— Мне пока что нечего сообщить его величеству, — сухо отозвался Эрик, не оборачиваясь.

Он был готов к чему угодно, вплоть до ножа в спину. Не дождался. Но на душе стало еще гаже.

— Тьен развернула… чересчур активную деятельность, — попытался навязать разговор королевский надсмотрщик.

— Этого стоило от нее ожидать.

Эрик завидовал этой редкой способности бороться до конца, не опускать руки, даже если все вокруг против тебя. Ларэ Риннэлис Тьен казалась ему клинком из лучшей стали, который можно согнуть, но вот сломать совсем непросто.

— Но, ларо Эрик… — визгливым голосом начал было Илиас.

— Что? — рявкнул в раздражении полукровка, резко развернувшись.

Собеседник отшатнулся назад едва ли не с ужасом. Эрик чуть не расхохотался от подобной реакции. Боги жестокие и всемилостивые, что он может сделать этой твари? Он не может колдовать, это запрещено под угрозой мучительной боли, он не может убить эту крысу все из-за того же ошейника… Раб.

— Ларо, но почему же вы ничего не делаете? — пролепетал Илиас, и его пальцы машинально сложились в знак, отвращающий зло.

— А что я должен делать? Я не имею никаких ресурсов, мне никто не подчиняется. Мне что, через каминную трубу пролезть в спальню Тьен и задушить ее? — в лицо надсмотрщику издевательски расхохотался Эрик.

О, он в любом случае проберется в комнату ларэ Риннэлис, но уж точно не ради того, чтобы убить ее.

— Конечно нет… Но однако же…

— А раз нет, то не стоит задавать вопросы, ответа на которые точно не получите! — рявкнул полукровка.

Уже начал срываться. И это не очень хорошо. Раздражительные долго не живут, как и нетерпеливые, и если нетерпение он уже успел проявить, за что и поплатился, то незачем бросать на чашу весов еще один камень.

— И вот что, ларо Илиас. Мы с вами оба знаем, что мои ресурсы весьма скудны по сравнению с вашими. Мы оба знаем, кому подчиняется вся сеть. Мы оба знаем, что вы управляете мной. Так что, демоны побери, я вообще здесь делаю? Выполняю роль пугала для оборотней? Но они не глупее нас с вами и быстро поймут, что бояться надо не пса, а того, кто держит его поводок.

Вот так. Поиграем в откровенность и честность. Тот, кто прямо в лицо бросает все, что думает, обычно не держит камня за пазухой и тайно не злоумышляет, верно? И уж точно не копирует тайно документы.

— Ларо Эрик, как вы можете так говорить, все знают…

— …то, что угодно его величеству, — оборвал надсмотрщика полукровка. — Меня утомил этот фарс, и я желал бы отправиться назад, в Иллэну. Там я имею право делать хоть что-то.

Блеф. Вот в столицу ему совершенно незачем возвращаться, но пусть Илиас не думает, что в землях перевертышей его что-то держит, тем более личная заинтересованность.

— Нет, ларо, вы нужны здесь. Как можно, чтобы простой чиновник сам проводил такое важное расследование?! Вы для оборотней являетесь авторитетом в этом вопросе, в отличие от вашего покорного слуги, так что…

Конец монолога Эрик даже не слушал, его занимали совершенно другие вопросы. Итак, отпускать его не собираются, стало быть, для чего-то он все-таки нужен. Вопрос: для чего же? Уж точно не для того, чтобы пускать пыль в глаза триаде каэ Оронов. Те давно бы и самостоятельно поняли, что полукровка — только кукла, не более. Да и чушь это, что им, дескать, требуется авторитет королевского брата. С каких это пор бастарды, да к тому же полукровки, стали значимыми персонами? Ерунда какая-то.

Но что он может сделать тут на самом деле?

— Ларэ! — окликнул меня ларо Лиэр. — Результаты обыска. Все зафиксировано. Следов не оставлено. Также установили записывающие кристаллы.

Честно говоря, я опешила от изумления. Такой оперативности в страже ждать попросту не приходилось. И как только успели просочиться?

— Э… Вы неплохо работаете, ларо. Я в изумлении.

Перевертыш расплылся в широкой довольной улыбке и поклонился.

