– А может… – Я делаю вид, что с трудом фокусирую взгляд. – Сами справимся? – И совершаю безуспешную попытку подняться с экзотического ложа.

В его взгляде паника, а я уже начинаю наслаждаться розыгрышем, но все дело портит Рамон:

– Лера, у нас нет времени на развлечения. И они нужны здесь.

Ну не объяснять же ему, что это не мешало мне выстраивать связку, чтобы перебросить их сюда. Это он, когда творит магию, то руками размахивает, то слова нехорошие произносит. А у меня все тихо. Никакого внешнего антуража.

И я, состроив обиженную рожицу, разворачиваю заклинание.

Поток холода, темный провал, вспышка – и… Олейора впечатывает в стену. Не очень сильно. Но… впечатляюще. А Валиэль едва не падает ему в объятия.

И я тихо, но чтобы все слышали, обращаясь в сторону Тиасаль, произношу:

– А я ему верила. – И тяжело вздыхаю.

Похоже, в их понимании спасательная операция выглядит несколько иначе.

– Лера, ты можешь быть серьезнее?

– Могу. – Делаю шаг к двери, за которой ощущается какое-то движение. – Но… не хочу.

И не успевает еще плащ, который я скидываю с плеч, упасть на каменный пол, как массивная деревянная дверь вылетает, сметенная стихией ветра, захватив с собой парочку тех, кто пришел за драконицей. Боюсь, уже поздно рассматривать, кто они, потому что я, как всегда, с ветром не рассчитала.

И угрызений по поводу их скоропостижной кончины не испытываю.

На секунду оглядываюсь, ухмыляясь и весело подмигивая. Надо же хоть как-то себя успокоить: чай, не каждый день с демонами Хаоса общаюсь.

– Ну что, пошли громить это логово бандерлогов.

И неважно, что они не знают, кто такие бандерлоги, если ударение ставится на слове «громить».

Не знаю, кто из нас двоих заблуждался, но драконья кровь произвела на Леру странное действие, начисто лишив ее чувства самосохранения, с которым у нее и так были проблемы.

При взгляде на нее возникало ощущение, что она до сих пор не поняла: все, что происходит с ней, – это не феерический розыгрыш, а реальность, в которой смерть является необратимой. Даже если ты будущий маг Равновесия.

И в тот миг, когда она, переполненная силой, вынесла дверь камеры, в которой нашли Тиасаль, мои глаза встретились еще с двумя взглядами. И Рамон, и Гадриэль сделали такие же выводы.

Каждый ее шаг необходимо было контролировать. Пока она не натворила того, с чем все мы справиться не сможем.

Одна надежда была на драконицу, у которой кроме ее силы есть еще и опыт общения со своими тюремщиками.

Поэтому, как только мы вышли в коридор и двинулись в указанном Тиа направлении, я аккуратно, чтобы Лера не сразу поняла, что происходит, оттеснил ее назад. Потом ко мне присоединился Рамон, а Гадриэль остался прикрывать ее со спины.

Проход оказался довольно длинным. И, похоже, шел вдоль внешнего края башни. Серый камень стен слегка шершавый и прохладный, пол гладкий, так что нога едва ощутимо скользила.

Под сводчатым потолком с равными промежутками магические светильники, которые зажигались, как только мы к ним подходили. И с каждой новой вспышкой все более крепла моя убежденность в том, что мы что-то упустили. Уж больно просто все выглядело. И ни охраны тебе, ни сигнальных заклинаний, ни порождений Хаоса.

Тем более… Тем более что то, чего они ждали уже больше сотни лет, вот-вот должно было осуществиться.

И эта неопределенность заставляла меня с еще большей тревогой оглядываться на Леру, которая, в отличие от меня, с каждый шагом становится все спокойнее.

Я, конечно, рад был предположить, что у нее есть в запасе знания, которые позволяют ей чувствовать себя уверенно.

Вот только я себе этого позволить не могу.

Мертвенным светом вспыхнул еще один светильник, и мы остановились перед небольшой дверью. И прежде чем я успел спустить с ладони поисковое заклинание, моя принцесса словно тень скользнула вперед и, перехватив паутинку плетения, тихо, но с ясно слышимым шипением прошептала:

– Нельзя. Здесь везде защита. Любая магия, кроме Хаоса, – и нам отсюда уже не выбраться.

