– Ты говорила что-то насчет того, что хочешь поблагодарить меня. Мне кажется, я знаю способ. Почему бы тебе не показать, чему я тебя учил и как много ты усвоила?

Предложив это, он стал ждать и был вознагражден мгновение спустя, когда Элиза запустила пальцы ему в волосы и притянула его губы к своим. Почувствовав впечатляющую основательность ее поцелуя, Кит осознал, что Элиза на самом деле многому научилась под его руководством, ибо ее прикосновения кружили ему голову.

Как бывало всегда, Элиза испытала вспышку эмоций, испепеляющий жар в крови, от которого вполне могли полететь искры. Пальцы ног в атласных вечерних туфлях напряглись, когда она изливала каждую крупицу своей страсти в этом поцелуе.

Зарычав, он потянул ее юбки кверху. Все выше продвигались его пальцы, скользя, как в тот день, в библиотеке, вдоль всей икры, по колену и бедру. Несколько долгих минут он гладил ее ногу, но вместо того чтобы убрать руку, продолжил ласки.

Он вызвал в ней дрожь, глаза Элизы закрылись в горячем, похожем на сон, блаженстве. Секунду спустя ее веки резко распахнулись, когда он просунул палец внутрь ее в таком интимном прикосновении, о котором она и помыслить не могла.

– О Боже! – простонала она, вскрикнув, когда он начал ласкать ее там, глубоко между ног. Снова пленив ее рот, он ловил тихие стоны и прерывистые вздохи и вскрики, которые она была уже не способна сдерживать.

Тянущая боль нарастала там, где он ласкал ее, поднимаясь все выше с каждым последующим внутренним поглаживанием. И только она подумала, что лучше быть уже просто не может, он добавил еще один палец и продвинулся внутрь, глубоко и медленно, не торопясь, давая ей время привыкнуть к новому ощущению.

Она выгнулась и вскрикнула, но он своим ртом заглушил этот вскрик. Уже больше не в состоянии связно мыслить, она лежала, абсолютно беспомощная, в его руках. Уцепившись за его рубашку, она держалась за нее так крепко, словно от этого зависела ее жизнь.

Крик сорвался с ее губ, когда наступила кульминация, а все тело задрожало, когда взрыв ослепительного наслаждения пронзил ее насквозь, неистовый и острый, словно молния, опалив и кровь, и кости, и мышцы.

Прерывисто дыша, она льнула к нему, пока дрожь наслаждения не начала постепенно утихать. И только тогда она ощутила физическое состояние Кита – длину и стальную твердость стержня, прижимавшегося к ее бедру. Действуя чисто инстинктивно, она слегка выгнулась в сторону и протянула руку между их телами.

Его плоть подпрыгнула при ее прикосновении, даже сквозь атлас вечерних брюк. Он закусил губу, чтобы сдержать стон, и крепко зажмурился с выражением, которое было смесью экстаза и агонии, когда она очерчивала контуры его жесткого возбуждения.

Он опустил свою руку и накрыл ее ладонь, терпеливо, но твердо показывая, каких именно прикосновений хочет. С радостью следуя его указаниям, она ласкала его, изумленная различием их тел и схожестью ответной реакции.

Очевидно, желая большего, он потянулся, чтобы расстегнуть пуговицы ширинки.

В этот момент карета остановилась.

Несколько долгих мгновений внезапное прекращение движения экипажа не доходило до их сознания. Они с Китом уставились друг на друга в оцепенении, пытаясь постичь, что произошло.

Она услышала звуки: позвякивание уздечек и фырканье лошадей, которым не терпелось совершить последнюю короткую поездку вокруг дома на конюшенный двор и вернуться в свои уютные стойла. Она также услышала приглушенный, непринужденный разговор кучера и лакея, когда последний сбежал вниз, чтобы открыть дверцу кареты.

Мгновенно очнувшись, Кит быстрым рывком подтянул вверх лиф ее платья, одернул юбки, затем приподнял ее и усадил на сиденье рядом. Отодвинувшись, насколько позволяло сиденье кареты, он пригладил рукой свои растрепавшиеся волосы и положил руку на колено, отодвинувшись дальше в темный угол.

Дверь открылась. Свет ближайших уличных фонарей и фонарей у подъезда Рейберн-Хауса разлился внутри кареты пятном, которое сегодня казалось чересчур ярким. Лакей ждал, когда они выйдут.

