— Да, но не сейчас. Я понимаю, что у мужчины спрашивать это странно, но мне больше не у кого.

— У меня была только одна невинная девушка, и ей было очень больно. Пожалуй, я больше никогда не решусь на подобное. На её боль и кровь было смотреть невыносимо, — хмуро сказал Тин.

— Ты серьёзно?

Сказать, что я была ошарашена, не сказать ничего. Ужас — подходящее слово.

— Но, возможно, твой мужчина будет более нежен и аккуратен. Ведь я не знал, какое сокровище было у меня в руках и позволил страсти овладеть собой.

Тин поправил мой локон, выбившийся из причёски.

— А его высочество знает, что Лини невинна? Он… груб со своими любовницами? — спросила я, напрочь забыв о своём обещании не упоминать её имя.

— Так ты о сестре волнуешься? — Тин повеселел.

— Да, только ей не говори. Она боится идти к нему.

— Да, знает. Рандир любит своих женщин и никогда не бывает груб с ними.

Я нервно выдохнула. Как бы теперь эту информацию донести до Лини.

— Дарина, мы выезжаем завтра на рассвете, отдохни.

— Нет, Вафнин пригласил меня в парк императора. Мы надолго уедем, и я бы хотела провести с ним время.

— Этот будущий князь любит тебя.

— Знаю, — ответила я и отвернулась. — И мне искренне не понятно зачем он продолжает желать встречи со мной. Неужели получив отказ в сотый раз, его пыл не утихает?

— Потому что любит. — Тин обхватил моё лицо руками и подарил быстрый поцелуй в губы. — После того, как мы разберёмся с твоим даром, и ты научишься его контролировать, выходи замуж за Вафнина.

Я покачала головой.

— Дарина, милая, северяне хорошие мужья. Они сильные воины и нежные любовники, их любовь крепка. Они уважают своих женщин и оберегают семью.

— И откуда ты знаешь? — пробурчала я.

— Иди к сестре.

Тин отпустил меня и пошёл обратно на второй этаж. Умный какой! А может я не хочу замуж, может быть я хочу остаться в Жахнар.

"Почему?" — ехидно поинтересовался внутренний голос.

Потому что хочу! — решительно ответила я и вернулась в гостиную.

— Ох, наконец-то, — воскликнула Лини. — Он догадался, что ты спрашивала обо мне.

— Не-ет, — искренне соврала я. — Тин сказал, что конечно немного больно, от этого не убежать, но если мужчина нежен, то волноваться не стоит.

— Нежен? — задумалась Лини. — Говорят его высочество не бывает груб с женщинами, и все его фаворитки до сих пор возносят ему похвалы…

— Да я тоже это слышала, — важно кивнула я. — Так что советую не ждать от вашей встречи дурного. Боль даже если и будет, не стоит бояться её и портить очарование первого раза.

Лини шумно выдохнула.

— Дарина, а можно у тебя ещё платье одолжить?

— Конечно, но боюсь, что оно окажется не в твоём вкусе, — пожала я плечами, припоминая, что сестрёнка любила оголять грудь чуть ли не до пупка, как впрочем, и все остальные модницы города.

— Я заметила, что его высочеству наскучили открытые наряды, а сшить новое я уже не успею. У тебя есть платье, которое он ещё не видел?

— Разумеется, — фыркнула я.

Весь следующий час мы с Лини выбирали платье, подходящее для первой ночи с сыном императора. Я порядком утомилась, потому просто сидела в кресле и наблюдала, как сестрёнка перетряхивает мой гардероб. Помнится когда-то и я была на её месте.

— Это? — показала она мне очередное платье.

— Слишком светлое для ужина.

Лини опять углубилась в поиски.

— Красное посмотри, — предложила я.

Она согласно кивнула, с головой нырнула в шкаф, достала указанный наряд и с ним пошла к зеркалу.

— Оно надевается под корсет?

— Нет. Я не люблю корсеты. У платья своя шнуровка сзади, но у тебя хорошая фигура, корсет ни к чему. По-моему оно тебе идёт.

Лини погладила мягкую ткань юбки. Платье было простым, без лишних украшений, но состояло из двух видов ткани — левая нижняя часть юбки тёмно-бордового цвета, а сверху справа серебристая полупрозрачная ткань. Она словно невесомая паутина обхватывала юбку и уходила наверх, складываясь в замысловатый узор на лифе.

— Очень красивое.