– А как же портал? – таким же шепотом из-за спины уточняет Валиэль. Несколько не вовремя, потому что дверь начинает медленно приоткрываться.

Моя попытка взять инициативу в свои руки не увенчалась успехом: представляю, насколько веселой будет моя семейная жизнь, учитывая самостоятельность будущей жены.

Клинки без малейшего звука скользят из ножен. А в глазах… И я облегченно вздыхаю. В них нет ни отблеска той, которая была частью этого оружия.

Валиэль рывком тянет дверь на себя, от чего та резко открывается. А мы: Гадриэль, Лера и я – одновременно влетаем внутрь, успев по ходу избавить этот мир еще от парочки демонов Хаоса. К моему большому сожалению, в эльфийском обличье.

Помещение, в которое мы попадаем, не уступает по размеру малому тронному залу во дворце моего отца и выглядит столь же монументально.

Стены украшены фресками, причем с весьма радующими взгляд сюжетами. Белые мраморные колонны, такой же мрамор на полу, лишь в самом центре черная шестилучевая звезда.

Внутри которой…

Двое. Мужчина и женщина, закутанные в черное, одновременно оборачиваются к нам от небольшого постамента, на котором кто-то неподвижно лежит.

Вот мы и нашли того, ради которого затеяли это путешествие.

Откуда-то из-за колонн к нам кидается шестерка воинов разных рас. Среди которых я вновь вижу своих сородичей, теперь уже бывших – чья бы кровь раньше ни текла в их жилах, теперь все они лишь внешне отличаются друг от друга, но по своей сути являются одним и тем же.

Демонами Хаоса.

Валиэль, Рамон и Гадриэль кинулись им наперерез, давая возможность нам двоим пообщаться с черной парочкой.

Накидки сползают на пол, открывая… Да… те образы, которые запечатлела Лера в своей иллюзии, были лишь слабым отражением присущей даймонам красоты.

– Похоже, Олейор, нам здесь не рады. – У нее и так с чувством юмора проблем не было, а теперь, нахлебавшись драконьей крови… Но тут она, чуть повернув голову в мою сторону, совершенно иным голосом и с другими интонациями, от которых голова начинает идти кругом, тихо добавляет: – Я перетянула часть защиты на клинки, можешь пользоваться магией. И постарайся поменьше за меня беспокоиться – я уже взрослая девочка.

И скользнула вперед, лишь золотая волна прошла перед моими глазами.

– Кажется, я прихожусь вам родственницей? – Я уже рядом и вижу, насколько естественной и радостной выглядит ее улыбка. А глаза… Обманчиво равнодушные. – Меня зовут Лера, и я правнучка этого… – И она одновременно вынимает клинки из ножен и движением подбородка показывает на постамент.

Мужчина, не сводя глаз с ее меча, резко останавливается. Потом что-то едва слышно говорит своей спутнице.

А Лера, воспользовавшись паузой, не оборачиваясь, поясняет мне:

– Оружие черных жриц опасно и для самих даймонов: оно вытянет любой Хаос, что есть вокруг него. И если твой меч может убить лишь тело, то мой, при желании хозяина, уничтожит еще и душу, потому что в каждом из нас есть то, что является изначальным.

– Я рад приветствовать тебя, младшая родственница, в этой крепости. – Мужчина, словно подтверждая свои слова, делает приветственный жест.

Как будто не видит, какая милая беседа идет на заднем плане.

– Ну-ну. А как я счастлива. – Тихо, только для меня. И громче, отвечая, нежным голосом и с улыбкой на лице. Как может только женщина, которую намеренно задели за живое. – Не могу ответить взаимностью, уж больно странное отношение у вас к родичам. – И она вновь кивает на тело своего прадеда. И прежде чем мужчина успевает что-либо возразить, добавляет капризным голосом: – Вот только не надо говорить, что это не то, о чем я подумала, или уверять меня, что это недоразумение.

– Жаль, что наша встреча закончится, так и не начавшись, младшая в роду. – И мужчина вынимает оружие из ножен.

Даже отсюда видно, что сталь полуторника, который словно влитой лежит в его руке, не уступает той, из которой выковано оружие Леры. А его незнакомая стойка и спокойствие заставляют мое сердце тяжело биться.