- Тогда и правда остаётся читать только под одеялом, - усмехнулся я.

'Скотный двор' и прочитанная следом и также запоем '451 градус по Фаренгейту' перевернули моё видение окружающего меня мира. Я уже представлял себя таким вот Гаем Монтэгом, спасителем книг, чьё призвание - донести их содержание до потомков, а Ингу - Клариссой. И я отчётливо понимал, что мы живём в самом что ни на есть тоталитарном обществе, мало чем отличающимся от описанного в романе Брэдбери.

Я хотел читать. Читать то, что открывало мне глаза на окружающий мир, выворачивая и его, и меня наизнанку. Больше у Инги книг не было, однако она сказала, что сведёт меня с одним своим знакомым, который периодически сможет одалживать мне книги. Звали его Март, и работал он... хм... уборщиком в метрополитене.

Наше знакомство там же, под землёй, и состоялось, когда Март - высокий, жилистый тип с тёмными и вьющимися, спадающими на плечи волосами - гонял по станции имени Ясера Арафата поломоечный аппарат.

- Привет, Март, это Гек, я тебе о нём рассказывала, - сказала Инга, представляя нас друг другу.

И снова рукопожатие, к которому за время встреч с Ингой я начал уже привыкать. Март выключил агрегат и пригласил нас пройти в подсобное помещение, дверь в которое открыл магнитной картой. Здесь я увидел ещё пару таких же поломоечных машин, на вешалке висели комбинезоны, стоял столик с табуретом, на столике - чашка с ложечкой на блюдце и мини-кофейный аппарат. В общем, было чистенько и где-то даже уютно. Впрочем, оказалось, что подсобка не так проста. В дальнем её конце пластиковая панель сдвигалась в сторону, открывая проход в помещение, по размеру чуть больше подсобки.

И здесь были люди! Пара мужчин - один помоложе, второй постарше, с седоватыми висками - и с ними женщина лет тридцати. Старший держал в руках книгу 'Оскар и Розовая дама'. Они полусидели-полулежали на узорчатых матрасах с валиками, что-то негромко обсуждая, но при нашем появлении замолчали.

- Знакомьтесь, ребята, это Гек, про которого Инга рассказывала, - чуть подтолкнул меня вперёд Март.

И вновь рукопожатия, сопровождавшиеся изучающими взглядами. Мне освободили место на одном из матрасов, рядом с женщиной, которая представилась Хлоей, рядом села и Инга, напротив расположились Лукаш и самый старший, представившийся Карлом. Март покинул нас, видно, вернувшись к уборке станции.

Видя застывший в моих глазах вопрос, Карл решил сразу объясниться.

- Я знаю, Гектор, - он предпочитал полное имя, - знаю, что ты интересуешься книгами. Это хорошее желание, и мы сможем тебе помочь. Но раз ты заинтересовался книгами, то почему бы тебе не стать одним из нас, не присоединиться к нашему кругу? Мы называем себя библиотекарями. Ты, вероятно, не знаешь, но пару веков назад можно было прийти в библиотеку и взять напрокат любую понравившуюся книгу. Когда образовался халифат, библиотеки стали закрываться, сейчас они остались только при мечетях и медресе, и все книги и рукописи, понятно, религиозного содержания.

Карл говорил спокойно, негромко, но каждое его слово проникало в мой мозг и укладывалось там в аккуратную стопку. Первоначальное волнение уступило месту расслабленности, я просто сидел, упираясь поясницей в мягкий валик и, словно губка, впитывал в себя новую информацию.

Карл рассказал, что он и его друзья ищут старые книги, которых не встретишь в электронном виде. Да и хранить их в цифровом варианте опасно, раз уж каждый гаджет контролируется службой безопасности пражского анклава, равно как и каждый шаг его жителя. Неудивительно, что здесь стоит 'пиратская' глушилка, блокирующая вживлённые под кожу каждого из нас микрочипы.

- Мы собираемся здесь каждую последнюю субботу месяца, - сказал Карл, и я вспомнил, что сегодня как раз та самая суббота. - Собираемся, чтобы рассказать, кому какую кому книгу удалось найти, обмениваемся изданиями и обсуждаем их. Ты должен понимать, что мы не афишируем то, чем занимаемся, иначе нам несдобровать. И тебе тоже. Понимаешь?

- Понимаю, - кивнул я, на самом деле не до конца осознавая, во что вляпался.

- Впрочем, если ты боишься, и тебя устраивает твоя жизнь - прямо сейчас можешь уйти, и мы забудем друг о друге.

