Оба молодых человека пулей вылетели в коридор. Нэда не та особа, с которой можно долго спорить.

— Что ж вы, милочка, не выгнали их отсюда в шею.

— Извините, нэда Отерр, но я ещё слишком молода, чтобы гоняться за мужчинами, тем более в голом виде.

Наконец меня помыли, одели, причесали, и я опять стала похожа на человека. Нет, всё-таки это зелёное платье мне идёт. Если бы меня не оттащили от зеркала…

Ты и так вертелась у него полчаса не меньше.

Но я так редко вижу своё отражение.

Ладно, не время препираться!

Действительно, я опять сижу на стуле. Такое милое прелестное создание, а меня, как дрелями, сверлят взгляды четырёх пар глаз, принадлежащих лаэру, Клэру, туэру Нового моста и Свирту.

— Нэда Олиенн, — наконец разрывает тишину голос элгара Альронда, — что вы можете добавить к рассказу туэрина Ниссовой рощи Арильора?

— Ничего не могу.

— Совсем?

— Конечно, я ж понятия не имею, что он вам сказал.

— Дядя, я же вам говорил, что нэду Олиенн и с камнем истины разговорить будет непросто, — усмехнулся туэр Лесистого предгорья.

О-ох, как эта банда на меня навалилась. То по-очереди, то скопом.

— А как брэц сумел сорваться с привязи? — наконец удалось задать мучивший меня вопрос, когда натиск немного ослаб.

— Перегрыз её, — ответил младший дознаватель.

— И часто это происходит?

— На моей памяти первый раз, — отозвался лаэр Восточного хребта.

— А ему, в смысле брецу, никто не мог помочь оборвать ремень? Мы же с Ари видели рядом каких-то слуг.

— Ремень не был надрезан. А слуги… они мертвы, — сообщил Свирт.

— При них не было такого инструмента? — я несколько раз сделала кистью хватательное движение.

— Создатель! А мы то… — нэд Северо-Восточной башни пулей вылетел из комнаты.

— И чем вы нас ещё удивите нэда? — спросил туэр Веаль.

Я пожала плечами. Откуда ж мне знать?

Меня ещё немного помурыжили.

— А кто прислал во дворец брэца? — задала я новый вопрос.

— Ваш дед Мэрвальт Орногонт Юэлльхон Светлорождённый лаэр Вечнозелёного леса, — ответил туэр Нового моста.

— Его Величество уже смотрел зверя?

— Конечно, его же привезли три дня назад. Ремень был цел, оборвать его очень сложно.

— А дети, когда приезжают сюда первый раз, им показывают дворец?

— Да, — кивнул Веаль, многозначительно посмотрев на мессира Альронда.

— Спасибо, нэда, вы нам очень помогли, — откликнулся тот, — Думаю, вам следует отдохнуть. Сегодняшний день был полон событий, а завтрашний будет ещё напряжённее.

Чёрт побери! Как же он оказался прав.

Да, что касается брэца. Про заговор то я ещё расскажу, а вот про самого зверя… Думаю, все уже догадались, что весть о нашем великом подвиге в мгновение ока разнеслась по дворцу, и о ней говорили все от министров до дворников. Причём убитый нами годовалый детёныш, которому до взрослой особи было ещё далеко, рос не по дням, а по часам, матерея и увеличиваясь в размерах прямо на глазах. И двух суток не прошло, как он превратился в матёрого убийцу, лишившего жизни несколько охотников. И не только простолюдинов, но и благородных. Даже назывались фамилии и титулы. Ну и горазды же врать некоторые люди, мёдом их не корми.

Но не про это я хотела сказать. В память о той схватке у меня осталась картина «Дети убивают брэца». Сначала, правда её хотели назвать «Её высочество…» Э-э-э… Об этом я расскажу немного позже.

В общем, я настояла, чтобы полотно называлось именно так, как уже говорила. Не скажу, что получилась она абсолютно достоверной, впрочем, как и все картины. Это же взгляд художника, а он у всех разный. Но полотно мне понравилось, красиво написано, яркие краски, динамичный сюжет.

Есть, конечно, недостатки, поскольку написано всё с чужих слов. Поверженный хищник, например, что валяется на земле, в формат еле поместился, и то без хвоста. Огромный такой зверюга, даже не знаю, бывают ли подобные экземпляры на самом деле. Прям не брэц получился, а какой-то змей-Горыныч. Ну да ладно.

