Она молчала, уставившись на свои ботинки.

Господи, ей правда хотелось, чтобы он ушел. Она плохо соображала, когда он был так близко. Он занимал почти всю скамейку, и его широкие плечи находились в каком-то дюйме от ее плеч.

– Ну же, Элиза, скажите мне, – стал уговаривать он, когда она не ответила на его вопрос. – Уверен, что бы это ни было, мы сможем это решить. Наверняка все не так уж плохо.

«Плохо, – молча застонала она, – хуже некуда!»

– Уж лучше вам сказать. – Он вытянул перед собой обутые в сапоги ноги. – В противном случае день будет воистину слишком длинным, если мы с вами вдвоем будем здесь сидеть.

Заметив решительный наклон его головы, Элиза поняла, что он отнюдь не шутит. Если Кит что-то решил, то будет добиваться этого с упрямой настойчивостью.

Она вздохнула и сцепила пальцы на коленях.

– Все дело в цвете, – прошептала она.

– Что? Я не расслышал.

– Цвет, – повторила она, заставив себя говорить громче. – Я не могу носить эти цвета.

Кит еще раз посмотрел на платья.

– Почему? На мой взгляд, цвета отличные.

– Но ведь это пурпурный и золотой!

– Ну да, – согласился он. – А вам не нравится пурпурный и золотой?

– Нравится, но… – Но?

Она повесила голову, жалея о том, что сказала. Как бы ей хотелось забрать назад свои слова, чтобы не пришлось обсуждать свои страхи, особенно с ним. Кит подумает, что она дурочка. Может, даже будет смеяться. О Боже, а что, если он и вправду будет смеяться?

Внезапно ей захотелось просочиться сквозь пол или, что еще лучше, закрыть глаза и исчезнуть, Как было бы чудесно обладать такой волшебной силой, тоскливо размышляла Элиза. Как было бы здорово просто загадать желание стать невидимой и медленно раствориться в воздухе!

Но как невозможно исчезнуть, так же невозможно скрыть свои страхи от Кита, как бы ей этого ни хотелось. Ей даже не нужно было смотреть, чтобы понять, что его пристальный взгляд устремлен на нее, и почувствовать его спокойное терпение.

Она ждала, что он будет настаивать, задавать вопросы и требовать ответа, но он ничего не говорил, просто тихо и упорно сидел рядом. Прошла целая минута, потом еще одна, но он по-прежнему не делал никаких нетерпеливых жестов, не проявлял никаких признаков того, что хотел бы в данный момент находиться где угодно, только не здесь.

Странная решимость овладела ею.

– На меня будут смотреть.

Он наклонился ближе, голос его был глубоким и мягким.

– Кто будет смотреть?

– Все. – Нервный трепет пробежал по ней. – Если я надену эти платья, все общество будет пялиться на меня.

«И станут смеяться над тем, что невзрачный серый воробей пытается выдать себя за пестрокрылую красавицу сойку», – молча заключила она. Только женщина смелая и дерзкая может надеяться носить такие сочные, живые, пленительные цвета. О чем Джанет думала, выбирая для нее такие броские платья? Соблазняя ее такой пышностью, которая, совершенно очевидно, неуместна на такой девушке, как она?

– Даже если и будут пялиться, – заметил Кит, – то не иначе как с восхищением.

Она встретилась с его взглядом и покачала головой:

– Нет, с насмешкой и презрением. Все будут смеяться надо мной и недоумевать, кто я такая, чтобы осмелиться носить такое великолепие. Все знают, что некрасивым женщинам не следует носить яркие цвета.

Пришла очередь Кита уставиться на нее, но с неподдельным изумлением. Он вглядывался в ее лицо, вначале подумав, что она шутит. Но с грустью понял, что это не так, что в ее характере есть уязвимые черты. Безусловно, он знал о ее застенчивой натуре, но никогда не давал себе труда задуматься о причинах этого. Неужели она думает, что люди станут насмехаться над ней за то, что она наденет платья красивых ярких цветов? Что в этом случае она будет объектом шуток и насмешек?

– Это, – заявил он, – полнейшая чепуха. Это ваша тетя внушила вам подобную чушь?

– Нет, я… э-э… не знаю.

