Учитель, находясь в царстве Чэнь, сказал:

— Пора возвращаться! Пора возвращаться! Юноши моего дома распущенны и небрежны. Они образованны, но я не ведаю, как ограничить их.

Учитель сказал:

— Бо И и Шу Ци[57] не помнили прежнего зла, поэтому-то и возмущались их [поступком] мало.

Учитель сказал:

— Кто говорил, что Вэйшэн Гао прямой? Некто попросил у него уксуса, и [он, постеснявшись сказать, что не имеет,] занял у соседа и дал уксус.

Учитель сказал:

— Цзо Цюмин стыдился прекраснодушных речей, притворных манер, чрезмерной угодливости, и я стыжусь этого. Цзо Цюмин стыдился, когда, затаив обиду, набивались в друзья, и я стыжусь этого.

Янь Юань и Цзы-лу стояли около учителя.

Учитель сказал:

— Почему бы каждому из вас не рассказать о своих желаниях?

Цзы-лу сказал:

— Я хотел бы, чтобы мои друзья пользовались вместе со мной колесницей, лошадьми, халатами на меху. Если они их испортят, я не рассержусь.

Янь Юань сказал:

— Я не хотел бы превозносить своих достоинств и показывать свои заслуги.

Цзы-лу сказал:

— А теперь хотелось бы услышать о желании учителя.

Учитель сказал:

— Старые должны жить в покое, друзья должны быть правдивыми, младшие должны проявлять заботу [о старших].

Учитель сказал:

— Ничего не поделаешь! Я не видел, чтобы человек мог, заметив свои ошибки, осудить себя в душе.

Учитель сказал:

— Даже в селении с десятью домами есть люди, подобные мне по преданности [государю] и искренности, но они не могут сравниться со мной в любви к учению.

Учитель сказал:

— Что касается Юна, то его можно посадить лицом к югу.

Чжун Гун спросил о Цзысан Боцзы.

Учитель ответил:

— Разве можно управлять народом, будучи нетребовательным к себе и нетребовательным к поступкам [других]? Разве нетребовательность к себе и нетребовательность к поступкам [других] не являют чрезмерную нетребовательность?

Учитель ответил:

— Ты абсолютно прав.

Ай-гун спросил [учителя]:

— Кто из ваших учеников самый прилежный в учении?

Кун-цзы ответил:

— Самым прилежным в учении был Янь Хуэй. Он не срывал свой гнев на других, не повторял ошибок. К несчастью, жизнь его была короткой, он умер. Теперь нет такого человека, я не знаю, кто бы был так прилежен.

Цзы Хуа был направлен в царство Ци.

Жань Ю попросил [у Учителя] зерна для матери [Цзы Хуа].

Учитель сказал:

— Дай ей один фу[58] зерна.

Жань Ю попросил добавить.

Учитель сказал:

— Добавь один юй зерна.

Жань Ю выделил [ей] пять бин зерна.

Учитель сказал:

— Когда Чи[59] ехал в царство Ци, его повозку везли сытые лошади, на нем был халат на меху. Я слышал, что благородный муж помогает нуждающимся, но не обогащает богатых.

Юань Сы бал назначен управляющим делами Учителя.

Учитель пожаловал ему 900 мер зерна, но тот стал отказываться.

Учитель сказал:

— Не отказывайся! Если тебе много, то поделись [с бедняками] из соседних ли[60], сянов и данов.

Учитель сказал о Чжун Гуне:

— Если тяглового бычка, пусть даже рыжего и с [ровными] рогами, люди не захотят использовать для жертвоприношения, разве духи гор и рек погнушаются [принять] его?[61]

Учитель сказал:

— Хуэй мог по три месяца оставаться человеколюбивым, тогда как других хватает на день или месяц.

Цзи Кан-цзы спросил:

— Может ли Чжун Ю заниматься делами управления [государством]?

Учитель ответил:

— Ю способен решать вопросы. Почему же он не может заниматься делами управления?

[Цзи Кан-цзы] спросил:

— А может ли заниматься делами управления Сы?

[Учитель] ответил:

— Сы очень мудр. Почему же он не может заниматься делами управления?

[Цзи Кан-цзы] спросил:

— А может ли заниматься делами управления Цю?

Учитель ответил:

— Цю очень способный. Почему Же он не может заниматься делами управления?

Цзиши намеревался назначить Минь Цзыцяня управляющим в местечко Би.

Минь Цзыцянь[62] ответил посланцу:

— Вежливо откажись за меня. Если снова пошлют кого-то звать меня на службу, то мне придется перейти на северный берег реки Вэнь.