- Привет, Мишань, дай пять! - произнес Павел, и Мамонтенок хлопнул его по ладони. - А вы…

- Аня, - улыбнулась девушка. - Я Мишина няня.

- О! Очень очаровательная у Миши няня. Повезло ему. В такие моменты мне хочется вернуться в детство, чтобы у меня тоже была няня. Вот такая.

Аня смущенно опустила взгляд.

- Паш, хорош паясничать. Ты лучше скажи, что там с Марьей нашей? Дожал ее? - спросил Мамонт, всем видом давая понять, что ему не нравится флирт… при ребенке.

- Да че… че… - Павел взъерошил свои угольно-темные влажные волосы. - Ни в какую карга не идет на разговор. Ну про сына как сказал, так она встрепенулась. Так она этому лбу перечисляет каждый месяц по тридцать тысяч! Тридцать, Мамонт! Могла бы половину в счет долга отдавать. Или одну из квартирок продать. Короче, думаю, я ее дожму к концу недели, и она всю оплату принесет, как миленькая. Сра-зу!

- Отлично. Я вернусь через часика три, будем Бражинова жать, а то наш бизнесмен тоже заигрался. Вчера сказал, что возвращать ничего не собирается и бизнес свой продавать не станет…

Аня заслушалась разговором, сопоставляя его со вчерашними угрозами Мамонта. Он не был убийцей, это уже радовало. Однако он мог быть одним из тех, кто доводит должников до самоубийство, манипулируя их чувствами к близким людям.

- Вот! Подпишите тут! - прокуренный женский голос врезался в сознание.

Аня посмотрела на юристку, стоящую рядом и широко улыбнулась. Взяла бумаги в руки и перевела взгляд на Мамонта.

- А подписывать я ничего не буду! Мне нужно сначала внимательно ознакомиться с документом, поэтому я заберу его с собой и подпишу вечером.

Рыжая повернулась, посмотрела на Мамонта и пожала плечами, возвращаясь к своему столу, а в руках мужчины хрустнула ручка. Скулы на его лице передернулись, но он выдавил из себя улыбку.

- Разумеется, - ответил холодно. - Миш, пойдем! Нам пора домой.

- А молозеное? - спросил мальчик.

- Будет тебе мороженое, я пока еще не сказала папе об этом, но оно обязательно будет, - произнесла Аня, направляясь к дверям.

Она чувствовала гневный взгляд Мамонта, сосредоточенный на ее спине, и думала о том, что самое главное не перегнуть палку, ведь у любого терпения бывает предел.

- Больше никогда! Слышишь? Никогда так не делай! - прошипел Мамонт, нагнав Аню и Мишу.

Было ясно, что он разозлится. Аня готовилась к этому и теперь не собиралась оправдываться. Усадив Мишу в детское кресло и захлопнув дверцу, она обошла машину и с вызовом посмотрела в глаза разъяренного мужчины.

- Он ребенок. И ему хочется хоть немного развлечений. Они ему необходимы. Миша будет учиться в игре. Вы хотите помешать этому?

- Я хочу, чтобы с этого момента каждое действие ты согласовывала со мной, иначе никакого договора не будет.

Мамонт сел в машину и сразу же завел ее, дав знак, что он тут главный, а Аня должна стать послушной девочкой. Ухмыльнувшись, она тоже забралась в салон, пытаясь подавить улыбку, которая так сильно лезла наружу.

«Ведет себя, как ребенок», - подумала Аня.

Она посмотрела на Мишу, надувшего губки и с грустью во взгляде глядящего в окошко. Ему было сложно с таким отцом, хоть тот и старался многое сделать ради своего сына.

- Мишут, а ты посмотри на небо. Видишь по нему плывут белые облака? - решила превратить поездку в игру Аня.

Мальчик поднял взгляд и посмотрел на небо. Он кивнул, продолжив зачарованно разглядывать облака.

- Смотри, вон то облако, что проплывает сейчас над нами, оно похоже на большого кудрявого барашка. Видишь?

Миша кивнул, но Аня поняла, что он мало понял из ее слов. Работы по его развитию предстояло много. Следовало познакомить ребенка с животными и лучшее, что можно для этого сделать - свозить его на контактную ферму, где каждого можно увидеть воочию и даже потрогать.

Притормозив на ближайшей парковке у фонтана, Мамонт бросил недовольный взгляд в салон, переведя его на часы, а затем снова в салон, прямо на Аню, выдавил из себя:

- Идите. У вас полчаса. Потом я уеду, и придется добираться своим ходом.

