Набор из одежды и оружия они получили от Очага точно такой же, какой был у моих вассалов. Вернувшись в свои комнаты, они тотчас сменили её на свои костюмы. Не те, в которых приехали. А что с собой привезли. Заодно показали себя людьми, смотрящими вперёд на пару шагов.

В Юррдурэ-Хак они прожили ещё два дня, привыкая к новому телу и узнавая у меня про его особенности. Не обошлось у них и без особой проверки. Бывший больной раком приказал своему телохранителю выстрелить себе в ногу, в икру. На выстрел в комнату забежали мои стражники с беролаком, легко снеся толстую дверь и… проломив голову американцу с пистолетом в руке. К моему удивлению, босс не стал возмущаться вмешательством в его дела и проникновению в жилище. Наоборот, первым попросил прощения за то, что не поставил в известность. О судьбе своего человека даже одним словом не поинтересовался, видимо посчитав того мёртвым. И был очень удивлён, когда увидел того живым и здоровым, только в состоянии «пыльным мешком пристукнутый». Стрелку просто повезло, что беролак обошёлся простым ударом в лицо, а не стал рвать ему горло или ломать шею. Конечно, и так вышло плохо: всё лицо всмятку, кровь из ушей, кожа лохмотьями повисла, мозг просто чудом сразу не отказал и чуть-чуть функционировал. Но сразу телохранитель не умер, дотянул до лазарета, а там за него всерьёз взялись.

Едва только счастливые американцы уехали от меня, как я занялся проблемой «союзников» СССР. В первую очередь стоило решить с англичанами, у которым почти всем заправлял Черчилль. Этот жирный демон с вечной сигарой ставил огромные палки в колёса в деле помощи Советскому Союзу. Если бы не он, то ленд-лиз из Англии увеличился бы минимум в два, а то и три раза. Со своими единомышленниками из видных магнатов и высших чиновников, держащих в руках часть власти в стране и мире, он мог нагадить по-крупному. И ведь гадил по чуть-чуть. Самое просто и эффективное — устранить. Подчинять его не стал, польза будет, но не прям такая огромная, чтобы возиться с этим англичанином. Но перед устранением нужно, чтобы он устроил бурю в своём окружении и в верхах Англии. И тут мне поможет одна из моих учениц.

— Здравствуй, Ольга. — я первым поприветствовал бывшую сорокалетнюю учительницу, когда она вошла в мой кабинет в башне. Сейчас Ольга Жарова выглядела двадцатилетней высокой и стройной девушкой, у которой преобладали эльфийские черты над человеческими.

— Здравствуй, учитель, — уважительно наклонила она голову.

— Присаживайся. Сразу начну с дела. У меня для тебя есть несколько очень важных заданий…

Сегодня в кабинете генерального секретаря находились три человека. Его хозяин, Берия и Молотов. Совещание было внеочередным, сразу после другого, на котором обсуждалась обстановка на фронте.

— Два дня назад умер Черчилль, — первым нарушил молчание Молотов, пока Сталин занимался свой трубкой: чистил и набивал новой порцией табака. — По слухам это случилось во сне. Вскрытие выявило остановку сердца. Об этом стало известно только сегодня. И лишь небольшому кругу лиц.

— Добавлю, что за конец марта и начало апреля погибли двенадцать человек из ближайшего круга английского премьер-министра, — сказал Берия. — Погибли обычно, полностью, если так можно сказать, прозрачно. Четверо разбились на самолёте, у которого отказали двигатели. До последнего шла связь с экипажем, а позже комиссия выявила, что за данным самолётом следили плохо, только на бумагах проводился полный регламент. Ещё двое скончались от тяжёлых болезней, с которыми жили уже несколько лет. Прочие тоже умерли почти по естественным причинам, признаков убийства нет совершенно. Но общая статистика и выборочность смертей в верхушке английских партий заставляют думать, что не всё так просто.

— А сэйчас ещё и Чэрчииль, — кивнул Сталин, на секунду поднял взгляд на своего наркома.

