— Я все поняла, сержант.

— Отлично. Итак, выясните в водопроводной компании, телефонной компании и в департаменте электрификации, не оплачивал ли счета этих компаний человек по фамилии Мендес, или некая Уэггонер. Диктую по буквам: У-Э-Г-Г-О-Н-Е-Р. Записали? Первую фамилию, надеюсь, диктовать не надо? Отлично. Меня интересуют только счета, оплаченные за последние три недели. Счета на воду, электричество и телефон, за последние три недели. Если по этим трем адресам вам не дадут никакой информации, то позвоните еще в газовую компанию: возможно, кто-то из упомянутых мною людей оплачивал заправку газового баллона. Вопросы есть?

— Нет. Я все поняла.

— Тогда перезвоните мне в отель «Эльдорадо» до пяти часов вечера и доложите, что вам удалось выяснить. Не вешайте трубку, пока не прозвучит двадцать гудков. У портье туго со слухом. Если вы не позвоните до пяти, то я сам перезвоню вам в половине шестого. Все понятно?

— Да.

— Тогда прощаюсь с вами до пяти.

— Да.

Хок поднялся из-за стола и направился к столику возле викторианского кресла, на котором оставил бутылку «Эрли Таймс».

Наверное, капитан Браунли все-таки имел в виду не это, когда говорил, что Хок должен поставить Эллиту Санчес на место. Она заявится к Браунли раньше, чем я успею выпить этот стакан виски. Когда я буду наливать себе вторую порцию, она уже будет объяснять Браунли, что я ее дискриминирую, во-первых, как латиноамериканку, и, во-вторых, как женщину. Потом она поведает капитану о моих угрозах, и мне придется привести эти угрозы в действие. Конечно, на ночное дежурство в «Орэндж Боул» перевести ее вряд ли удастся, но уж вытурить из отдела по расследованию убийств не составит никакого труда. Мне столько людей из управления обязаны, что стоит только сделать пару звонков... Куда бы ее перевести? О! В полицию нравов. К сержанту Уилсону. Он же чувствует себя виноватым передо мной. Выбросил, гад, в окно мою челюсть! Надо позвонить ему. Пусть забирает ее к себе. Побегает эта милочка пару месяцев по 79-й улице, отлавливая сутенеров, поработает с придурком вроде Уилсона пару недель — и всю жизнь будет жалеть, что не выполнила вежливую просьбу старого доброго Хока Мозли...

Хок прикончил бутылку виски, зажег сигарету, докурил ее до самого фильтра и бросил окурок в пепельницу с фирменным логотипом отеля «Фонтенбло». Интересно, почему ему до сих пор не позвонил капитан Браунли?

В половине пятого задремавшего Хока разбудил телефон. Эллита Санчес сообщила, что за последние три недели счета водопроводной, телефонной и прочих компаний оплатили два Мендеса, один Угнер, один Уэгнер, и одна Уэггонер. Сьюзен Уэггонер. Правда, она проживает не в округе Дейд, а в Дэнии, округ Броуард. Она оплатила счета за воду, электричество, газ и телефон.

Хок не просил Санчес узнавать данные по другим округам. Но, похоже, он так ее напугал, что пробудил в бедной женщине инициативу.

В половине четвертого утра дождик только накрапывал, но уже через полтора часа засверкали молнии, зарокотал гром, и над округом Дейд разразился ливень. Хок выругался и поднял боковое стекло машины, чтобы не промокнуть до нитки. Стекло мгновенно запотело, и Хоку пришлось время от времени протирать его носовым платком.

Автомобиль Хока стоял в сени тропических деревьев с четырех утра. Нависшие ветки с огромными листьями делали автомобиль Хока практически незаметным. Он припарковал его в ста метрах от дома Сьюзен Уэггонер, на противоположной стороне улицы. Дождь, пожалуй, облегчит задачу Хока. Он собирался приклеиться «хвостом» к машине Сьюзен и поездить за ней пару дней. Вполне может статься, что Мендес живет в одном доме с Сьюзен, и тогда слежка просто не понадобится. Но если Мендес обитает в каком-то другом месте, то Сьюзен рано или поздно выведет Хока на него. Надо лишь проявить немного терпения.

Честно говоря, Хок удивился, когда в пятнадцать минут седьмого в доме зажегся свет. Он не предполагал, что девчонка встает в такую рань.