– Ну конечно же, наверняка она. Кто же еще мог вдолбить такую глупость вам в голову? – Он заворчал, но не на Элизу, а на злую, скаредную старуху, которая растила ее. Он хлопнул себя ладонями по бедрам. – Но что бы она там вам ни наплела, вы должны все это забыть. Теперь вы должны слушать меня. Я ваш наставник, помните? Это моя работа – направить вас по правильному пути.

– И вы считаете, что эти платья – правильный путь?

– Если Джанет уверена в этом, то да. У нее отличный вкус, и по крайней мере в этом я ей, безусловно, доверяю.

Элиза сглотнула, и было заметно, что беспокойство все еще не покинуло ее.

– Н-но цвета, которые она выбрала, слишком вызывающие. Это совсем не те цвета, которые обычно носят незамужние женщины во время светского сезона.

– Верно, но вы и сами необычная. Простите мне мою дерзость, но мы оба знаем, что это не первый ваш сезон. А посему нет нужды следовать правилам и одевать вас в сдержанные и нежные пастельные тона, которые носят большинство девушек. Всякий раз, когда вы будете входить в комнату, люди будут смотреть на вас, и вам захочется, чтобы они смотрели. Вы будете выглядеть поразительно эффектно. Мужчины станут толпиться вокруг вас, радуясь возможности побыть в обществе девушки, которая обладает умом и характером, а не мелет легкомысленный вздор.

Ее губы напряглись, потом слегка задрожали.

– Как вы можете быть так уверены? До сих пор мужчины не приходили в восторг от моего ума.

– Придут, как только мы закончим с вашими уроками. Вы в совершенстве овладеете всеми необходимыми умениями, чтобы изменить их мнение.

– Но что, если мне не удастся усвоить уроки? Что, если платья не будут смотреться так, как вы надеетесь? Вы даже не видели меня в них.

– Именно поэтому вы и должны их примерить.

Она вздохнула, осознав, как ловко он подвел разговор, куда ему требовалось.

– Вот что я вам скажу, – предложил Кит, видя, что она все еще колеблется. – Вы примерите одно из этих платьев, и если не будете выглядеть в нем абсолютно бесподобно, значит, мы отвергнем весь выбор. Вы, я и Джанет начнем с самого начала.

Она немного повеселела.

– Это правда? Вы будете честны со мной, если все так плохо, как я подозреваю?

– Разумеется, я буду честен. Даю вам слово джентльмена. Она кивнула. Его клятва явно уменьшила ее худшие страхи.

– Хорошо. Можете позвать ассистентку мадам Тибодо обратно.

– Отлично. – Он встал и послал ей улыбку, прежде чем направиться к двери. Отдернув золотистую штору, он приостановился. – И вот еще что, Элиза.

– Да?

– Больше никогда не говорите, что вы некрасивая. То, что вы не блистаете в обществе, как Джанет или Вайолет, еще не означает, что в вас нет своей собственной привлекательности.

Уходя, он увидел, как в ее кротких серых глазах вспыхнуло изумление. Он вновь занял свое место на диване и стал ждать появления Элизы, ответив только на вопрос Джанет, как ему удалось убедить ее передумать.

Оставалось лишь надеяться, что он поступил правильно. Вдруг она не будет хорошо выглядеть в этих платьях? Что, если несмотря на все его заверения, она не сумеет извлечь пользу из его руководства и найти мужа, чего она так жаждет? Как он сказал Вайолет, он всего лишь человек, а не волшебник.

Элиза вошла в комнату, шагая нерешительно в ожидании его реакции, и ее неуверенный взгляд метнулся к нему, затем в сторону. Кит резко втянул воздух, потрясенный тем, какой разительной перемены можно ожидать от женщины, всего лишь надевшей другое платье. Он уставился в изумлении и осознал, что Элиза была права – ему таки хотелось смотреть и смотреть на нее.

В платье насыщенного темно-сиреневого цвета она была совершенно ослепительна. Кожа казалась кремовой, глаза – полными жизни, а фигура… фигура у нее оказалась даже лучше, чем он предполагал. Прежде она всегда носила бесформенные платья, которые были ей немного великоваты. Но это, выбранное Джанет, сидело идеально и великолепно подчеркивало ее женственные формы: маленькую, но соблазнительную грудь, пышные бедра и тоненькую талию, которую так и хотелось обхватить руками. А что скрывалось под юбками, можно было лишь догадываться, – очевидно, все было безупречно, как и остальное.