Обеспокоенная назойливостью гостя, Джанет быстро пожелала ему спокойной ночи и поспешила в свою комнату.

Спустя несколько часов, пробудившись среди ночи от чуткого сна, Джанет увидела в полумраке, что рядом с ее кроватью стоит закутанный в плащ мужчина. Ее охватил страх, но через мгновение по росту и телосложению она узнала Даррага и успокоилась.

Дарраг стоял, вцепившись одной рукой в столб, поддерживавший балдахин, и не сводя глаз с жены. Джанет не шевелилась, делая вид, что спит.

Так прошло несколько долгих минут. Наконец Дарраг повернулся и вышел из комнаты. Он передвигался так бесшумно, что Джанет не услышала шагов мужа на винтовой лестнице, ведущей в его апартаменты.

Джанет пролежала без сна до утра. Она не смогла заснуть, несмотря на усталость. Ее одолевали мысли и противоречивые эмоции. Перед самым рассветом Джанет наконец решила, что ей делать дальше.

Как только наступил час пробуждения слуг в доме, она вызвала Бетси. Горничная принесла ей завтрак, и Джанет съела гренок с сыром и выпила чашку крепкого ирландского чая, к которому пристрастилась в этих краях. Приняв ванну, она надела удобное платье из темно-красного бархата и накинула на плечи кашемировую шаль сливового цвета.

Взглянув на себя в зеркало, Джанет отправилась на поиски мужа. Она нашла его в мастерской. Он выглядел бледным и осунувшимся. Его усталые покрасневшие глаза свидетельствовали о том, что Дарраг не спал всю ночь.

Оторвав глаза от работы, он замер от неожиданности с карандашом в руках.

– Джанет?

– Мне надо поговорить с вами, милорд, если вы, конечно, соблаговолите уделить мне время.

Дарраг положил карандаш на чертежную доску.

– Да, конечно. Садитесь, пожалуйста.

Он бросился к стулу, намереваясь убрать с него стопку книг и рулоны чертежей, лежавшие на сиденье. Однако Джанет поспешно остановила его.

– Прошу вас, не беспокойтесь. Я постою. Мне так удобнее говорить. – Боясь, что у нее не хватит духу довести этот разговор до конца, она сцепила пальцы рук и продолжала, не давая мужу опомниться: – Я много размышляла о наших отношениях и приняла решение.

– Какое именно?

– Я еду домой.

Дарраг нахмурился:

– Но мы же уже все обсудили...

– Да, и вы высказали свое мнение по этому вопросу. Но обстоятельства изменились.

– Какие обстоятельства?

– Мои обстоятельства. Еще сутки назад у меня не было другого выхода, как только подчиниться вам. Теперь же у меня есть выбор. Я пришла сюда, чтобы в последний раз задать вам один вопрос. Дарраг, вы увезете меня в Англию?

Дарраг, прищурившись, долго смотрел на жену. Его голова раскалывалась от боли с похмелья. В висках гулко стучала кровь. Все тело сковывала свинцовая усталость. Он не спал всю ночь, несмотря на то что вечером выпил много вина. Алкоголь не принес ему желанного забытья. Более того, всю ночь Даррага одолевала тревога, а временами его душила ярость, чувство, которое вообще-то было не свойственно ему.

Дарраг знал, что причиной всему была Джанет. От одного ее слова или поступка он мог прийти в страшный гнев. Многие его знакомые и не подозревали о том, что Дарраг был столь вспыльчив и несдержан.

Даррага бесило то, что в его дом заявился этот хлыщ Маркем. Как он посмел приехать сюда, сесть за стол Даррага, есть его пищу, пить его вино и, самое возмутительное, крутить любовь с Джанет под самым носом Даррага? Маркем заигрывал в Джанет прямо на глазах младших сестер хозяина дома. Это было возмутительно!

Как могла Джанет допустить все это? Дарраг едва сдерживался, чтобы не наброситься на Маркема. С каким наслаждением он вцепился бы в горло этого английского наглеца! Лицо Маркема сначала побагровело бы, а потом покрылось мертвенной бледностью. Но Дарраг не мог дать волю своим чувствам. Он вынужден был заглушать свою боль вином, осушая один бокал за другим. Но все было тщетно, боль не стихала.