Над поверженным гигантом стоим мы трое. Слева направо Юзьер, я и Арильор. Мы с Ари бьём зверя в левый глаз, только не палкой, а мечом с тонким лезвием. Деревяшкой — это как-то неблагородно. Да и Юз тут не с булыжником — оружием пролетариата, а с дротиком. У копья древко должно быть явно длиннее. В общем, мы зверски закалываем бедную животину. Кровь хлещет рекой, а на нас ни пятнышка.

Нет, вот тот белокурый ангел в голубом платье действительно я. Почему в голубом, а что делать, если это официальные цвета королевской семьи. И на гербе, и на знамени, и на одежде.

Вот мушкетёры, д'Артаньян и остальные, были ж в накидках голубого цвета с белыми королевскими лилиями. Почему-то этот факт никаких подозрений ни у кого не вызывает.

Но хватит муссировать больную тему. Скажу ещё немного о картине. Платье у меня шикарное, парадное, с кружевами, золотой вышивкой. А я в нём на брэца? Нет, придумают же люди! Так и изображено, что правой рукой я придерживаю подол платья, а левую возложила на рукоять меча, который двумя руками держит Ари. В общем, два доблестных рыцаря забили хищника, спасая меня бедную несчастную, а я лишь слегка приобщилась к их беспримерному подвигу. За рукоять дали подержаться, и хорош. Вот так и отняли у меня всю славу.

Мне-то её в общем не жалко, потому что не с кем делить. Через два года Ниртин Юзьер погиб вместе со своим отцом на развалинах Верлена, возглавив после его смерти оборону крепости. Уже смертельно раненый, юноша успел продержаться до подхода войск лаэра Восточного хребта мессира Альронда, умерев на его руках со счастливой улыбкой на устах. Ну как же, крепость то врагу не сдали. Во всяком случае, именно так гласит официальная история Левора о той войне.

Верю ли я во всё это? Думаю — брехня, но звучит красиво. Была я как-то в Верлене. Крепость там теперь нового образца. Иные времена — иные укрепления. Тем более что от величественного замка осталась только большая груда щебня. Шутка ли, шесть пушек по нему долбили.

Да, но новая крепость — на другом месте, а на старом теперь небольшая таларелла, где и покоятся отец с сыном. Вокруг шумит молодая роща, внизу журчит река, поют птицы. Красота. А мне — боль и грусть. Я Юзьера и не знала совсем. Кто он мне? Смешной толстощёкий пацан, а погиб, как герой, не важно, врут историки или нет. Вот и на картине он выглядит лет на четырнадцать. Весь решительный такой и суровый, а не тот по любому поводу краснеющий «пончик», что мне запомнился.

А вот Арильор… Впрочем, зачем забегать вперёд. Скоро вы всё узнаете.

— Слушается дело Олиенн Вайрин Эсминн нэды форпоста У-Серебряной-реки и Клэриона Инзальга Даимбера туэра Лесистого предгорья, а так же жителей лаэрства Приморского, обвинённых в дезертирстве и разбое.

Ишь как заливается, хор-рёк. Какой то нэд Нортелл, прослушала, какой башни. Ладно, потом разберёмся.

Кстати, о башнях. Нирты и туэры, а особенно нэды этих самых башен по ходу повествования будут мелькать довольно часто. Объясню, почему. Как тут уже говорилось, государственные должности в Леворе занимают не по заслугам, а наследственно, кроме того, к каждой из них прилагается титул. А откуда их взять? Новых земель королевство не захватывало, тут бы то, что есть удержать. Как же тогда быть?

Вот и выручают эти самые башни. Раньше в столице их было пять: Северная, Южная, Западная, Восточная и Королевская. Ну не всегда же город Левор был таким большим, как сейчас. Старой цитадели давно нет, остались одни названия. У внутреннего города башен больше дюжины, о внешнем я уж и не говорю. Власти раздумывают, строить ли ещё один периметр, или это только лишние расходы.

Опять ты отвлеклась.

Верно. Так вот, обороной каждой башни раньше командовал нэд. Не помню, говорила или нет, но здесь это не просто титул. Каждый нэд — командир воинского отряда. Вы спросите, а как же гражданские должности: судьи, полиция и прочее. Раньше как-то удавалось совмещать, а теперь всё труднее и труднее. Это в провинции каждый феодал в своей вотчине высшая власть, а здесь приходится решать споры между дворянами, купцами, горожанами. Не королю же лично со всеми этими дрязгами разбираться. Но и пустить это дело на самотёк, передав свои права и обязанности кому попало, он тоже не может. Ведь споры благородных могут судить только равные им по статусу. С сословными разграничениями тут строго.