— Если вам что-то понадобится, мистер Готтлиб, вы только дайте мне знать, и я все устрою.

— Спасибо, мне пока ничего не нужно.

— Я имел в виду... — Коридорный деликатно кашлянул.

— Я понял, что ты имел в виду, но сию минуту мне девки не нужны.

Номер был двухкомнатный. Спальня оказалась маленькой, зато гостиная была очень просторная, со вкусом обставленная: диван и легкое кресло, обитые сине-белой полосатой материей, кофейный столик со стеклянной столешницей, небольшой бар с двумя высокими стульями, холодильник, в котором стыли водка, джин, виски, шампанское и прохладительные напитки. Цены напитков были указаны на листке, прикрепленном к дверце холодильника. Фредди мельком взглянул на листок и ужаснулся, увидев какие-то запредельные цифры. Повернувшись к коридорному, он дал ему на чай два доллара.

— Спасибо, сэр. Что бы вам ни понадобилось, звоните в регистратуру и попросите к телефону Пабло.

— Пабло? Хорошо. Где тут пляж, Пабло? Хотелось бы искупнуться в океане.

— В океане?! Но Майами расположен на берегу залива Бискейн, сэр. До океана далеко. Однако у нас в отеле отличный бассейн на крыше, и сауна имеется. Могу устроить вам массаж...

— Нет, не надо. Я просто думал, что Майами расположен на океанском побережье.

— Нет, сэр. Возле океана расположен Майами-Бич. Это два разных города, соединенные дорогой, проложенной по дамбе. Вам бы не понравилось в Майами-Бич, сэр — там ужасная преступность.

— А в Майами преступности нет, что ли?

— Здесь, на Брикелл-авеню, где находится наш отель, вы в полной безопасности. Это самый фешенебельный район города.

— Я заметил, что на этой улице много магазинов. В каком-нибудь из них можно купить плавки?

— Я сейчас же сбегаю и куплю вам плавки, сэр. Какой у вас размер?

— Не суетись, Пабло. Я потом сам схожу в магазин.

Коридорный ушел. Фредди раздвинул занавески. Напротив возвышалась громада банка «Америкен Ферст», вдалеке виднелись залив, мост через Майами-ривер и небоскребы на Флеглер-стрит. Брикелл-авеню, на которой располагался сам отель, была застроена зданиями с зеркальными фасадами.

В номере было тихо, лишь едва слышно жужжал кондиционер. У Фредди оставалась в запасе примерно неделя — вряд ли украденные кредитные карточки будут отслежены раньше, — но он решил не задерживаться в этом отеле больше суток. С этого момента надо действовать осторожно и осмотрительно, рискуя только ради очень большого куша. Однако пока у Фредди не было никакого определенного плана по срыванию большого куша, и он решил немного отдохнуть, поразвлечься, и сделать кое-какие из тех дел, о которых он мечтал все три года, проведенные в Сан-Квентине.

А вид из окна на чистый белый город Фредди понравился, хотя он был искренне удивлен, узнав, что Майами стоит не на берегу океана.

В зале для особо важных персон было непривычно людно. Эту зону аэропорта Майами иногда называли еще и по-другому — «Золотой салон», поскольку допускались сюда только пассажиры первого класса, обладавшие золотыми карточками, которые выпускались тремя авиакомпаниями — совладельцами этого роскошного зала ожидания. Сейчас, однако, здесь толпились личности, у которых золотых карточек никогда и в помине не было, а один субъект даже лежал на полу, устланном синим ковром. Справедливости ради надо сказать, однако, что он был мертв.

Сержант Хок Мозли из отдела по расследованию убийств полицейского управления Майами угощался уже третьим стаканом бесплатного кофе. Прихлебывая из пластмассового стаканчика, он подошел к подносу, на котором лежали всякие сладости, выбрал себе глазурованный пончик, но потом, поколебавшись, положил его обратно. Насыпав в стакан сахар из пакетика и добавив в кофе сливок, Хок подошел к своему напарнику, Биллу Хендерсону, который сидел на огромном синем диване и читал юмористическую колонку в «Майами Ньюс». Двое мужчин из службы безопасности аэропорта, одетые в одинаковые синие пиджаки, стояли у входа в «Золотой салон», всем своим видом показывая, что они готовы выполнить любую просьбу, от кого бы она ни исходила.