Позже, когда Дарраг ушел в свою комнату, его мучения стали еще невыносимее. В его душе с новой силой вспыхнула ревность, которую подпитывали терзавшие Даррага подозрения. Ночью он направился в спальню жены, почти не сомневаясь в том, что обнаружит Маркема в ее постели.

Но англичанина там не было. Джанет спала одна, безмятежно, как ребенок. Не решившись прикоснуться к ней, Дарраг заставил себя уйти из спальни жены, хотя ему хотелось лечь рядом с ней и забыться в ее теплых нежных объятиях.

И вот теперь, когда настало утро, Джанет сама явилась к нему и сообщила, что собирается уехать домой. Неужели она не понимает, что ее дом – здесь?

Подавив тяжелый вздох, Дарраг потер переносицу.

– Мы уже говорили на эту тему, – устало промолвил он. – Сейчас не время ехать в Англию. Вот придет весна, тогда и вернемся к этому разговору.

Джанет поджала губы.

– Я хочу поговорить на эту тему сейчас. У меня не было возможности сообщить вам об этом, но вчера я получила письмо от Рейберна. Моя сестра родила двойню, двух мальчиков, здоровеньких и крепких. Вайолет, по-видимому, чувствует себя неплохо, хотя еще не оправилась после родов.

Дарраг радостно улыбнулся:

– Прекрасные новости! Мы сегодня же пошлем им хороший подарок.

– Зачем посылать? Давайте лучше вручим им его лично. Если мы отправимся в путь незамедлительно, то сможем погостить несколько недель в Уинтерли, поместье герцога Рейберна, а потом поехать в Лондон. Сразу же после Пасхи там как раз начинается светский сезон.

После Пасхи? До Пасхи было еще несколько месяцев.

Голова Даррага разболелась еще сильнее.

– Я подумала, что мы могли бы снять дом в районе Мейфэр, – продолжала Джанет, ободренная его молчанием. – Правда, на Беркли-стрит или Сент-Джеймс-сквер нам вряд ли удастся устроиться, а вот найти сдающийся особняк на Джермин-стрит вполне реально. Маунт-стрит и Аппер-Брук-стрит тоже подходящие адреса. Нам надо обратиться к агентам по сдаче в аренду недвижимости, они найдут для нас дом и подготовят все необходимые документы. Я могу попросить Рейберна помочь нам в этом деле.

Вцепившись в спинку стула, Дарраг молча смотрел на жену. «Она сама-то понимает, что предлагает мне?» – думал он. В своем нынешнем состоянии Дарраг никак не мог быть деликатным и обходительным, поэтому решил рубить сплеча.

– Если вся ваша болтовня сводится к предложению поехать в Англию и жить там полгода или даже дольше, то выбросите эту мысль из головы, – заявил он. – Я не могу оставить Мойру и Шивон сейчас, после своего долгого отсутствия.

– В таком случае пусть они едут с нами. И Финн тоже, если захочет. Он мог бы познакомиться со столичными литераторами и завести полезные связи. Что касается Майкла, то он, конечно, не сможет поехать с нами, поскольку его пациентам – животным – нужен постоянный уход и лечение. Жаль, ему бы понравилось это путешествие.

Внезапно Даррага охватила тревога. Его пульс участился, дыхание стало неровным. Он вспомнил, как горели глаза жены, когда она вчера за ужином вспоминала свою лондонскую жизнь. Рассказы Маркема волновали ее.

В душе Даррага вновь ожили все страхи и сомнения, которые мучили его в последнее время. Как только Джанет окажется в Англии, среди старых друзей и знакомых, она снова погрузится в водоворот светской жизни, которую вела до приезда в Ирландию. Воспоминания о ее новом домашнем очаге, к которому она так и не успела привыкнуть, постепенно сотрутся из ее памяти.

Маркем, этот опытный хитрый ловелас, конечно же, предпримет попытку возобновить прежние отношения со своей бывшей любовницей. Другие мужчины тоже начнут увиваться за Джанет. Она же на редкость красивая женщина, способная пленять мужские сердца.

Дарраг ощутил внутри ноющую пустоту. Неужели он был прав и Джанет действительно тайком от него пригласила в Кэйлин-Мур своего бывшего любовника? Когда Дарраг бросил ей в лицо это обвинение, она пришла в негодование. И все же Даррага не оставляли сомнения.