Старпом Эрик уступил Лейке свою квартиру. Квартирка по шведским меркам была – так себе. Одна спальня, одна гостиная. Это потому что старпом был не женат. Когда он женится, государство выделит ему что-нибудь получше. Так он сообщил Лейке. Лейка шведу нравилась, но старпом немного робел. Даже дотронуться до нее боялся, не то что со шведской простотой подкатиться с нескромным предложением. Робел, в общем. Учитывая рост Эрика (метр девяносто четыре) и его мускулы водолаза, выглядело это забавно. Но старпома тоже можно понять. Ему представили Лейку как дочь нефтяного магната. А тут еще русская мафия…

Лейка в душе потешалась, но виду не подавала. Зато выставила Эрика из квартиры. Она решила, что держать больного Карлссона в трюме «Васы» нельзя. Грязища, химией какой-то воняет. Днем – шумно, ночью крысы шастают.

Скаллигрим к крысам относился положительно. В смысле, ел. Но спорить с Лейкой не стал. Будучи «невестой» Карлссона, Лейка, по тролльским обычаям, имела на него весьма серьезные права.

В общем, перевезли Карлссона к Эрику. Туда же, естественно, «переехал» и Хищник. И Карина, которая до поры до времени пребывала в статусе Хищникова «пищевого резерва».

Еще здесь околачивался маленький Нильс – как же без него. И – Дима, которому пользоваться гостеприимством Кати было как-то неудобно, а от «гостеприимства» троллей – тошнило.

Так что, когда сюда заявились еще и Катя со Скаллигримом, и все присутствующие собрались в спальне вокруг лежащего на просторной кровати Карлссона, в комнате стало совсем тесно.

– Ему не становится лучше,– произнес Скаллигрим, внимательно осмотрев своего родича.

– Но ты сам вчера сказал, что он обязательно выздоровеет! – воскликнула Лейка.

– Тело – выздоровеет,– уточнил Скаллигрим.– Не разум.

Из всех присутствующих Скаллигрим был наиболее компетентен в сфере тролльской медицины и психиатрии, потому спорить с ним никто не решился.

– Ни один огр не способен вынести такое,– сказала Карина.– Он сошел с ума. Загляни ему в глаза. У него в глазах – смерть.

– Ты даже не представляешь, сид, на что способен настоящий тролль,– проворчал Скаллигрим. Но – без особой уверенности.

– Я же рассказывала вам, чего добивался Ротгар. А Ротгар – настоящий Туат'ха'Данаанн, высший ши. Он всегда добивается желаемого.

– Сволочь он настоящая…– пробормотал Дима, покосившись на Катю.

– Это возможно? – спросила Катя у Скаллигрима.

– Да,– буркнул большой тролль.– Мне даже представить страшно, что он испытывал, когда его утопили в железном яйце.

– Может, и лучше, что он – без сознания,– проговорила Карина.– Мне вот тоже страшно представить, на что способен обезумевший Охотник.– Она поежилась.

– Папа, можно я откушу кусочек этого сида? – подал голос Нильс.

– Нельзя,– отрезал Скаллигрим.– Это сид Хищника.

Некоторое время все молчали. Смотрели на Карлссона.

Все, кроме Хищника, удлиненная голова которого лежала у Карлссона на груди.

«У них – одинаковые глаза,– подумал Дима.– Как я раньше этого не замечал». Еще он подумал: лучше бы глаза Карлссона были закрыты. Тогда он казался бы более живым.

– Но надо же что-то делать! – первой не выдержала Лейка.

– Делай,– согласился Скаллигрим.– Позови его сущность.

– Она звала,– по-шведски прорычал Хищник.– У нее не вышло.

– Может, у меня получится? – Катя сказала это тоже по-шведски. Но поняла это, только закончив фразу.

Лейка с Димой удивленно посмотрели на нее.

Катя почувствовала дуновение ветерка. Только это был не ветерок. Это зашевелились волосы у нее на затылке.

– Я попробую его вернуть,– быстро сказала она уже по-русски.– Прямо сейчас и попробую.

Это произошло на удивление легко. Только что Катя была в душной теплой комнате, в окружении друзей – и вот она стоит среди голых безлистых деревьев, вдыхает влажный холодный туманный воздух…

«То самое озеро,– подумала она.– Неужели здесь блуждает дух Карлссона?»

