Не сбившись с шага, Мири отметила его местоположение, не слушая, как Кем объясняет очевидное: радиобашня выше флагштоков.

— Почему я раньше этого не видела? — спросила она, задержавшись, чтобы рассмотреть радиотранслятор.

— Ее привозят на поезде. Королевский голос бывает на всех важных событиях. Если Хакан с Кори победят на конкурсе, то их могут передать по радио на весь Бентрил!

— А электричество? — осведомилась Мири. — Я не вижу проводов!

Кем удивленно посмотрела на нее:

— Не знаю. Наверное, для электричества используют поезд.

— Правда? — сказала Мири и решительно направилась туда. Удивленная Кем секунду смотрела ей вслед, а потом пошла за ней, надеясь, что ее подруга не сделает никаких необдуманных поступков.

* * *

Вал Кон и Мири тихо попрощались с Хаканом, стараясь не потревожить Кем, заснувшую у него на плече.

— Веди машину хорошо, мой друг, — сказал Вал Кон.

Хакан ухмыльнулся:

— Не беспокойся. — Его улыбка стала шире. — А до чего ж мы здорово играли!

Вал Кон мягко засмеялся:

— Да, Хакан. Будь осторожен. Спи спокойно. Доброй ночи.

Они стояли на крыльце и махали руками, пока задние фонари не скрылись за поворотом дороги, а потом тихо вошли в дом, бесшумно пройдя по темному коридору и лестнице. Фру Трелу ушла с ярмарки вскоре после первого выступления Хакана и Кори, сказавшись усталой. Было бы крайне неразумно будить ее в столь поздний час.

Мири с глубоким вздохом улеглась на кровать. Вал Кон присел рядом на краешке. Глаза его улыбались.

— Хорошо провела время, шатрез?

— Чудесно. И эта штука будет еще неделю? Я так разбалуюсь, что уже не смогу работать!

Он смеялся. Она прищелкнула пальцами, села и запустила руку в глубокий карман.

— Чуть не забыла, босс. У меня… — Она замялась, неожиданно смутившись. — У меня для тебя подарок.

— Подарок? Интересно, а он не взорвется? Ты поэтому села так далеко от меня?

Она улыбнулась, придвинулась ближе, так что их бедра соприкоснулись, и вручила ему синюю бархатную коробочку.

Он повернул ее в своих изящных пальцах, нашел защелку и открыл крышечку. Пристально наблюдавшая за ним Мири увидела, как на его лице выражение радостного ожидания сменилось открытым восторгом.

— Джилиата, — пробормотал он, склоняясь над серебряным драконом на черной тесьме. — Я тебя приветствую. — Он поднял на нее горящие зеленые глаза. — Лизамиа кешок, шатрез.

Она улыбнулась и ответила на еще не обретшим беглость низком лиадийском:

— На здоровье, Вал Кон — муж. Мне радостно доставлять тебе радость.

Он рассмеялся и крепко ее обнял.

— Произнесено с солсинтрийским выговором! — Он протянул коробочку ей. — Ты его наденешь?

Она вынула подвеску из гнезда, расправила мягкую тесьму пальцами и надела ему на шею, закрепив сложную застежку.

— Вот так.

Он поднял голову, а потом выгнул бровь, заметив странное выражение ее лица.

— Что-то не так?

— Нет. — Она прикоснулась к его лицу, и ее пальцы порхнули по его щеке, лбу и губам. — Все так. — Она ухмыльнулась. — Я просто опьянела. Он пунша. И от ярмарки. Боги.

Наступило короткое молчание. Ее рука опустилась, и она немного отодвинулась, вспомнив вопрос, который встал перед ней утром.

— Мы теперь богатые, босс?

Он весело рассмеялся:

— Мы уже довольно давно богатые, ты и я. А сегодня нам просто дали сколько-то денег.

Теперь наступила ее очередь смеяться. Она нежно сжала его пальцы.

— Мы выбрались оттуда довольно поздно. Я все собиралась тебя спросить — тебе сказали о станции?

— О станции? — Он сдвинул брови. — Ветрового поезда?

— Не-а. О той, которую называют Королевским голосом. О радиостанции.

Он сощурил глаза:

— А! Вот оно что! А я решил, что Королевский голос — это что-то вроде Королевских глаз. Какой-нибудь представитель власти.

Мири покачала головой:

— Нет. Это передвижная радиостанция, с антенной, со всем, что нужно. Ездит по всей стране. Использует генератор с одного из поездов.