Негр из пресс-службы аэропорта, наряженный в стодолларовую шелковую спортивную рубашку коричневого цвета и в желтые полосатые штаны для гольфа, делал какие-то пометки в обтянутом кожей блокноте, орудуя золотистого цвета карандашом. Записав все, что нужно, он сунул блокнот в карман спортивных штанов и направился в противоположный конец зала, чтобы поговорить с двумя пассажирами, которые представились как Джон и Ирвин Пиплсы из города Уэйкросс, штат Джорджия. Пиплсы метнули на негра сердитые взгляды.

— Господа, прошу вас не беспокоиться, — сказал пресс-атташе. — Мы ждем прибытия прокурора. Как только он появится, я переговорю с ним, и вы сможете вылететь в Атланту ближайшим рейсом. Самолеты туда летают каждые полчаса.

— Нам не нужен ближайший рейс, — сказал Джон Пиплс. — Мы с Ирвином летаем только самолетами компании «Дельта».

— Нет проблем, — с готовностью ответил негр. — В крайнем случае, мы просто высадим с «Дельты» парочку пассажиров, и вместо них полетите вы.

— Я бы на вашем месте не стал давать этим господам никаких обещаний, — вмешался в разговор Билл Хендерсон. Он отложил в сторону газету, снял очки в черной оправе и продолжил: — Вполне может оказаться, что мы имеем дело с непреднамеренным убийством. Возможно также, что это убийство на религиозной почве, и эти двое пассажиров — участники заговора против кришнаита. Не так ли, Хок?

— Я пока воздержался бы от выводов, — ответил Хок. — Подождем, что скажут судмедэксперт и прокурор. Но в любом случае, вам, господа Пиплсы, придется пройти через ряд формальных процедур. Мы обязаны доставить вас в полицейское управление, чтобы снять с вас показания. Более того, поскольку вы являетесь свидетелями кончины этого несчастного, — Хок показал на лежащее на полу тело, — то прокурор может принять решение о необходимости вашего постоянного присутствия в Майами. Естественно, вы, как важные свидетели, будете находиться под надежной охраной, но следствие по таким делам обычно длится несколько месяцев.

Братья застонали. Хок лукаво подмигнул Биллу Хендерсону и уселся рядом.

Второй кришнаит, напарник умершего бедолаги, снова начал плакать. Кто-то вернул ему парик, и кришнаит машинально сунул его в нагрудный карман. Парню было лет двадцать пять, но всхлипывал он и тер кулаками глаза совсем как мальчишка. Его свежевыбритая макушка блестела от пота. Он никогда еще не видел мертвеца, и вдруг — на тебе: его «брат», человек, с которым он вместе молился и вкушал неочищенный рис, лежит мертвец-мертвецом на синем ковре в зале для особо важных персон, укрытый казенным светло-коричневым одеялом, из-под которого торчат его белые носки и стоптанные шлепанцы.

Судмедэксперт Мерл Эванс прибыл вместе с Виолеттой Нюгрен, постной молоденькой блондинкой из прокуратуры. Хок кивнул охранникам, и те пропустили вновь прибывших в зал. Мозли и Хендерсон поздоровались за руку с доктором Эвансом, и вся четверка отошла в дальний угол зала ожидания, подальше от ушей Пиплсов, пресс-атташе и плаксивого кришнаита.

— Я заместитель прокурора, — представилась Виолетта Нюгрен, — но работаю в этой должности всего несколько месяцев. Я только в прошлом году закончила юридический факультет университета Майами, так что пока считаюсь новичком. Но я готова учиться, сержант Мозли.

— Ценю честных людей, — улыбнулся Хок. — Это мой напарник, сержант Хендерсон. Позвольте полюбопытствовать, мисс Нюгрен: если вы служите в прокуратуре, то почему ходите без атташе-кейса?

— Диктофон помещается и в дамской сумочке, — ответила она, показывая на свою кожаную сумку, висящую через плечо.

— Я пошутил, сударыня. На самом деле я очень уважаю юристов-женщин. У моей бывшей супруги адвокат — женщина, поэтому вот уже десять лет на алименты уходит половина моей зарплаты.

— Это мое первое дело об убийстве, — призналась Нюгрен. — Прежде я занималась только грабежами и кражами. Но, как я уже сказала, сержант, буду рада у вас поучиться.