— Когда можно будет получить записи переговоров? — осведомилась я.

— Где-то через три дня. Раньше наведываться опасно, могут заметить.

Это верно. Наверняка у королевских псов есть свои ловушки, призванные сообщать о незваных гостях.

— Ваши личные замечания?

— У полукровки минимум вещей. Его письменные принадлежности явно давно не использовались, документация пустая.

Что косвенно подтверждает слова ларо Эрика. Кукла. Ширма для Илиаса, который на самом деле и работает здесь. Впрочем, верить брату короля тоже до конца нельзя. Никому до конца нельзя верить.

— Илиас?

— Предположительно.

— Кто отписывается его величеству? — продолжила опрос я, мысленно делая пометки.

— Письма составляет третий мужчина, чистокровный человек, который подчиняется исключительно Илиасу. Он же отправляет, как говорят наши наблюдатели. Кто диктует, неясно.

— Ваше мнение по поводу ларо Эрика? — озвучила я мучающий меня вопрос.

— Я не понимаю, зачем он здесь, ларэ Тьен. Он же ничего не делает.

Я призадумаюсь. Просто так его бы сюда в любом случае не отправили, слишком большой риск. Кем бы ни был на самом деле рыжий полукровка в иерархии королевских чиновников, он все равно знал достаточно, чтобы доставить венценосному родственнику неприятности. Однако ларо Эрик приехал. И зачем-то это нужно.

Зачем?

— Необходимо продолжить наблюдение. Уделить полуэльфу максимум внимания.

— Будет сделано, ларэ Тьен, — ответил ларо Лиэр.

— Мы слишком полагаемся на слова этой рыжей дряни, — заметил Третий лорд, когда он и его кузен оказались в относительной безопасности кабинета. — И мне не нравится эта ситуация, Раэн. Я хочу знать все о полукровке — от рождения до нынешнего дня, вплоть до того, чем он болел в детстве и каких девок зажимал по темным углам.

За свое недавнее поведение с Тьен было стыдно. Не сдержался, как мальчишка какой-то. Это он-то! Правитель, не один десяток лет державший клан в кулаке. Приворот? Ну и что. Разве недостаточно на нем опробовали чар, подавляющих волю и разум? А даже если это и стало почти естественным для него чувством, сходным с любовью, то тем более его срыв унизителен. Так ли мало разумных существ испытывают любовь? Нет, не мало. Но сколько из этих многих совершают такие глупости лишь из-за того, что их разум смущен привязанностью?

— По моему приказу сведения об Эрике уже собираются, Линх, можешь не беспокоиться, — отрапортовал явно довольный своей персоной Раэн.

Его вельможный родич улыбнулся:

— Напомни мне в следующий раз, что я держу тебя за то, что ты знаешь ход моих мыслей не хуже меня самого.

— Обязательно, а заодно напомню, чтобы ты повысил мне жалованье.

— Даже не надейся на это, — махнул рукой лорд.

— Зараза ты, Линх.

Последнее замечание его светлость проигнорировал, с головой зарывшись в донесения.

— К Тьен кого-нибудь приставить? — решился задать мучивший его вопрос кузен правителя.

Если приворот начал действовать, то помимо всех прочих прелестей Линха должно преследовать патологическое желание как можно сильнее обезопасить человечку. Ну и заодно контролировать каждый ее шаг.

— Нет. За ней уже и так ходит толпа народу. Да и Аэн сумеет о ней как следует позаботиться.

— Ты настолько ему доверяешь? — ушам своим не поверил младший оборотень.

— В том, что касается благополучия Тьен, — да. Она его сестра, и он дорожит ею, — задумчиво произнес Линх. — К тому же она точно не интересует его как женщина.

Раэн с трудом не расхохотался. Да, приворот однозначно прижился и развернулся во всю ширь. Вот уже проявилось исконное свойство оборотней подозревать каждого первого в покушении на собственность.

— Ты же знаешь, никто из нас просто не может на нее польститься.

— Знаю, — кивнул лорд, а потом почти с ужасом добавил: — Но не верю. В этом и состоит основная загвоздка. В отношении Тьен власть надо мной теперь берут инстинкты, разум отказывает.

— Ну так вели ее убить, — тяжело и устало вздохнул Раэн.