Кардинал был настолько ошарашен, что не мог выговорить ни слова. Эме преклонила колени и поцеловала перстень на его пальце.

Потом девушка поднялась и подошла к герцогу.

— Пожалуйста, отвезите меня домой, месье, — попросила она. Лицо ее казалось таким же белым, как скатерть, которая покрывала стол. Герцог обнял ее за плечи и повел к двери.

Граф закричал, ребенок очнулся от гипнотического транса и громко заплакал. С кем-то из дам началась истерика, а все остальные заговорили одновременно. Молчал лишь кардинал.

Герцог вместе с Эме быстро вышел. За ними последовали Изабелла и Гуго. Молча спустились они с лестницы, вызвали свой экипаж и покинули дворец кардинала.

И только когда карета отъехала от подъезда, Эме вздохнула и спрятала лицо на плече своего благодетеля. На минуту она крепко прижалась к герцогу, и тот понял, что девушка плачет.

— Все кончилось, — ласково произнес он. — Конечно, то, что вы сделали, было очень рискованно, но, мне кажется, никто не раскрыл вашей тайны.

Эме не ответила, но все ее тело содрогалось от рыданий. Изабелла наклонилась и погладила руку девушки.

— Не переживайте так, моя милая. Это действительно было тяжкое испытание, поверьте мне. Я не соглашусь пройти через это еще раз и за тысячу гиней.

— Я плачу не потому, что испугалась, — сказала девушка. — Ужасно, что такое зло может существовать, что сам кардинал допускает и поддерживает его.

— Но некоторые кардиналы действительно хорошие, честные и праведные люди. А этот всегда слыл шарлатаном и жуликом. Думайте о нем просто как о человеке, дитя мое, а не как о священнике!

Когда экипаж подъехал к дому герцога, Эме вынула платок и вытерла слезы.

— Мне очень жаль, если я опозорила вас, монсеньер, — произнесла она тихим срывающимся голосом.

— Напротив, вы вели себя чрезвычайно храбро, и я горжусь вами. Именно это должны были сделать все мы, если бы у нас хватило на это мужества, — ответил герцог.

— Это правда, — согласился Гуго. — Непростительная слабость — предоставить девочке прекратить это безобразие.

Эме слабо улыбнулась сквозь еще не высохшие слезы.

— Вы так добры ко мне. Но что же будет теперь?

— Этот вопрос, наверное, все мы задаем себе сейчас, — ответила Изабелла. — Ах, вот наконец мы и дома! Слава Богу!

Они вошли в дом и дружно направились в библиотеку. Герцог велел развести огонь в камине и принести шампанского. Он настоял, чтобы Эме сделала несколько глотков, хотя обычно она совсем не пила.

— Вы же прошли сквозь суровое испытание, — сказал он, — и должен признаться, что сам я ни за что не захотел бы повторить его.

— И я тоже, — согласилась Изабелла. — Никогда больше не буду пытаться узнать будущее. Даже не пойду к этой старой толстой предсказательнице на Бонд-стрит, которая уверяет, что я обязательно выйду замуж за герцога.

Она произнесла все это со смехом, но Эме подняла на своего покровителя глаза, в которых застыл вопрос. Гуго неожиданно поднялся и пригласил Изабеллу:

— Пойдемте в сад. Там спокойно, красиво, вы полюбуетесь на золотых рыбок и забудете все ужасы и нелепые выходки этого мага.

Эме подождала, пока пара скрылась в зелени сада, а затем положила свою руку на руку герцога.

— Монсеньер, умоляю, выслушайте меня. Я думаю, что мне лучше вернуться в монастырь. Я и так уже причинила много волнений и вам, и леди Изабелле! Если я исчезну, обо мне все очень скоро забудут, и возможно, настанет день, когда вы женитесь на леди Изабелле и узнаете истинное счастье!

Герцог крепко сжал ручку своей маленькой подопечной.

