— Виктор, — я осторожно пожал ей руку. — Насчёт расселения беженцев. Вчера уезжал в сторону города, про который вы слышали от новичков, ну, кто пришёл в посёлок недавно. На полпути нашёл разбитый автобус, а там пятнадцать моделей.

— Кого? — сразу несколько мужчин в унисон переспросили.

— Модели. Девушки по двадцать лет. Привёз их сюда, а селить некуда, не в развалинах же у себя. Сам до сих пор сплю в машине и ещё нескоро из неё выселюсь.

— Симпатичные модели? — подмигнул мне парень лет на шесть старше меня.

— Так модели же, — усмехнулся я. — Они другими не бывают.

— Это тебе точно с Борисом решать нужно, — сказала Марина. — Жилья на всех не хватает уже, да и кому интересно пускать чужих людей к себе, мало ли что учудят.

Ей ответили одобрительными угуканьями из толпы, лишь несколько мужчин сообщили, что пару моделей они могут взять на обеспечение.

— Палыч, тебе-то куда молодых девчонок приглашать, да ещё двух, мало тебе твоя Лидка голову сковородкой разбивала? — спросил кто-то из-за ворот и через несколько секунд показался и обладатель голоса. Высокий мужчина примерно сорока пяти лет с небольшой сединой и залысиной на лбу, заметный пивной животик чуть свешивался через ремень джинсов. Лицо круглое, под глазами мешки, сообщающие, что их обладатель имеет проблемы с почками, а судя по животу, проблемы эти от любви к пенному хмельному напитку.

— Здорово, Борис, — махнул ему рукой названый Палычем, — тут к тебе гость особый пришёл.

— Утро доброе, — Сидоров дошёл до меня и первым протянул ладонь. — Борис Михайлович Сидоров, со вчерашнего дня являюсь главой посёлка Казачий Засад.

— Виктор.

— Просто Виктор?

— Да, просто по имени. Чего лишнее плодить, да и молод я для отчества, а обращение по фамилии не люблю со школы, — ответил я ему.

— Как скажешь. Пройдём ко мне, там и поговорим, — предложил он, потом обратился к толпе. — Народ, неотложное дело появилось, сами же видите. Поэтому совещание отложим, но я постараюсь поскорее всё закончить.

В дом Сидоров пройти мне не предложил, вместо этого мы расположились в деревянной беседке, затянутой с трёх сторон окультуренным вьюнком с огромными, в мою ладонь светло-розовыми цветами.

— Так что там с моделями? — спросил глава, когда мы расселись на лавках в беседке.

— Пятнадцать девушек среднего возраста в двадцать один год, были моделями до этого. Рекламировали одежду и участвовали в разных акциях, на выставках и так далее.

— Двадцать лет… ну, может, ещё и не окончательно забл***вали, но от нашей жизни всё равно далеки, — покачал головой он. — Что умеют делать кроме как фигуру показывать?

— Без понятия, Борис Михайлович. Мне не до разговоров с ними было, да и сами они за пару дней такого натерпелись, что чуть живых нашёл. Узнал только, что случилось. Ну, а потом погрузил в машину и привёз сюда.

— Вить, понимаешь, ситуация в посёлке такая, что куча бесполезных ртов….

— Не бесполезных, — перебил я его, — извините, Борис Михайлович, не сдержался. Они молодые и к работе должны привыкнуть быстро, тем более, до них уже дошло, что ждёт самых бесполезных в этом мире. Да и рты они пока собственные, кое-какие продукты у них имеются. Плюс, небольшое приданое на группу.

— Что за приданое? — тут же заинтересовался Сидоров.

— Бензогенератор семикиловаттник. Бензина к нему нет, только пара литров в баке. Пришлось всё остальное влить в уазик, а то бы не доехал обратно. Но есть литров семьдесят солярки.

Глава посёлка забарабанил пальцами по столу, подняв взгляд вверх, что-то обдумывая.

— Агрегат, конечно, хорошее дело, но куда он нам без бензина? А потом мы таких себе сами притащим. Солярку возьмём, в трактор пойдёт, которым ров будем копать.

— Ров? — переспросил я.

— Да, ров. Со стороны леса границу провести рвом и насыпью, а то вчера утром видели бабы двух странных тварей, похожих на волков, но размером с корову, и цветом пятнистые.