— Мне надо ее посмотреть. — Через картинку у себя в голове она ощутила почти что жажду. — Мне надо увидеть этот передатчик!

Она кивнула и снова засунула руку в карман юбки.

— Я так и решила, что ты захочешь. Вот: четыре пропуска, особое одолжение для героев. Пришлось долго уговаривать. Думала, Кем от меня отречется.

Вал Кон крепко ее обнял:

— Мири, Мири! Все идет как надо! Скоро мы уедем в Лаксако — город, где привыкли к летающим машинам и есть радиофабрики. Наверное, мы скоро отправимся домой — или хотя бы наладим связь.

— Обещай мне одну вещь, — серьезно попросила она.

Он чуть отстранился.

— Что я должен обещать?

— Что ты не утащишь нас в смог, пока ярмарка не закончится!

Он широко улыбнулся.

— Конечно! Мы останемся до конца праздника.

Тут она ответно его обняла — крепко и долго.

Ледяные серые тучи плыли через перевал Форнем, гонимые мощным ветром с океана. Мири тщетно бросала на них возмущенные взгляды. Рядом с ней, облокотившись на перила парадного крыльца, стоял Вал Кон, глядя, как королевская почетная стража шагает к дому от своего временного лагеря. Он тихо вздохнул при виде двух машин в конце подъездной аллеи: любопытные, приехавшие посмотреть на поле боя.

С аллеи послышался знакомый рев — а потом появилась машина Хакана. На ветру развевались зеленые и красные ярмарочные ленты. Стекло со стороны водителя было опущено, несмотря на холод. Из подъезжающей машины доносился голос Хакана, но слов разобрать было нельзя.

— Я сказал, — повторил он, запыхавшись, — что у нас есть хорошие новости и плохие.

— Сначала плохие, — твердо заявила Мири, открывая заднюю дверцу и начиная заталкивать туда корзинку с ленчем, корзинку с обедом и перекусы, которые фру Трелу заставила их взять.

— Всегда, — поддержал ее Вал Кон.

— Ладно. Плохая новость — это что трио «Замковый камень» все-таки не приедет на ярмарку. Они все свалились с пневмонией или еще чем-то. Корреспондент с радио вчера вечером позвонил матери Кем и сказал, что надо найти им замену.

Мири пожала плечами.

— С такой плохой новостью ничему серьезному не сравниться!

Хакан практически не покраснел.

— Ну, вы ведь их не слышали, так что не понимаете… А я так надеялся с ними познакомиться!

Вал Кон кончил укладывать в машину лишние одеяла, выданные фру Трелу, и устроился рядом с Хаканом на сиденье, тревожно поглядывая на большую горячую кружку, ненадежно пристроенную рядом с водителем.

— Тогда, — сказал он, — можешь поделиться с нами хорошей новостью.

— Ладно, — снова повторил Хакан. — Хорошая новость — это то, что они — директора ярмарки — решили устроить конкурс на место, которое должно было занять трио «Замковый камень». Он открыт для любого трио!

Мири пристроилась рядом с Вал Коном, захлопнула дверцу — и автомобиль начал набирать скорость.

Вал Кон смотрел прямо перед собой. Хакан немного подвинулся, чтобы видеть их обоих.

— Ну? — вопросил он.

— Что — ну? — переспросила Мири, и тут же начала качать головой. — Нет. Нет. Ни за что. Ни в коем разе. Я не встану перед…

Вал Кон смеялся, продолжая смотреть вперед.

— Мири, я же слышал, как ты поешь, — это великолепно! — сказал Хакан. — У нас прекрасный шанс выиграть. Нам нужно только придумать хорошее название — я уже подобрал пару — и порепетировать сегодня, после конкурса дуэтов. — Он близоруко прищурился. — Послушай, тебе даже не обязательно много петь, если…

— Нет! — воскликнула Мири. И, ткнув Вал Кона локтем в бок, она добавила на земном: — И перестань смеяться, безобразник!

Но Вал Кон продолжал посмеиваться, не принимая участия в споре, который шел у него над головой всю дорогу до ярмарки.

Мири сердито засунула сложенные газеты под мышку. Они вышли из репетиционной и направились в зал, где проходил конкурс. Проблема была не в том, что ей пришлось слушать, как репетируют Вал Кон и Хакан. Неприятно было слушать тех, кто был вокруг, ловить их замечания — и собирать газеты. Эти двое ушли в свой собственный мирок, который едва соприкасался с Вандаром, и бормотали что-то насчет последовательности номеров и тому подобного, не замечая указующих перстов, взглядов и газет.