, выступая в турнире «Подснежник» (проводились тогда такие соревнования ранней весной), «Днепр» несколько неожиданно вышел в финал. Меня, хотя было очень приятно, это даже напугало. Во-первых, несколько нарушался тренировочный процесс, к которому я, зеленый новичок в этом деле, готовился, конечно же, очень и очень добросовестно и тщательно. Во-вторых, на нас сразу стали смотреть иначе, ждать удач. И даже требовать их. Но вмешались обстоятельства, которых предвидеть я не мог: незапланированные и очень нелегкие игры в полуфинале и финале — с московским «Локомотивом» и тбилисским «Динамо», перенапряжения физическое и моральное, вызванные этим травмы нескольких игроков — все это сказалось на состоянии команды.
Старт в чемпионате, первом моем «тренерском» чемпионате — было это во второй группе класса «А», в третьей, украинской, подгруппе — оказался весьма горьким: в третьем туре мы проиграли во Львове «Карпатам» с убийственным счетом 1:6! Вслед за тем — поражение уже дома, перед родными зрителями, от кировоградской «Звезды»…
Можете понять мое состояние? Вот тогда я узнал, что такое настоящий нервный тренерский стресс. Самое ужасное заключалось в том, что под сомнение была поставлена вся наша весенняя тренировочная работа.
Я заколебался. Ночами просиживали мы с тренером Анатолием Семеновичем Архиповым, судили-рядили, думали, сомневались, опровергали, самим себе доказывали свою же правоту. Стоило большого труда остаться на наших прежних позициях. Закрадывалось сомнение: правильно ли мы поступили, резко изменив привычный, устоявшийся уклад жизни команды, истребовав от игроков более ответственного подхода к тренировочным занятиям, к самой игре.
Футбол, конечно, игра, но такая игра, которая не терпит, когда к ней относятся как к развлечению, иждивенчески. Успеха на поле можно добиться только при полной мобилизации сил. Футболисты, свыкшиеся с мыслью, что в высшую лигу пробиться невозможно и незачем туда рваться, незаметно, может быть, для самих себя потеряли ориентир, цель. А как без цели? Они привыкли жить несколько вольготно, и вернуть им боеспособность можно было, лишь нацелив их на трудную задачу и «подкрутив гайки». В наших условиях рано было играть на доверии, и мы установили строгий контроль не только в игре, на тренировке, но и в быту. Мы исходили из конкретных, реальных условий.
Когда мы стали терпеть поражения на старте первенства, многие объясняли их еще и так: молодой тренер — опыта мало, а желания утвердиться хоть отбавляй, вот и загонял команду. Не могу с этим согласиться. Тренировались мы много, верно, насколько это возможно весной, но в разумных пределах. Перегрузки хотя и были неизбежны, но сильного переутомления игрокам не принесли, потому что мы сочетали высокие нагрузки с паузами для отдыха.
Откуда мне были известны оптимальные нагрузки? Прежде всего — из собственного опыта. Кроме того, из медицинских исследований. И наконец, из необходимого каждому тренеру качества — интуиции.
Только спустя какое-то время, когда мы теснее стали сотрудничать с Олегом Базилевичем, тренером, работавшим в командах второй лиги, и ученым Анатолием Михайловичем Зеленцовым, мне стало ясно, что опыта, медицинских наблюдений и интуиции не всегда достаточно, нужны и специально разработанные, научно обоснованные программы тренировочных занятий, помогающие поддерживать оптимальный уровень нагрузок в подготовительный и соревновательный периоды.
Три сезона понадобилось «Днепру», чтобы пробиться в высшую лигу. Мы были настойчивы и упрямы… Невзгоды на самом финише, когда казалось, вот-вот повезет, закалили команду. Могло ли быть наоборот? Вряд ли…
Чем запомнился первый для 33-летнего тренера сезон в высшей лиге? Тем, прежде всего, что проскочил как один день. Первым матчем, разумеется, в котором была одержана первая победа, — над ЦСКА 2:1. Шестым местом, когда от второго призера — киевского «Динамо» — мы отстали лишь на очко. Рецензиями, в которых нашу команду провоцировали на так называемый атакующий футбол на любом поле против любого соперника…
И еще запомнился сезон самыми тесными контактами, установившимися между мной, с одной стороны, и возглавившим донецкий «Шахтер» в первой лиге (он вышел тогда в высшую) Олегом Базилевичем и кандидатом наук из Киевского института физкультуры Анатолием Зеленцовым, с другой. Мы довольно часто в силу, конечно, возможностей, предоставлявшихся нам турнирами, в которых участвовали наши команды, встречались, подробно разбирали совершенно новую идею (для футбола в частности и для командного вида спорта вообще) моделей тренировочных режимов, выводивших, по нашему разумению, на совершенно иной уровень тренировочную работу в команде. Во время одной из таких встреч, проходивших в жарких дебатах (мы с Базилевичем обычно ставили под сомнение любое произнесенное Зеленцовым слово, веря только серьезным аргументированным доказательствам), неожиданно у кого-то вырвалось: «Вот бы поработать вместе в команде иного уровня, чем «Шахтер» или «Днепр»!..