«Нет,– раздалось у нее в голове.– Здесь огров не бывает».

По пепельному ковру мертвых листьев к ней приближался Селгарин. На нем был белый костюм. Последний раз Катя видела его таким, когда он, баньши, появился ночью у Лейки.

«Это мир ши. Здесь нет огров».

«Как вы себя чувствуете?»

Что за глупости я спрашиваю, подумала она. Он же умер.

«Я не умер. Ши не умирают. Как тебе мой ответный дар?»

«Какой дар?» – удивилась Катя.

И тут мир, «где не бывает огров», пропал, и Катя обнаружила, что два огра, Скаллигрим и Хищник, держат ее за руки, и лица у них (если, конечно, морду Хищника можно назвать лицом) весьма озабоченные.

– Ф-фух! – облегченно выдохнул большой тролль.– Еще чуть-чуть – и ты бы умерла.

Катя была уверена, что он ошибается, но спорить не стала.

– Отпустите меня,– попросила она. Затем положила ладошки на щеки Карлссона, наклонилась к нему близко-близко, заглянула в казавшиеся пустыми, но на самом деле вовсе не пустые глаза.

Никуда он не уходил, ее друг, тролль-Охотник Карлссон. Всё это время он был здесь. Только глубоко-глубоко.

Тихо, так тихо, что даже Хищник не услышал, Катя шепнула:

– Возвращайся. Всё кончилось.

Ее спасла невероятно быстрая реакция Хищника. Он успел выхватить ее за долю секунды до того, как с деревянным стуком соединились ладони Карлссона. А в следующее мгновение на Карлссона всеми своими двумястами пятьюдесятью килограммами рухнул Скаллигрим. Кровать у старпома Эрика была крепкая, но такого напора не выдержала. Развалилась с треском.

Из-под руки Хищника Катя с каким-то отстраненным любопытством наблюдала, как в обломках добротной шведской мебели бьются два тролля. Она видела, как отлетела к стене и рассыпалась случайно задетая рукой Карлссона тумбочка. Как от удара его ноги в стене спальни образовалась вмятина размером с половинку футбольного мяча. Полметра левее – и такая же вмятина образовалась бы в прижавшемся к стене Диме.

Но Скаллигрим тоже был троллем, а не манекенщицей, поэтому держал братца своей жены крепко.

– Сейчас он успокоится,– по-шведски рыкнул Хищник. Одной рукой он прикрывал Катю, другой удерживал Карину: Карина не была бы Кариной, если бы не попыталась под шумок смыться.

Точно. Минуты не прошло – и Карлссон затих. Однако за эту минуту он причинил спальне Эрика не меньше вреда, чем взрыв небольшой динамитной шашки.

– Слезь с меня, медведь,– прохрипел Карлссон по-шведски.– Всё, уже отпустило.

Скаллигрим сполз на пол. Он тяжело дышал, ручищи, способные поднять джип, дрожали.

– Иди сюда, Малышка,– позвал Карлссон.– Иди, не бойся.

– Я не боюсь,– Катя выбралась из-под мышки Хищника и присела рядом с Карлссоном.

– Ротгар? – спросил Карлссон.– Где?

– Всё хорошо,– быстро сказала Катя.– Не беспокойся.

– Мы победили! – заявила Лейка, которая уже оправилась от испуга. Но подойти к Карлссону все-таки не рискнула.– Враг разбит и деморализован.

– Он… Вы его…

– Нет,– сказала Катя.– Он принадлежит тебе, Карлссон. Я позволила ему бежать.

– Напрасно… Но – спасибо. Кто меня… вытащил?

– Ты не помнишь? – удивилась Лейка.

– Они,– сказала Катя.– Дима с Лейкой.

– Второй раз,– пробормотал Карлссон.– Слышь, Скалли, кто бы мог подумать: два маленьких человечка уже дважды вытащили Охотника из рук самого Туат'ха'Данаанн Ротгара. Мы перед ними в долгу, Скалли. Не худо бы изловить какого-нибудь лепрекона и подарить им горшочек с золотом. Как считаешь?