— Я надевала его всего раз на обед по случаю приезда какого-то южного князя. Сшила платье с открытыми плечами. Помню, сёстры на меня разозлились за это, — мечтательно заулыбалась я. — В шкатулке выбери к нему украшения.

— Его высочество накануне подарил мне серебряное ожерелье и браслет. Думаю, они подойдут. Спасибо Дарина.

Я улыбнулась. Чего не сделаешь для любимой сестрёнки.

— Дарина? Можно войти? — услышала я голос Вафнина за дверью.

— Да.

В комнате появился счастливый мужчина, а радовался он, надо думать тому, что ему разрешили подняться в мою комнату.

— Дарина, ты даже не переоделась?

— Не успела. И честно говоря, я чувствую себя невероятно уставшей. Может быть, проведём день здесь? Я попрошу служанку принести нам конфет и белого вина со льдом, — жалобно предложила я.

— Конечно, только просить не надо. У меня всё есть, — показал он корзину в своих руках.

— Дарина, я наверно пойду, — подала голос Лини, а Вафнин вздрогнул. По всей видимости, нахождение ещё одной дамы в комнате он не заметил.

— Леди, прошу простить меня, — кивнул мой кавалер.

— Ничего, я уже ухожу. Спасибо сестрёнка.

— Приходи ещё, — ответила я. — Мы с графом Тарином отъедем на некоторое время, но если тебе что-то потребуется, моя комната в твоём распоряжении. Слуг я предупрежу.

Лини счастливо кивнула, подхватила юбки платья и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Я бы хотела переодеться, — сказала я, хотя была не уверенна, что смогу совершить этот подвиг. Голова кружилась от усталости, а ноги отказывались держать моё бренное тело.

— Мне выйти или отвернуться? — поинтересовался Вафнин.

— Если пообещаешь не подглядывать, то можешь остаться в комнате.

Мужчина усмехнулся и отвернулся к стене.

— Моя леди, столица определённо влияет на вас. Даже не знаю, радует меня это или огорчает.

— Тин предлагает мне переехать в Шихкорск, — ответила я, расстёгивая платье.

— Серьёзно? — обернулся Вафнин и тут же повернул голову обратно, увидев меня в одном нижнем платье. — Прости.

— Да, но… пресвятая Иллирия, что заставляет мужчин окружать себя бесчисленными любовницами? Это отвратительно! Мне казалось, что северяне в этом отношении более благоразумны, но ты обмолвился, что у тебя их было много, а я, признаюсь, была лучшего мнения о тебе! Можешь повернуться.

— Тебя это задевает? — Вафнин обернулся и сел в кресло у камина, в котором я так ни разу и не видела огня. Слишком уж угрожающе звучала фраза из уст Тина "без меня не разжигай", может и правда он особенный?

Расположилась напротив.

— Задевает не подходящее слово. Как бы ты относился к женщине, которой обладало несчётное количество мужчин? — спросила я.

— Не знаю, — признался Вафнин. — Таких в моём кругу нет.

— А вот в моём кругу все мужчины такие, — фыркнула я. — И ведь признайся, Вафнин, жену ты бы желал невинную и чистую, однако её подобным даром порадовать не сможешь.

Вафнин молчал. Ответить ему было нечего.

— Прости, я не хотела ругаться с тобой. Просто Лини сегодня идёт к его высочеству, она отдаст ему свою невинность, и мне… так жаль её, — прошептала я. — Она пришла ко мне за советом, а я не смогла ничего ей сказать, кроме того, что это больно. И то, узнала я это со слов Тина… А где конфеты? — вспомнила я о принесённом гостинце.

— Сластёна, — улыбнулся Вафнин, достал из корзины сладости, бокалы с вином и пододвинул кресло ближе ко мне

Лошадь мерно покачивалась подо мной из стороны в сторону, укачивая всё больше и больше. Глаза закрылись и сил открыть их, и посмотреть на чудесную лесную дорогу сил не было. Денёк выдался прекрасный — тепло, сухо, воздух свежий, ароматный. Лесные птахи взахлёб чирикали, нисколько не смущаясь нашим вторжением в их личные птичьи владения, надоедливые мошки держались на приличном расстоянии, не докучая своим присутствием, а лесные жители, надеюсь безобидные, шуршали листвой, соперничая с ветром, но лицезреть это великолепие я не имела никакой возможности. И судя по тому, что лошадь подо мной еле плела ногами, я была не одинока в своих мучениях.