— Ее ждет страшная потеря. — холодно произнесла Мила. — Она знает о нашем существовании?

— Нет. Ланкастер был с ней лишь однажды, заставив ее забыть о произошедшей между ними ночи любви. Странно, что он не убил ее, как большинство своих жертв.

— Она замужем?

— Нет, вдова. Муж миссис Грей погиб несколько лет назад в автомобильной катастрофе.

— Как жаль. — воскликнула Мила без особого сожаления. — Ах, это механизированный рай. Люди сами придумывают себе смертоносные игрушки, да еще тратят на них целые состояния.

— Сообщить Вадиму, что я нашел дитя вампира?

— Не торопись. Вадим еще слишком неопытен и горяч. Я сама отвезу этого мальчика в безопасное место, где Вадим сможет спокойно совершить ритуал обращения.

— Ты уверена, что стоит возрождать племя оборотней? — Карл поджал губы, показывая свое несогласие. Что ж, Мила не винила его. Ненависть к линкатропам у него в крови.

— Ты снова пытаешься обсуждать мои решения, Карл Мартелл. У тебя есть на это право? — высокомерно спросила Повелительница, гордо выпрямив спину. Анжуйский опустил глаза, хотя Мила знала, каких усилий ему это стоило. Рожденный королем, он опустился на колени перед женщиной. Это уже было верхом благородства.

— Нет, прости мою дерзость. — произнес он.

— Карл, ты один из моих приближенных. Я ценю тебя, знай это, но не забывайся. А теперь расскажи мне, что тебе известно о заговоре? — она устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза, и слушая шелест волн. Венеция, словно колыбель, в которой все впадает в спячку и безмолвие.

— Разве моя королева не проникает в мысли каждого из нас?

— Я хочу послушать твое мнение.

— Существует легенда, согласно которой, отнять жизнь или силу у обладающей абсолютной высшей властью, возможно двумя способами. Первый — с помощью серебряного кинжала, который храниться у тебя, и спрятан от заговорщиков, а второй способ…. — Карл на мгновение заколебался, посмотрев на лицо Милы, которая словно заснула. Она поднял руку, призывая его к продолжению. — Серебреный меч с усыпанной рубинами рукояткой в форме головы змеи. Это оружие не лишает жизни. Им лишь нужно отрезать твои волосы, чтобы завладеть силой и произнести заклинание, выгравированное на рукоятке, чтобы обратить эту силу на проводящего ритуал.

— И где этот меч? — спросила она равнодушным спокойным голосом.

— У смертной женщины, хранительницы тайного ордена. Он передается из поколения в поколение, как семейная реликвия, но спрятан от нас заклятием. Найти хранительницу и оружие лишения власти не под силу никому.

— Но меня же нашли. Гребень Люцианы искали тысячелетие. Ричарду оказалось под силу найти спрятанное от вас веками и заклятиями. — Мила открыла глаза. — Я хочу найти меч, пока до него не добрались мои недоброжелатели.

— Не проще ли уничтожить недоброжелателей, моя королева?

— Я не могу нарушить свой же закон даже ради собственной безопасности. Это приведет к хаосу. Казни заслуживает только тот, кто лишил жизни смертного. Желать мне зла — недостаточный мотив для убийства.

— Ты непреклонна. Когда-нибудь твое благородство обратится трагедией… для тебя и тех, кто предан тебе.

— Карл, — Мила глубоко вдохнула влажный воздух. — Вы обречены на вечное противостояние. К чему рваться к большей власти, если вам и так дано многое? Признайся, что тоже мечтаешь оказаться на моем месте. Хотя можешь не говорить. — она улыбнулась и посмотрела на него из-под опущенных ресниц всезнающим взглядом. — Твои мысли не тайна для меня. Пока я сильна, ты склоняешь голову, но стоит мне проявить слабость, и ты первый воспользуешься этим. Вы презираете людей, считая их слабыми, но жажду власти, стремление к вершине славы, вы взяли от них. Закон мира един для всех — сильный пожирает слабого, иначе говоря, естественный отбор.

— Да, Мила, ты знаешь ответы на все вопросы. — Карл протянул руку, накрыв ее холодные пальцы своей ладонью. — Я сделаю все, чтобы найти спрятанный от нас меч. Я принесу его тебе.