Аня понимала, что это просто угрозы, и мужчина не оставит своего ребенка с няней, которая еще даже договор не подписала и может отказаться подписывать. Однако получаса вполне достаточно для первого раза, тем более погода начала портиться, и ясное небо потихоньку затягивали серые густые тучи.

- Ну что, Мишутка, побежали?

На губах мальчика заиграла улыбка, а в глазах засветилось счастье. Он начал кивать и самостоятельно попробовал освободиться от ремня безопасности. Аня немного помогла ему, и уже скоро оба оказались на улице.

Пусть стекла в машине Мамонта тонированные, но можно было почувствовать на себе его прожигающий взгляд. То, что он будет следить не было секретом. Он не доверит сына девушке, которую даже не знает.

Поспешив к киоску с мороженым, Аня крепко сжимала руку ребенка, опасаясь, что тот может вырваться и попасть под колеса снующих туда-сюда велосипедистов. Купив два сливочных со вкусом лесных ягод и шоколадной крошкой, Аня повела Мишу к фонтану. В это время людей на улицах мало, и почти все скамейки свободны. Усадив ребенка на ту, что расположена в тени деревьев, Аня открыла мороженое и протянула ему.

- Кушай потихонечку, чтобы не простудиться, - произнесла она, наблюдая за тем, с какой осторожностью Миша слизывает джем с поверхности.

Он был послушным и очень понятливым мальчиком. Аня не понимала, как можно не полюбить такого чудного малыша.

Съев свою порцию мороженого и достав из сумочки влажные салфетки, она вытерла уголки губ Миши. Подтаявшее мороженое уже начало стекать по пальцам и капать на штанишки, но это было не страшно, потому что ребенок выглядел по-настоящему счастливым. Он с восторгом смотрел на скачущих около скамейки голубей, дерущихся за упавшую из рук крошку вафельного стаканчика, рассматривал воду, струящуюся из рук скульптуры ангела, и с наслаждением ел свое мороженое.

Услышав недовольное покашливание за спиной, Аня обернулась. Мамонт стоял рядом и выглядел недовольным.

- Я сказал полчаса, а уже прошло сорок минут, - слова, похожие на раскат грома, заставили поежиться.

 Миша, обратив внимание на своего отца, тут же сжался и перестал улыбаться. Аня вдруг подумала, что первое впечатление может оказаться обманчивым.

«Вдруг Мамонт вовсе не такой заботливый отец, каким показался мне изначально?» - мелькнула мысль.

- Сейчас Миша доест мороженое и мы сразу же придем, - постаралась сгладить ситуацию Аня.

- Мороженое? Он его уже полчаса мусолит. От этого мороженого ничего не осталось. Все на штанах и руках, - чуть изменив тон на более-менее дружелюбный, бросил Мамонт.

- Зато ребенок получил море впечатлений от прогулки, - прервала его Аня. - Мишут, скажи, пожалуйста, папе, как называются птички, которые бегают по дорожкам?

- Гули! Гулиби… Голиби… Голуби, - ответил Миша, а на губах Мамонта появилась улыбка. На пару мгновений, но этого было вполне достаточно, чтобы доказать, что он не такой бессердечный, каким выставляет себя.

- Давайте заканчивать, потому что мне нужно вернуться на работу.

Ане вдруг захотелось бросить что-то колкое в адрес работы Мамонта, но она сдержалась. Ей не следовало совать нос не в свое дело, потому что перегнув палку, она больше не сможет заставить мужчину прислушиваться к ее мнению.

- Мишут, давай вытрем ручки, а оставшимся мороженым угостим гулей? - предложила Аня, и Миша с радостью согласился.

Он ловко слез со скамейки и положил на асфальт, где бегали птички, оставшуюся вафлю, с которой стекало мороженое.

Вытерев ребенку руки и штанишки, Аня выбросила мусор в урну рядом со скамейкой и взяла мальчика за ручку.

- Побежали за папой? - предложила она.

Что-что, а бегать дети любят, поэтому Миша неожиданно вырвал руку и побежал вперед, а Аня едва успела ухватить его перед проезжающим мимо велосипедом. Она испугалась. Сердце бешено билось в груди, а когда столкнулась с колючим взглядом, обещавшим ей жестокое наказание, если не дай бог не уследит за ребенком, то отчаянно попыталась подобрать слова оправдания, но они не шли на ум. В голове была одна пустота. В ушах шумело.