– Успокойтесь, мадам. – В голосе слышался заметный фламандский акцент. – Если вы будете шуметь, я буду вынужден заткнуть вам рот.

Гвенда почувствовала себя оскорбленной.

– Немедленно развяжите этого джентльмена, – потребовала она. – Скорее! Он задыхается!

После некоторого колебания ее приказ был исполнен.

– Что случилось, Чик? – спросила она.

– Они забрали мой портфель, – простонал он. – О, Гвенда, какой же я дурак!

– Разговаривать только по-французски! – последовал окрик. – Иначе как по-французски мы вам не позволим говорить!

– Что нас ждет? – по-французски спросила Гвенда.

– Мадам, – ответил тот же голос, – вы задержитесь здесь еще один час, а затем мы скажем вам «адью». Мы ничего дурного не сделаем вам, но, если вы будете шуметь, я собственноручно перережу вам глотку.

Это было произнесено шутливым тоном. Однако Гвенда не решилась заговорить по-английски, трезво оценив нависшую опасность.

– Где миссис Фиббс? – спросил Чик.

Гвенда не знала, что ответить.

– Она ждет меня, – сказала она наконец.

Но этот короткий диалог не ускользнул от внимания похитителей.

– Моя дорогая, мы должны покончить с вашей маленькой хитростью, ведь мы вас предупредили. – С этими словами бородатый засунул кляп в рот Чика и затем из носового платка приготовил кляп для Гвенды…

Они пошептались между собой, потом поглядели на Гвенду…

Что они задумали, Чик так и не успел узнать. Вдруг в коридоре послышались тяжелые шаги, дверь резко распахнулась, и на пороге выросла внушительная фигура с револьвером в руке, при виде которой Чик облегченно вздохнул…

…Через час Чик беседовал с начальником полиции.

– Боюсь, что они уже на пути в Брюссель, – заметил последний. – Мы, конечно, сможем их перехватить, но гарантии, что удастся в сохранности вернуть пакет вашего сиятельства, – гарантии дать не могу…

Тем не менее, по ходу следования экспресса в Гент на всякий случай была послана ориентировка на задержание преступников.

В это время в экспрессе «Остенде-Брюссель» все попытки Линфельда и Билле открыть замок портфеля Чика традиционными средствами, которыми они располагали, оказались тщетными.

– Не беда, – заметил Линфельд. – Главное, мы в безопасности. Во всяком случае мы будем в Брюсселе раньше, чем наш друг-маркиз освободится…

– А как быть с остальными? – поинтересовался Билле тревожно. – И что будет со мной, Линфельд? – Он указал на свой подбитый глаз.

– Вы будете вознаграждены, мой друг!

В этот момент поезд остановился, и дверь купе распахнулась.

Линфельд, к чести которого надо сказать, что он всегда достойно подчинялся неизбежному, – послушно поднял руки вверх.

– Нет нужды прибегать к насилию, мсье! – Он галантно поклонился вошедшим стражам порядка.

Поздно вечером Чик с возвращенным ему портфелем явился на аудиенцию к министру иностранных дел в его великолепный особняк на рю де Монтре. Министр сам вышел его встречать.

– С вами поступили отвратительно, милорд, – отметил он после обмена приветствиями. – Негодяи поплатятся! Возмутительно!

Чик открыл портфель и вручил министру опечатанный сургучом пакет. Министр внимательно ознакомился с его содержанием и обескураженно взглянул на Чика.

– И все-таки, милорд, – сказал он, – я не могу понять, почему эти люди причинили себе столько беспокойства, не будучи фермерами! Но даже если бы они были фермерами, почему они вдруг могли так заинтересоваться свиной горячкой!

– Свиной горячкой? – переспросил Чик растерянно.

Министр был изумлен не меньше Чика.

– Да, милорд. Это копия ваших новых правил, посылаемая нам для исполнения при импорте свиней в Бельгию.

Чик от изумления чуть было не разинул рот, но вовремя спохватился.

– Я… я полагал, что это касается фальшивомонетчиков, – пробормотал он в замешательстве. Министр снисходительно улыбнулся.

– Ах, это… Относительно этого дела мы получили нужную информацию и приняли срочные меры – часть мошенников уже арестована! А вскоре, надеюсь, будет арестован и сам мсье Линфельд, аферист высочайшего класса…

– Думаю, – глубокомысленно заметил Чик. – Он уже в ваших руках.

