Мистер Тэрнер подошел к доске и написал:

Солнце Майами

Встающее в Эверглейдс -

Котлета в булке.

— Это хиленькое хайку я сочинил, сидя в баре у Джонни Раффа, перед самым семинаром. Великий японский поэт Басе — будь он жив и знай он английский, — вряд ли посчитал бы мое творение изящным. Но ему пришлось бы признать, что я сочинил именно хайку, поскольку в первой строке пять слогов, во второй — семь, а в третьей — снова пять. Если сложить количество всех слогов, то мы получим в сумме семнадцать, что и является необходимым условием для хайку. Более того, все эти семнадцать слогов служат для того, чтобы в концентрированном виде выразить одну идею. Вы, наверное, недоумеваете: с какой стати преподаватель английского разглагольствует о японской поэзии? Сейчас объясню. Я хочу, чтобы вы научились при помощи простых предложений — подлежащее, сказуемое, дополнение, — употребляя конкретные слова, выражать определенную мысль. Я понимаю, что мои испано-язычные студенты обладают весьма незначительным багажом английских слов, но это потому, дорогие мои, что вы, едва выйдя из моей аудитории, переходите на испанский, — вместо того, чтобы практиковаться в английском. Отсюда — сплошные двойки в журнале. Я ничем не смогу вам помочь, если вы будете продолжать игнорировать мои советы. И пожалуйста, пользуйтесь словарями, выполняя домашние задания. Отыщите там конкретные понятия и постарайтесь, чтобы сочиненные вами творения заставляли читателя думать.

В задних рядах раздалось чье-то фырканье.

— Басё творил в семнадцатом веке, — продолжил мистер Тэрнер, — но его хайку до сих пор пользуются в Японии огромной популярностью. Там издаются более двухсот журналов, посвященных хайку, и практически в каждом из них ежемесячно появляются статьи, посвященные наиболее знаменитым стихотворениям Басе. Сейчас я приведу вам дословный перевод одного из самых известных хайку, сочиненных Басё. Естественно, количество слогов в таком переводе не будет соответствовать каноническим семнадцати.

И мистер Тэрнер вывел на доске:

Старый пруд.

Прыжок лягушки.

Плеск воды.

— Итак, — сказал мистер Тэрнер, почесывая бороду куском мела, — что мы имеем? Старый пруд. Прыжок лягушки. Плеск воды. Тут, конечно, не хватает ономатопеи плеска воды, но смысл стихотворения абсолютно ясен. Кто же мне скажет, каков этот смысл?

Преподаватель окинул взглядом аудиторию. Все студенты угрюмо уставились в учебники и тетради, лежащие перед ними на партах.

— Я не тороплюсь, — напомнил мистер Тэрнер. — Вы уже знаете, что я могу ждать, пока среди вас объявится доброволец, минут пятнадцать. Жаль, конечно, что потом наступает предел моему терпению — ведь пока я жду, мне не нужно вас ничему учить.

Мистер Тэрнер скрестил руки на груди, но тут молодой парень в драных джинсах, выцветшей майке и стоптанных кроссовках на босу ногу, оторвал свой правый локоть примерно на пять сантиметров от парты.

— Прошу вас, — сказал преподаватель, указав на парня куском мела.

— Ну, я думаю, что в стихотворении говорится о старом пруде, — начал студент. — А эта лягушка хочет попасть в воду. Поэтому она прыгает в пруд, и при этом раздается плеск воды.

— Очень хорошо! — сказал мистер Тэрнер. — Вы довольно точно изложили содержание стихотворения. Однако неужели вы полагаете, что серьезные японские литературоведы стали бы писать чуть ли не ежемесячно статьи про это хайку, будь его смысл именно в этом? Впрочем, спасибо вам, молодой человек. По крайней мере, благодаря вам у нас есть дословный пересказ знаменитого стихотворения.

А теперь представьте себе, что старый пруд — это Майами. Почти все вы приехали в Майами откуда-то еще. Приехали, чтобы, так сказать, прыгнуть в этот пруд. В этом пруду уже обитает порядка полутора миллионов человек, поэтому всплеск от вашего прыжка вряд ли заметят. Или все-таки заметят? Все зависит от лягушки. Боюсь, что кое-кто из вас способен на очень сильный всплеск, и мы еще все его услышим. Хотя большинство прыгнет в пруд так, что плеск не услышит даже ближайший сосед. Но, по крайней мере, все мы в одном пруду, и...

В это время раздался стук в дверь. Мистер Тэрнер раздраженно направился к двери, открыл ее и выглянул в коридор.

