Император имел несчастье усомниться, что последнее возможно в принципе, за что был обозван черствым чурбаном и чуть не получил по голове запущенной вслед вазой.

Принц, который собственно на этом сборе урожая должен был впервые показаться невестам на глаза, дабы выразить свое уважение и удовольствие от знакомства, тоже был недоволен. У него были свои планы. Он собирался встретиться с кем-то важным, а потом отправиться ловить морского змея. И если змей мог подождать, то перенесенная встреча принца очень расстроила, настолько, что он был готов помочь садовникам уничтожить зловредных птиц, муравьев, яблони, а в первую очередь мага их выведшего.

К счастью для мага, он был мертв уже два столетия и оживать не собирался.

Придворные дамы тоже были недовольны, и причины у них были почти такие же, как и у императрицы. Им следовало прийти к яблоням во всеоружии, потому что мужское внимание и так будет сосредоточено на невестах, а если еще и наряд подобрать неправильно, то вообще станешь незаметной. А охоту на мужей ведь никто не отменял. И так самых лучших холостяков могут забрать себе те, кого в этом году выбрали в наипрекраснейшие, а тут еще и спешка. Хоть бери, вспоминай старые добрые времена и начинай ряды этих наипрекраснейших прореживать. Помнится, пару лет назад одна веселая вдовушка аж троих отравила, пытаясь вычислить ту внучку очень богатого купца, на которой намеревался жениться ее любовник. Вдовушку, конечно, поймали и казнили, в первую очередь за смерть дочери одного из адмиралов, но ведь можно и не убивать никого. Глупые девицы ведь могут случайно съесть и ягодки вызывающие временную слепоту. И обжечься той травой, от которой на две недели покрываешься красной сыпью с ног до головы. Да мало ли опасностей в саду?

Надо ли говорить, что тем вечером у знахарок и травников была большая выручка?

Недовольны были и кавалеры, у которых на сбор яблок были свои планы. Вот как разогнать глупых девиц по кустам, если ни собак не успели во дворец провезти, ни своих людей в кухонные помощники пристроить?

Зато трое магов, под покровом ночи снимавших с корабля, идущего к столичному острову, опутанного сонными и сдерживающими чарами пассажира, были довольны собой и миром. На этот раз им даже драться ни с кем не пришлось. Их не заметили. Пассажир проснуться и начать отбиваться не успел. Иллюзии, маскировавшие маленькую рыбацкую лодку, не слетели в самый неподходящий момент. Да и хватятся этого пассажира не скоро. Потому что яблоки поломали все планы, а у него репутация понимающего и терпеливого человека, который будет сидеть и ждать, пока заказчики к нему придут сами.

Впрочем, бегать профессионалу такого класса за какими-то заказчиками ни к чему. Сами придут, как смогут.

А то и приползут на коленях с извинениями за задержку из-за каких-то яблок.

Приползут и поймут, что он куда-то делся. Но когда делся и когда именно понять вряд ли смогут.

И уж точно не смогут приплести в это дело яблоки и жрущих их муравьев.

Микал Кардница проснулся от того, что кто-то щекотал ему нос. Со сна в первое мгновение даже показалось, что это особо наглая корабельная крыса его нос обнюхивает, щекоча усами. Как он при этом не заорал, Микал и сам не понял, но был очень этому рад. Потому что усы оказались перышком из подушки, а крыса — женской ручкой в серой перчатке.

— Ну вот, — удовлетворенно сказала женщина. — Проснулся. И водой не понадобилось поливать, как вам хотелось.

Микал сел, огляделся, понял, что находится вовсе не на корабле. На кораблях вообще не предусмотрено таких больших кроватей и окон. Да и в целом помещение было великовато.

Женщину Микал, кстати, узнал. Доводилось встречаться лично почти десять лет назад, когда он был молодым, глупым и считал себя неотразимым. Это потом он понял, что ему не оторвали голову за его сомнительные комплименты всего лишь из-за того, что эта женщина посчитала его этаким забавным щеночком. А тогда лучший выпускник школы Стихийной Магии считал себя очень сильным и неотразимо обаятельным. И только спустя два года наконец понял, что знания вложенные в него в школе почти ничего не стоят. Это просто первая ступень для дальнейшего развития.