— Да, — кивнул тот. — И это может принести нам кое-какие проблемы, так как в последнее время Черчилль вёл себя очень агрессивно в адрес нашей страны.

— За что его признали сумасшедшим. Может, потому и сердце не выдержало, — вставил слово Молотов.

— Возможно. Но это очень на поверхности, слишком наглядно лежит, для тех, кто не хочет думать и искать другие причины, скрытые значительно глубже, — произнёс Берия с толикой сомнения и покачал головой.

С начала весны поведение английского премьер-министра настолько резко изменилось, что от него отвернулись очень многие друзья и коллеги. Он выглядел сумасшедшим. Начал Черчилль с того, что стал призывать правительство и короля заключить мир на любых условиях с Германией против большевизма, пустившего корни в СССР. Постоянно напоминал, что это с его подачи в восемнадцатом году пять тысяч добровольцев приплыли в Россию, чтобы бороться против большевиков. И они победили бы. Если бы не предательство союзников из Канады и США, которые отозвали свои войска. Осторожный политик, умевший держать хвост по ветру превратился в прямолинейного «ястреба», толкающего свою линию с прямолинейностью паровоза на рельсах. И это пугало окружающих. По стране разлетелись слухи, что премьер-министра подменили немцы с помощью чёрной магии. Они разошлись настолько широкой волной, что подобные обсуждения велись в самой заштатной деревеньке, в самом замызганном пабе или баре.

А спустя несколько дней даже стали возникать выступления народа с требованиями снять с должности Черчилля и предать его суду, в том числе и церковному. Этот всплеск волнений возник на почве появления в газетах личного письма Черчилля к Гитлеру, в котором он восторгался его борьбой с большевизмом и обещал сделать всё, чтобы со стороны Англии не возникало проблем, вплоть до заключения мира и союза против СССР. Фото письма появилось в нескольких английских и французских газетах, а также в США. Особенно мощное возмущение оно вызвало у французов, находящихся в иммиграции в Англии. Мол, мы тут жилы рвём, кровавые мозоли натираем, служим в английских дивизиях и всё ради того, чтобы вы помогли нам освободить нашу страну. И тут такое?!

Опять полыхнуло в Ирландии. Да ещё как! Первые волнения случились там после обращения Гитлера ко всем католикам мира. Но тогда народ просто рвался на войну. Потом вдруг оказалось, что Антихрист был рядом с немецким фюрером, которых хотел обманом завлечь к себе истовых верующих, чтобы их душами расплатиться с врагом всего человечества. Кстати, в это поверили сразу. В умах всех верующих СССР представлялся страной атеистов и безбожников, чьи души и так должны попасть в Ад и потому для Анихриста не представляли интереса. Другое дело души ревностных католиков, которых звал к себе Гитлер и которых хотел послать на убой или заморить в концлагерях. Ходили слухи, что ни одна иностранная дивизия из тех, что успели прийти на службу фюреру после его обращения в прошлом году, так и не была увидена никем на фронте. Все они попали в тайные концлагеря, где людей пытают и приносят в жертву. И чем больше выпивалось пива либо чего покрепче, тем «подробнее» озвучивались детали. Вплоть до того, что в соседних холмах живёт отшельник, который смог сбежать из такого лагеря. Он весь седой, онемел и постоянно молится.

Сейчас в Ирландии уже было одно восстание. Причиной стало подозрение, что именно их сумасшедший английский нацист отправит Гитлеру в концлагеря под видом военной помощи в борьбе против большевиков. Полыхнуло так, что правительству пришлось отправить несколько дивизий с танками.

— На нас могут подумать? — вновь посмотрел на собеседников Сталин, отложив в сторону трубку.

— Вполне могут, — после короткой паузы ответил Берия. — Но в меньшей степени, чем, к примеру, про свою разведку, которая могла устранить премьер-министра в превентивных целях, чтобы он не мутил воду в стране и не настраивал против неё союзные государства. А если ещё подкинуть таких слухов, то про нас подумают в самую последнюю очередь, так как это слишком явно.

— Поработайте над этим вопросом, Лаврэнтий Павлович.

— Сделаю, — кивнул тот.