— Но что ты попросишь взамен? Что ты хочешь? — Она наклонилась к нему, пронзая своими глазами насквозь. В них была пустыня, песок, зной, одиночество и жажда.

— Свободу. Я не хочу подчиняться никому, не хочу быть прочитанной книгой. Я попрошу жизнь, в которой не будет всевидящего ока Повелителя. — Карл отпустил ее руку, но не отвел взгляда.

— И что ты сделаешь с этой свободой? Снова начнешь убивать? Прольешь реки крови невинных людей? Создашь свою собственную маленькую империю убийц, где станешь абсолютным властителем?

— Я не знаю, что я сделаю со своей свободой. — ответил он. Мила снова откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Ее улыбка была задумчивой и умиротворенной.

— Ты не лжешь. Я исполню твою просьбу, но сначала помоги мне.

— Я сделаю все, что в моих силах. — горячо воскликнул Карл.

— Ты — король, Мартелл. Король, лишенный власти. Я не виню тебя за то, что тебе сложно жить под чьим-то господством. А теперь иди, и найди мне этот меч с рукояткой в форме змеи.

— Почему ты попросила меня, Мила? — задержавшись в дверях, ведущих в огромную гостиную, спросил Анжуйский. — Разве Ричард не более опытный искатель древних реликвий?

— Ричард до сих пор не признал моего могущества. Он не готов подчиниться мне. Я не доверяю ему. — голос Милы прозвучал холодно и отчужденно, словно мыслями она была где-то далеко. Она знала, что Карл сейчас холодно усмехается, покидая ее роскошный дом на воде.

Близился рассвет, небо начинало уже светлеть, а она все еще была голодна. Разговор с Карлом только раззадорил ее аппетит. Он был сыт и доволен, она учуяла запах свежей крови, исходящий от него. Мила могла бы позвать одну из своих юных горничных, которые даже не успели бы понять, что стали обедом для вампира, но сегодня ей не хотелось легкой пищи. Мила с улыбкой вспомнила, как впервые вышла на охоту. Невыносимое презрение к своей слабости, чувство стыда и раскаянья обуревали ее, когда она вонзила свои зубы в горло молоденькой стюардессы, во время своего перелета из Москвы в Румынию, а потом пришел покой и экстаз, несравнимый ни с чем, испытываемым ею в прошлой жизни. Людмила Ларина, русская провинциалка умерла, а во тьме возродилась повелительница царства вампиров — Милена Мортимер. За восемь лет она успела исколесить полмира, побывав в городах и странах, о которых раньше только читала в учебниках. У бессмертия есть свои преимущества. Теперь время тянулось для нее иначе, оно бежало неимоверно быстро, увеличивая свой темп с каждым прожитым годом, лишая ненужных сожалений и наполняя ее память новыми знаниями и опытом. Она становилась сильнее, старше, уверенней и жестче, а для ее тела время остановилось. Красота и равнодушие. Когда-нибудь она совсем забудет, что была человеком.

— Хочешь поохотиться со мной?

Из-за темного разросшегося дерева, стоявшего в большом горшке в углу балкона, вышел белокурый красавец. В свете луны, его белоснежная кожа светилась таинственным светом, а темное звездное небо отражалось в пронзительных опасных глазах. Его тело было безупречным творением скульптора, и одет он был, как всегда с иголочки. Знакомая дрожь узнавания пробежала по телу Повелительницы. Она поднялась навстречу гостю.

— Ждала меня? — спросил он, коснувшись ее волос своими длинными пальцами, унизанными перстнями. Мила никогда не могла понять его страсти к безделушкам, которыми он украшал себя. Ему это было не нужно. Не драгоценные камни украшали его, а он их. Улыбка обозначила мальчишеские ямочки на его щеках, придавая ему юный открытый вид, если бы не стальной колющий взгляд жестокого хищника. Мила поцеловала его прохладные губы, прижимаясь к нему всем телом. Обхватив ее за тонкую талию, он приподнял над землей маленькую хрупкую Повелительницу. Кровь в ее жилах превратилась в кипяток, страсть заглушила чувство голода. Тем более, что вампиры вполне могут питаться кровью друг друга, если один из вампиров сыт.

— Давно ты здесь? — спросила она, с трудом отрываясь от губ любовника.