Впрочем, многие это вообще никогда не понимают и так и остаются посредственными магами способными на кое-какие фокусы.

Потом, когда стал старше и умнее, Микал эту женщину тоже видел, но предпочитал смотреть издалека, подозревая, что во второй раз его могут и не пожалеть. Кадмия Ловари вообще с самой юности слыла девушкой со сложным и несдержанным характером.

Рядом с этой сложной женщиной стояла еще одна женщина, белокурая и Микалу незнакома. А за их спинами возвышались трое мужчин, словно специально подобранных по росту. Один был такой же синеглазый и темноволосый, как Ловари. То ли родственник, то ли там, где она родилась, это не редкость. Второй светловолосый и мощный, как молодой дуб. Взгляд у него был уверенный и открытый. Третий темноволосый, кареглазый и бородатый. И больше всего он был похож на пирата, давно не показывавшегося в цивилизованных местах.

— Чем обязан? — спросил Микал, остановив взгляд на Ловари.

— Хм, — задумчиво ответила она и улыбнулась. Ласково-ласково, что в ее случае выглядело жутковато.

— У нас к вам предложение как к хорошему специалисту, мающемуся дурью от скуки, — сказал похожий на нее мужчина, а потом представился: — Каран Веливера.

— О, — выдал Микал, мгновенно сообразив, что это несостоявшийся муж Кадмии.

— Мирак, — проворчал бородатый, и Микал не сразу сообразил, что это его имя. Причем имя было почему-то знакомое.

Блондин представляться не стал, просто широко и многообещающе улыбнулся. Блондинка, напротив, состроила печальное лицо.

— Какое у вас предложение? — спросил Микал, решив, что его имя они и так знают. Не станут же они хватать и куда-то тащить непонятно кого. Не те люди.

— Ну, для начала вы не доедете до столицы и не станете ввязываться в авантюру с моим убийством. Подождут они еще полгодика, никуда не денутся, — прозвучало за спинами мужчин, они расступились так, словно это был сигнал, и Микал увидел императора Малена, сидевшего в кресле.

Выглядел император плохо. Так выглядят люди, которые вот-вот отправятся в могилу и без чужой помощи.

— Я бы не стал ввязываться… — забормотал Микал, инстинктивно попытавшись вскочить и запутавшись в одеяле, а потом еще и обнаружив, что одет в рубашку и подштанники, а в таком виде перед императором лучше не стоять. Правда, что делать в этом случае, Микал сообразить не смог. Натягивать на себя одеяло и резко притворяться смертельно больным, неспособным встать, было бы тоже глупо.

— Не переживайте, будьте как дома, — проворчал император. — А насчет «не стал»… ох, сильно я в этом сомневаюсь. Вы ведь ехали, чтобы помочь одному нехорошему человеку с расчетами взлома защиты на крови. И не собирались интересоваться, чья это кровь. Так что… Я понимаю, что вам просто скучно, слишком редко попадаются сложные для мага вашего класса задачки, но все-таки участвовать в убийстве императоров нехорошо. Да и вряд ли вы бы это участие пережили. Так что вы должны быть очень благодарны ученице, которая написала нам письмо с предупреждением. И тем милым юношам, которые сняли вас с корабля, не дав доехать до заказчика.

— Я благодарен, — пробормотал Микал, силясь понять, которую из учениц следует подозревать в шпионаже в первую очередь. То, что кто попало не сможет так запросто отправить письмо этой компании, было истиной. Но и учениц в шпионаже заподозрить было сложно. Микал их подбирал вовсе не за ум и способности. Гораздо больше он ценил хозяйственность, смазливые личики, хорошие фигуры и безотказность, чего уж тут греха таить. А хотел бы кого-то действительно учить, не отказывал бы парням.

Впрочем, девушки тоже шли к нему вовсе не за знаниями. Он вообще слыл мастером, сидя в ученицах при котором есть шансы удачно выскочить замуж за кого-то из его многочисленных знакомых и просителей. Вот такие девы и шли. А теперь оказывается, среди них были еще и шпионки.