— Ещё две? Я такую несколько дней назад убил в лесу. И точно такая же, только размером даже крупнее коровы напала на автобус с моделями, убила у них троих, пока не сдохла от столкновения, при этом половина автобуса в клочья.

— А что у себя их не оставишь? — спросил глава и прищурился. — Пятнадцать красивых молодых девушек, которые тебе обязаны жизнью! В их глазах ты спаситель и герой. Хоть гарем устраивай, они сами всю работу за тебя сделают, знай, отрабатывай супружеский долг.

— Многовато для меня одного. Да и куда их селить сейчас? На улице спать надоест через неделю. Работать… у меня стройка намечается, а это совсем не женская работа. В целом, пусть рядом будут, я был бы не против этого и кое-какой помощи, но порядки введу, как в армии и это им точно не понравится, кто-то пожелает уйти. А я не хочу, чтобы они болтались по посёлку… мало ли что случится? Всё же, со всей этой катавасией люди поменялись, отношение другое, страх наказания исчез.

— Насчёт страха тут ты прав.

— Они сами напросились. Борис Михайлович, — я сменил тон на более жёсткий, поняв, что хочет сказать собеседник. — Нормальные люди не приходят с битами и ружьями, не держат пистолеты за поясом. Занял я свалку практически и вряд ли даже сейчас, когда идёт наплыв беженцев, там кто-то согласился заселиться. Скорее всего, просто бунт подняли бы за то, что суёте в г*вно жить!

— Всё-всё, — выставил ладони в мою сторону мужчина, — я понял, не продолжай. Хорошо, я найду, куда пристроить девушек и прослежу, чтобы не обижали, тем более, именно для этого я был избран вчера народом. И вот что хочу у тебя спросить, Виктор.

— Слушаю.

— Как ты относишься к общественной жизни, проблемам и вопросам? — и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Нормально отношусь. Чужим и далёким соседом не буду и помощь посильную окажу.

— Отлично!

— Но не раньше, чем через неделю, Борис Михайлович. Неделя мне нужна, что бы решить некоторые свои дела.

— Хм, — он опять забарабанил пальцами по столу. — Неделю выдержим как-нибудь.

— И желательно предупреждать заранее, если решите куда-то засунуть. Могу составить планы, которые менять не выйдет и иногда у меня со здоровьем проблемы, несколько дней могу запросто в постели повести.

— Такой молодой и такие болячки? Что с тобой? — насторожился он.

— Ничего заразного, только проблемы моего организма. Посёлок это никак не затронет. А через неделю проверю, смогут ли подчиняться големы кому-то другому, а не только мне одному. Если проверка будет положительная, то самочувствие тем более, никак никому не помешает.

— Это было бы здорово, — обрадовался собеседник. — Ещё что-то хочешь узнать? Раз по девушкам и твоей помощи решили вопросы, то мне нужно общаться дальше, выполнять свою работу самого главного.

— Есть, — кивнул я. — Первая, мне бы патронов для охотничьего ружья, хоть сколько, желательно картечь и пули. И ещё бы хоть немного узнать о вашей жизни, не конкретно вашей, а о посёлке в целом.

— С патронами тяжело сейчас, даже пару штук никто не даст, — вздохнул мужчина. — Я бы дал, да у меня нету, не охотник. А о нашем житье-бытье пару слов сказать могу…

Когда вернулся к своему дому, то все девушки уже находились на ногах. Сбившись в кучку, они о чём-то переговаривались, поглядывая на застывшего столбом у входа в здание Дровосека.

— Вить! А ты куда уходил? — первой меня заметила Света и тут же подбежала.

— По делам, с главой посёлка договаривался о вашем расселении.

— И как?

— Через час, может, два придёт кто-то от главы за вами.

— И куда нас? — с замиранием сердца спросила Света. К этому времени я дошёл до основной группы девушек, так что её вопрос был молчаливо повторен четырнадцатью парами глаз, обращенными на меня.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Может, в один дом заселят, несколько пустующих стоят в посёлке, может, в разные по несколько человек. Ну, и работать будете, только пока неопределённо это всё. Все ещё живут старыми привычками, колхоза не вернули, но уже к этому идёт.