Я поймал на себе испытующие взгляды присутствующих, чувствуя некий дискомфорт. В трусости меня ещё никогда не обвиняли, с другой стороны, поводов доказать свою смелость в моей жизни тоже было немного. Детские потасовки не в счёт. Но книги... После двух одолженных у Инги романов моя тяга к чтению была так сильна, что меня не пугал даже страх смерти.

- Я согласен.

- Прекрасно! Добро пожаловать в наш библиокружок! Пока ты на стадии читателя. А когда раздобудешь первую книгу - станешь среди нас равным, таким же библиотекарем.

- Только книга должна быть стоящей, - добавила Хлоя своим грубоватым, хриплым голосом.

- А где же их искать, стоящие книги?

- У каждого свой способ, - снова взял слово Карл. - Можно, например, воровать из музеев. Или из городского архива, только туда трудно оформить пропуск. Но если пройдёшь - то вынести намного легче, чем из того же музея'.

Дальше шло описание, как Гектор получает на руки новую книгу, ту самую 'Оскар и Розовая дама'. Затем проникает с экскурсией в музей, прячется и остаётся там на ночь. Похищает роман 'Три товарища' Ремарка и в одночасье становится среди библиотекарей своим, особенно когда оказывается, что такой книги у них ещё не было. Затем ему дают на руки '1984', а когда он прочитывает роман Оруэлла, поступает предложение заняться более серьёзной работой. Для начала ему дают задание написать на стене муниципалитета 'Свобода. Равенство. Братство'. Гектор уже как-то встречал такую надпись и теперь понимает, чьих это рук дело. Однако берётся выполнить задание. В следующий раз его привлекают к куда более серьёзной операции. Лукаш, Хлоя и Гектор устраивают поджёг медресе. А ещё спустя месяц устраивают покушение на кади - исламского судью, который недавно приговорил к смертной казни человека за то, что тот посмел оскорбить шейха Саладдина, при нескольких свидетелях назвав его ничтожеством.

Гектор понимает, что слухи о террористах, которые власти упорно гасят, имеют под собой почву, и теперь, похоже, он один из них. Библиотекари-террористы - оригинально. А Инга признаётся Гектору, что их встреча в кафе был неслучайно. Она давно приглядывалась к нему, ненавязчиво наводила справки, пока не поняла, что он может стать одним из них.

Между тем выясняется, что Карл и Лукаш трудятся в пражском университете. Первый является руководителем лаборатории физических измерений, и в свободное от основной работы время занимается исследованиями темпоральных полей. А если точнее, то возможностью перемещения во времени. Занимается он этим в обстановке полной секретности, никто из коллег не в курсе его исследований. Лукаш преподаёт на кафедре генетики, и также принимает участие в исследованиях Карла. Они поставили перед собой задачу переместить Лукаша во времени на триста лет назад и спасти Европу от превращения в халифат. Для этого якобы всего-то и нужно было, что отправить на тот свет Усмана ибн Аффана, знаменитого проповедника, который сразу же после своей кончины в 2072 году оказался возведён в ранг пророка, став едва ли не в один ряд с Мухаммедом. Карл и Лукаш говорили, что нужно рассчитать так, чтобы вернуться в то время, когда Усман ибн Аффан ещё только набирал силу, и к нему можно было подступиться.

Вот только в прошлое предполагалось забросить не самого Лукаша полностью в физическом смысле, а только сознание, подселив его в тело одного из предков библиотекаря. Невольно я вспомнил свою историю, когда провалился в 37-й в телесной оболочке. Выходит, существуют разные способы? Ладно, сейчас узнаем, удался ли Карлу его фокус.

Путешествие сознания должно проводиться по цепочке ДНК со встроенным геномом от Лукаша к его отцу, и так далее, к деду и прадеду, поколений на двадцать назад, в зависимости от того, сколько будет запущено циклов. Хотя вполне вероятно, что Лукаш в теле своего пращура при нападении на проповедника погибнет, и его род прервётся. Неизвестно, чем это отзовётся в будущем, и что вообще изменится в их ветке реальности, если кто-то из двоих погибнет, но они готовы были пожертвовать целым миром, лишь бы халифат никогда не образовался. Как по мне, арабы по-любому, с проповедником или без него, оккупировали бы Европу. В моём будущем так и происходит, и все эти игры с изменением прошлого только бы отсрочили неизбежный конец. Но эти двое, а с ними и остальные библиотекари, свято верили в непогрешимость задуманного плана.