— Послушайте, дитя, — заговорил он, — то, что произошло сегодня, лишь укрепило меня в сознании необходимости опекать вас. Что касается женитьбы на леди Изабелле, не стоит придавать этим разговорам никакого значения. Изабелла постоянно дразнит меня, утверждая, что в нашей семье женщины никогда не отличались особенной красотой. Но она не любит меня,

а

я не люблю ее. И вообще я не собираюсь жениться.

— Так, значит, вы не хотите, чтобы я уехала? — спросила Эме, вся светясь он радости. — Но подумайте, монсеньер! Завтра весь Париж будет говорить о том, что произошло сегодня в доме кардинала! Я боюсь, он выплеснет свою ярость на вас!

— Я же англичанин, Эме, и скоро вернусь к себе на родину. Ни кардинал, ни герцог де Шартр не в состоянии повредить мне. Если за встречу с вами я должен заплатить ссорой с кардиналом, я сделаю это с удовольствием и не стану раскаиваться!

— О монсеньер! Когда вы так говорите, я чувствую себя такой счастливой! — воскликнула девушка, крепко сжимая руку

герцога.

Не говоря ни слова, он поднялся и высвободил руку.

— Вам пора спать. Завтра мы решим, как лучше действовать. Может, стоит проведать наш домик в лесу?

Эме радостно вскрикнула.

— Вы уже устали от общества? Но не забывайте, вы имели огромный успех, моя дорогая! Если вы покинете Париж, ваше место займет другая дебютантка. О вас забудут все, кроме врагов.

— Неужели вы думаете, что мне важно сохраниться в чьей-то памяти, кроме вашей? — тихо спросила девушка.

Герцог отвернулся, чтобы не видеть в этих голубых глазах открытого обожания.

— Изабелла! — позвал он. — Пора спать!

Рядом с собой он услышал тихий голос:

— Доброй ночи, монсеньер. Я очень люблю вас. Думаю, что с каждым днем все больше и больше.

Однако на следующий день план герцога «проведать домик в лесу» был категорически и с ужасом отвергнут леди Изабеллой.

— Это будет выглядеть как бегство! — воскликнула она. — Себастьян, вы же прекрасно понимаете, что сегодня весь Париж будет говорить о вчерашнем происшествии. Те, кто не любит кардинала, начнут превозносить Эме до небес, зато другие будут распространять самые безобразные слухи и самую грязную клевету. Исчезнуть сейчас — значит сыграть им на руку. А кроме того, вы не забыли, какое сегодня число?

— Число? — переспросил герцог. — А что такое?

— Это очень важно. Сегодня двадцать первое июня.

— К сожалению, это мне ничего не говорит, — признался герцог.

— Ну, Себастьян, — со смехом отозвалась Изабелла, — всего два дня назад я говорила вам, что будет сегодня вечером.

— Зато я помню! — воскликнула Эме. — Вечер в честь короля Швеции!

— Именно так. И вы прекрасно знаете, что королева настаивала на нашем присутствии. Вечер начнется с развлечений в театре ее величества, а закончится балом в саду дворца Трианон.

— Представляю, какая будет скука. А что, нам всем обязательно надо туда идти? — спросил герцог.

— Да. Во-первых, игнорировать личное приглашение королевы невероятно грубо, а во-вторых, уехать сейчас в «домик в лесу» с Эме — значит вызвать бесконечные злобные сплетни. К тому же представление наверняка окажется превосходным, поскольку королева намерена произвести впечатление на одного из членов королевской свиты.

— А почему королева желает произвести впечатление на кого-то из шведской королевской свиты? — наивно спросила Эме.

Изабелла рассмеялась.

— Если верить сплетням, то граф Аксель Ферсен — очень красивый молодой человек. Однако сегодня вечером мы все увидим сами. Да, и не забудьте, что все должны быть в белом.

— В белом! — воскликнул герцог. — Словно привидения?

— Возможно, — задумчиво произнесла Эме, — через много-много лет следующие поколения будут представлять нас привидениями, которые бродят среди красот дворца. Другие люди будут здесь жить или приходить сюда, чтобы посмотреть, где мы когда-то танцевали и веселились.

Изабелла слегка поежилась.