– Мы будем через минуту, Роберт, – отрывистым тоном сказал Кит слуге. – Мы с мисс Хэммонд… беседовали.

– Конечно, милорд.

– И закрой дверь, хорошо?

Роберт бросил на них любопытный взгляд.

– Да, милорд.

Мгновение спустя дверь закрылась. Кит испустил вздох и прислонился головой к мягкой спинке сиденья.

– Боже милостивый, еще бы секунда… – Он оставил предложение недосказанным.

Все еще не придя в себя от потрясения, Элиза могла лишь согласиться.

– Что они подумают? – прошептала она, искоса бросив взгляд на слуг, ожидающих их появления. Даже Марч стоял у входа, держа для них дверь открытой.

– Они могут подумать, что мы ссоримся, – сказал Кит. – По крайней мере будем надеяться, что они подумают именно это. С другой стороны, если я попытаюсь выйти из кареты в моем теперешнем состоянии, никому из них уже ни о чем не придется гадать.

Ее взгляд устремился к весьма заметной выпуклости у него между ног, которая, казалось, стала еще больше под силой ее взгляда.

Кит вскинул бровь:

– Я бы посоветовал тебе перестать делать это, если только не хочешь остаться здесь и закончить то, что мы начали. Ее глаза метнулись вверх, щеки вспыхнули огнем.

– Я бы также посоветовал тебе идти в дом, – продолжил он несколько мягче, – Ничего, если я не буду провожать тебя до двери?

Она кивнула:

– Конечно, но как же ты?

– Я поеду к себе в клуб. Это должно умерить мой пыл, сдуть паруса, так сказать.

– О! – пробормотала она, удрученная, что Кит не пойдет с ней домой, хотя и понимала, что он поступает благоразумно. Рука у нее слегка подрагивала, когда она поправляла лиф и разглаживала юбки.

Сделав глубокий вздох, она повернулась к нему:

– Как я выгляжу?

Его золотисто-зеленые глаза блеснули. Взяв ее руку в свою, он поцеловал ладонь.

– Потрясающе, как, впрочем, и всегда, моя дорогая.

Наклонившись вперед, Кит постучал по двери, затем опустился обратно на сиденье. Слегка поерзав, снова предусмотрительно положил руку на колени и скрестил ноги.

Роберт открыл дверь.

– Пожалуйста, проводи мисс Хэммонд в дом, Роберт, а затем сообщи Джозефу, что я еду в «Брукс».

Лакей поклонился:

– С удовольствием, лорд Кристофер. Мисс? – Он протянул руку, чтобы помочь ей спуститься по маленьким металлическим ступенькам кареты.

Марч бодро приветствовал ее, когда она поднялась по каменной лестнице к парадному входу. Как только Элиза переступила порог, дверь кареты захлопнулась, и она покатила по улице.

Несколько часов спустя Кит потихоньку вошел в дом, открыв дверь своим ключом, который носил специально для таких случаев, В доме было тихо, в три часа ночи даже слуги спали, и его шаги мягко отдавались на мраморном полу.

Сегодня ему совсем не хотелось ехать в клуб. Да и как могло быть иначе, если каждая клеточка его тела кричала о том, чтобы последовать за Элизой в дом, затащить ее в одну из спален и всю ночь напролет заниматься с ней любовью?

И, дьявол его побери, он мог бы сделать это, несмотря на присутствие в доме Адриана с Вайолет, если бы не взгляд наивного недоумения и потрясения в глазах Элизы, когда их едва не застукали в карете.

Убедительное напоминание о ее невинности пробудило его сознание, затем остудило пыл вожделения по дороге к клубу.

Не обращая внимания на усталость, Кит направился в кабинет, где, как он знал, Адриан держит графин с бренди. Быть может, глоток спиртного и несколько минут задумчивого созерцания огня в камине помогут унять возбуждение, все еще бурлящее внутри его настолько, что ему вряд ли удастся уснуть.

Подняв повыше свечу, чтобы рассеять густую тьму, он прошел к шкафу, стоящему у дальней стены. Отыскав стакан и вожделенный хрустальный графин, плеснул себе бренди.

Не успел он вернуть пробку на место и сделать первый глоток, как в поле его зрения возникло что-то неясно белое.

От удивления он поперхнулся. Закашлявшись, развернулся и встретился взглядом… с Элизой. Пришлось еще пару раз прокашляться, прежде чем он сумел снова нормально дышать.