Достав заранее припасенную банку из-под кофе, Хок помочился в нее, закрыл крышку и сунул теплую жестянку под переднее пассажирское сиденье. Хоку очень хотелось курить, но он не рискнул зажигать сигарету, потому что Сьюзен могла разглядеть в темноте ее огонек. Вывести Хока на Мендеса могла только мисс Уэггонер, и он не хотел ее спугнуть. Белый «трансам» с канзасским номером легко различить в любом потоке машин, тогда как побитый «понтиак» Хока моментально сливался с другими автомобилями, снующими по дорогам Майами. Единственное, что по-настоящему тревожило Хока — это страх перед Рамоном Мендесом, но в нужный момент он надеялся пересилить это чувство...

Фредди проснулся в шесть утра, принял душ и пошел будить Сьюзен. Он очень обрадовался дождю и спросил у Сьюзен, которая суетилась на кухне, сколько может продлиться такой ливень.

Сьюзен выглянула из окна, посмотрела на небо и сказала:

— Сейчас как раз конец сезона ураганов, так что дождь может идти три-четыре дня подряд. А может прекратиться через пару часов. Судя по тучам, лить будет весь день.

Сьюзен намазала маслом шесть тостов, положила сверху куски говядины, полила тосты молочным соусом, выложила их на тарелку и поставила перед Фредди. Фредди подцепил тост вилкой и отправил его в рот.

Сьюзен, отступив на шаг, наблюдала, как он жует, прикрыв глаза от удовольствия.

— Очень вкусно, — сказал Фредди. — Только мясо лучше подавать не на тостах, а с жареной картошкой. А тост тогда можно съесть с мармеладом. Этот соус такой густой, что я почти не ощущаю вкуса масла.

— Я сейчас поджарю картошку. На это уйдет не больше двух минут. У меня в холодильнике несколько вареных картофелин, так что мне надо лишь нарезать их кружочками и бросить на сковородку...

— Не надо. Это я на будущее тебе говорил. Я люблю плотно позавтракать перед ответственным делом. Плотный завтрак придает человеку энергии.

— Как твоя рука? — спросила Сьюзи.

Ни слова не говоря, Фредди встал из-за стола и отжался от пола больной рукой. Потом снова сел за стол, морщась от боли, и сказал:

— Одно отжимание. Завтра постараюсь сделать два.

— Я хотела узнать, болит ли у тебя рука, — уточнила Сьюзи.

— Немного, когда отжимаюсь. Я думаю, перелома все же не было, иначе рука не зажила бы так быстро. Скорее всего, сильный вывих.

— Дождь не может повлиять на твои планы? — осторожно поинтересовалась Сьюзен.

— Дождь — это очень хорошо. В дождливую погоду снижается видимость на дорогах. Ты уже приготовила ленч, который мы возьмем с собой?

— Сэндвичи с тунцом, остаток уксусного пирога, яблоки, бананы. Два пакета чипсов, чай в термосе, шесть банок лимонада. Я уже все сложила в машину.

Фредди кивнул и налил себе еще одну чашку кофе.

— Этого вполне достаточно. Скорее всего, после такого обильного завтрака мы даже не успеем проголодаться, но когда часами сидишь в машине, то все время хочется чего-нибудь погрызть. Не забудь положить в салон пустую банку из-под кофе.

— Зачем?

— Сьюзи, ты хотя бы иногда думай, прежде чем задавать глупые вопросы. Как ты думаешь, куда в конце концов денутся шесть банок газировки и чай?

— Банка из-под кофе нужна, чтоб в нее писать?

— Видишь, как все просто.

Сьюзен нахмурилась. Между бровей легла глубокая вертикальная складка, крепко сжатые губы побелели.

— Если тебя что-то тревожит, то скажи об этом прямо, — раздраженно произнес Фредди. — Мне не нравится твое сегодняшнее настроение.

— Нечестно с твоей стороны заставлять меня заниматься неженским делом.

— Как это?!

— Ты же сам говорил, что в семье все роли должны быть четко разделены. Ты говорил, что будешь добывать деньги, а мне надо будет лишь вести хозяйство. Теперь ты пытаешься вовлечь меня в какие-то свои дела, и мне страшно.

— Чего тебе бояться? Тебе всего-то надо отвезти меня на Флеглер-стрит, постоять немного на углу Флеглер и Майами-авеню и дождаться, когда я вернусь.