– Нет, и еще раз нет, Джойси! – Лорд Мансар терял терпение.

Его друг и однокашник по Итону розовощекий Феликс Джойси удрученно скатывал в трубочку лист бумаги. Это была карта с розовыми и зелеными кружками, владелец которой уже охрип от попыток заинтересовать в ней своего собеседника и заручиться его согласием.

– Итак, Феликс, – Мансар закурил сигару, – поскольку это касается тебя, то прими мои поздравления: нефть в Румынии бьет фонтаном, хотя я лично не слыхал, чтобы какой-нибудь фонтан забил в районе Дубника… Я понимаю твой азарт…

– Это целое состояние! – воскликнул Джойси.

Лорд Мансар снисходительно кивнул.

– Я возьму акции, обещаю тебе, – продолжал он, – но ни за что не войду в правление, – я терпеть не могу ваших учредителей. Это люди, которые накатанной дороге всегда предпочитали кривые тропинки, а это, как ты знаешь, мне претит.

– Меггисон вовсе не мошенник, – заметил Джойси.

– Конечно, Меггисону далеко до Глиона, но это не значит, что он достоин похвалы. И даже за весьма высокий процент, на который может расщедриться Глион для директора правления, – он помолчал, задумавшись, – все равно, Джойси, с этими твоими компаньонами, клянусь Юпитером, я не стал бы рисковать!

– Не думаю, чтобы это было сопряжено для тебя с каким-либо риском, – заметил Джойси, задумчиво дымя сигарой. – Нам нужно только одно громкое имя в составе правления, которое могло бы произвести впечатление на мелких вкладчиков: от этого будет зависеть уровень коммерческого успеха покупки акций.

Лорд Мансар поджал губы и поднял брови, – гримаса, которая на всех языках означает: «Очень сожалению, но помочь ничем не могу». Вдруг на его лице промелькнула лукавая улыбка.

– Клянусь Юпитером! – пробормотал он. – Ты знаком с маркизом Пальборо?

Феликс Джойси наморщил лоб. Он знал многих маркизов и даже нескольких герцогов, но маркиза Пальборо… Джойси напряг память.

– Постой, не тот ли это юноша-клерк, дядя которого добился восстановления исчезнувшего титула? – спросил он, внезапно припомнив газетную шумиху.

– Это он, – сказал Мансар. – Пальборо работал в Министерстве Иностранных Дел, временная его служба кончилась, и, я думаю, мне удастся его убедить войти в правление. Так ты говоришь, тысяча фунтов годовых?..

Джойси отрешенно поглядел в окно.

– В Министерстве Иностранных Дел? Это недурно… Совсем мальчик, не правда ли?

– Он выглядит молодо, – согласился Мансар, – но вовсе не дурак. Притом лучший боксер-любитель в Англии в легком весе!

Он коснулся слабого места друга: в Итоне Феликс был чемпионом в тяжелом весе.

– Как могло это случиться, что я его не видел? – оживился Джойси. – Кстати, самого лучшего из легковесов я все-таки видел на ринге. Он побил молодого Герберта, чемпиона среднего веса из Итона. Этого парня звали Чиком…

Лорд Мансар обрадовался.

– Это его дружеская кличка! Будь спортсменом, Феликс, и забирай его к себе в правление! Твой Глион будет иметь счастье броситься на шею настоящему живому маркизу!

– Я подумаю об этом, – пообещал Джойси.

Вечером Джойси позвонил Мансару и сообщил, что его кандидат принят. Это известие доставило ему двойную радость. Он слегка вздохнул, но думал при этом не о Чике…

Маркиз Пальборо играл в домино с хозяином дома, когда шум подъехавшего автомобиля заставил его поспешно набросить снятый пиджак. Гвенда сидела в своей комнате и писала длинное письмо одной из своих подруг, игравшей в провинции.

В дверь постучали, и вошла миссис Фиббс.

– Лорд Мансар? – растерялась Гвенда. Ее смущение лишь в малой степени объяснялось нежеланием сейчас принимать гостей. С некоторых пор она заметила особый характер того внимания, которое ей оказывал Мансар, и это вносило некоторое беспокойство в ее жизнь и заставляло по возможности избегать встреч с ним.