Фредди перегнулся через парту и шепотом поделился впечатлениями с Сьюзен:

— Классно мужик базарит! Ты поняла, о чем он говорит?

Сьюзи отрицательно покачала головой.

— О нас! О тебе, о твоем брате, обо мне. Кстати, что означает слово «ономатопея»?

— Звукоподражание. Например, когда лягушка прыгает в пруд, то ономатопеей будет слово «бултых!».

— Я так и думал! — У Фредди заблестели глаза. — Мы с тобой, Сьюзен, устроим грандиозный «бултых» в этом городе.

Мистер Тэрнер заглянул в класс, откашлялся и спросил:

— Сьюзен Уэггонер сегодня присутствует?

Сьюзи подняла руку.

— Выйдите, пожалуйста, в коридор. И возьмите с собой вещи.

Сьюзен сложила учебники в сумку и направилась к двери. Фредди, подхватив пакет с одеждой, последовал за ней. Мистер Тэрнер, увидев Френгера, отрицательно покачал головой:

— К тебе это не относится, сынок. Иди на место.

— Если это относится к Сьюзен, значит, относится и ко мне, — парировал Фредди. — Мы с ней помолвлены.

Хок Мозли, который стоял, уставившись в пол, молча кивнул, когда инспектор курса, сопровождавшая его, спросила, может ли она быть свободна.

— Сьюзен, — по-отечески обратился мистер Тэрнер к студентке Уэггонер, — можешь не приходить на занятия, пока не уладишь все дела. Когда вернешься в колледж, зайдешь ко мне на кафедру, и мы с тобой пройдем все темы, которые ты пропустила. — Мистер Тэрнер пристально посмотрел на Фредди и произнес сурово: — То же касается и вас, молодой человек. Вы и без того пропустили несколько занятий.

Мистер Тэрнер вернулся в аудиторию и закрыл за собой дверь.

Хок показал Сьюзен и Фредди свой жетон:

— Сержант Мозли из отдела по расследованию убийств. Мы можем где-нибудь присесть и поговорить?

Хок не ожидал увидеть такую молоденькую девушку. Она скорее походила на школьницу, чем на студентку колледжа. Но если она обручена с этим здоровяком, то наверняка старше, чем выглядит. Хок обрадовался присутствию ее жениха: может, ему не придется везти девчонку к черту на рога, в Кендалл. Жених отвезет.

— Внизу, на втором этаже, есть курилка. Можем пойти туда, — сказала Сьюзен. Я ничего плохого не сделала. Правда, Младший?

Хок улыбнулся:

— Я знаю. — Он двинулся к лифту. — Давайте спустимся на второй этаж.

Они уселись на шатких стульях вокруг столика со стеклянной столешницей, Хок закурил сигарету, протянул пачку Фредди и Сьюзен, но те отказались. Сделав одну затяжку, Хок бросил сигарету в жестянку из-под кока-колы.

— У меня для вас печальные новости, мисс Уэггонер. Именно поэтому я хотел, чтобы вы присели. Ваш брат, Мартин, умер в результате несчастного случая, произошедшего сегодня в аэропорту. Мы уже известили вашего отца, и он сказал, чтобы мы попросили вас опознать тело. Напарник вашего брата уже подтвердил, что умерший — Мартин Уэггонер, так что ошибки быть не может. Тем не менее, необходимо, чтобы покойного опознал кто-либо из родственников. После вскрытия мы можем выдать тело вам или вашему отцу. Вам ведь уже есть восемнадцать лет?

— Мне девятнадцать, — ответила Сьюзен.

— Двадцать, — поправил ее Фредди.

— Только что исполнилось, — пояснила Сьюзен. — Я не могу поверить... Как это произошло?

— Неустановленный пока молодой человек сломал вашему брату палец, и Мартин умер от полученного болевого шока. — Хок поджал губы. — Такое иногда случается.

— Сержант, пожалуй, я все-таки закурю, — сказал Фредди. — Можно попросить у вас сигарету?

— Конечно. — Хок протянул ему пачку и поднес огоньку.

Сьюзен озадаченно покачала головой:

— Жуткое место, этот аэропорт. Знаете, на брата уже пару раз нападали. Сначала какой-то дядька поставил ему фонарь под глазом — прямо в туалете, а потом какая-то дама, улетавшая в Цинциннати, заехала брату коленом в пах. Мартин потом три дня ходил раскорячившись. Он, кстати, заявил оба раза в службу безопасности аэропорта, но там его подняли на смех.